Служба по расчету

Хай Алекс

Моя дверь вела в другой просторный зал. Свет оказался выключен, и я нашарил кнопку. Вспыхнули, ослепляя, яркие холодные лампы — но осветили лишь пустое помещение. Тоже бардак и хаос, но здесь было куда меньше территории для поиска.

— Ваша светлость! — донесся голос Константина. — Сюда, пожалуйста!

Раз заговорил вслух, значит, важно. Я вылетел из зала и направился в соседний.

Подсобка. Точнее, нечто вроде комнаты для персонала, где хранили сменную одежду, вместе с этим кипятили чайник, обедали и, судя по запаху,

даже иногда курили. Я заметил пепел в пепельнице, но не увидел окурка.

Константин склонился над… телом?

— Жив, — сказал охранник. — Но едва. У меня не хватит эфира, чтобы привести его в чувство. Я прикрою и вызову подмогу.

— Не мешайте, я сконцентрируюсь.

Я склонился над тем, что поначалу показалось мне ворохом сваленных тряпок.

— Никита Андреевич!

Реставратор не пошевелился, но я ощутил слабое биение эфира и, схватив его за руку, тут же принялся закачивать в неодаоренного свою силу. Параллельно провел диагностику. Побои, много. Черт возьми, они выстрелили ему в голову, но он остался жив!

— Ну такое чудо точно не должно пропадать, — выдохнул я и принялся осторожно исцелять невезучего парня. Угораздило же…

— Они… они ее не нашли… — хрипло проговорил Никита.

— Да тихо ты! Дай тебя подлатать сначала.

— Ключ… Там на стене висит старинная связка… Все думают, что сувенирная, — он даже попытался улыбнуться, но вышло жутко. Бедняге развальцевали лицо так, что мать родная не узнает. — Во дворе подвал. Я там спрятал книгу… Там, в железном ящике…

Я даже на миг отвлекся от заклинания.

— И ты не сказал? Кто это был?

— Я вырубился… Их… Кажется, их спугнули…

— Лежи спокойно! Я тебя вытащу. Просто дай поработать.

Я качал в него эфир так же быстро, как в свое время исцелял им паренька от укуса пятнистого аспида. И тот и другой не должны были выжить.

Но хрен я их отдам Костлявой. Еще успеет собрать урожай.

— Головааа, — простонал реставратор. — Господи, как же болит…

Это хорошо. Ну, насколько возможно. Если начала возвращаться чувствительность, то я делал все правильно. Но доставать пулю из головы в таких условиях — это перебор. Я не нейрохирург и даже не маголекарь. С ядами приходилось работать в полевых условиях — это профессиональная травма. А вот огнестрелом в нашем Ордене ранили редко.

И все равно пришлось выдумывать на ходу.

Единственное, что мне пришло на ум — разгонять регенерацию Никиты так быстро, чтобы ткани начали заживать буквально на глазах. Это колоссальный выброс силы, да и не всякий неодаренный такое выдержит. Но карета скорой может не успеть, да и медицина в Выборге все же не столичная, так что вариантов мало.

Внезапно Никита схватил меня за руку.

— Они спрашивали о вас. Ждали, когда я останусь один. Я только одного запомнил, и то по акценту. Кажется, немец…

Глава 26

—

Тихо, Никита, — я прикоснулся к его лбу. — Вы молодец. Вам чуть голову не разнесли, а вы выжили. Но рана очень опасная. Я сделаю все, что смогу, но вы должны беречь силы.

Да уж, такими темпами мне действительно пора получать квалификацию маголекаря. Потому что в том мире я почему-то лечу едва ли не чаще, чем бью.

— Я… Я ждал вас…

— Я вас не брошу. Все будет в порядке.

— К-книга… Заберите книгу!

Добавив еще порцию эфира в тело реставратора, я обернулся к пустующему дверному проему.

— Константин!

— Да, ваша светлость, — донеслось из большого зала.

— Звоните в усадьбу. Пусть немедленно пришлют маголекаря Сольского, которого приставили к моей сестре.

— Я уже позвонил шефу смены. Сюда едут.

— Да лекарь нужен, а не ваши лбы! Те, кто это сделал, уже все равно ушли. Я продержу пострадавшего какое-то время, но нужен специалист.

— Сейчас.

Я услышал, как противно запищали кнопки телефона, когда охранник набирал очередной номер. Через минуту Константин заглянул ко мне в подсобку.

— Десять минут. Справитесь?

— Продержу.

— И мне придется позвонить в полицию.

— Они сами сейчас приедут. Стрельба же была. Наверняка кто-то уже сообщил.

— Правила, ваша светлость. Не имею права не сообщить.

Ага. А мне следовало бы маякнуть Черкасову. Потому что этот неуловимый немец меня достал. Хотелось решить с ним вопрос попозже, но раз уж он нарывается, придется искать его активнее. Но сначала — Никита.

— Ваша светлость, — хрипло попросил реставратор и попытался дотянуться до кармана. — Позвоните моей девушке, как станет ясно. А то она весь город на уши поднимет, если я не приду домой вовремя…

— Непременно.

— Спасибо…

С девушкой решим вопрос потом. Пока что я просто не давал реставратору отправиться на тот свет. Эфира хватало, но так не могло продолжаться вечно. Вообще, это было чудо, что Никита мог разговаривать с такими-то повреждениями. Да, эфир разгонял процессы в его организме, но я опасался, что слишком большими вливаниями сделаю хуже в отдаленной перспективе.

Наконец, я услышал крики во дворе, а вскоре со стороны лестницы послышался топот.

— Где раненый? — я узнал голос лейб-медика.

— Сюда!

В подсобку ворвался граф Сольский, один из придворных врачей. За его спиной выросли двое стражей из Зимнего в штатском.

— Вы оба — вон отсюда, — распорядился лекарь, обернувшись к ним. — Не мешайте. Ваша светлость, пожалуйста, дайте мне взглянуть…

— Прошу, Григорий Владимирович. Вы извините, что так вас сорвали. Но без вас не обойтись.

— Да уж вижу…

Он бросил саквояж и опустился на колени возле реставратора, тут же начав диагностику. А когда пациент повернул голову и улыбнулся, лекарь вздрогнул.