Служба ширванца 1726–1909 г. Исторический очерк 84-го пехотного Ширванского Его Императорского Величества полка
Шрифт:
Прибытие Ермолова. Поход в Дагестан
В 1816 году приехал на Кавказ Ермилов, один из славнейших русских генералов. Он сразу отличил наш полк, полюбил ого, как родной отец, и впоследствии за подвиги его назвал: «десятым римским легионом» [2] .
И ширванцы любили его крепко, называя между собой не иначе как «наш дедушка Алексей Петрович». Не было для них ничего священнее его желания, тем более приказания. С ним совершали они почти все походы вплоть до 1826 года, переносясь с одного края Кавказа на другой и всюду одерживая блестящие победы.
2
В древности в Римском государстве (ныне Италия) у полководца Юлия Цезаря был 10-й легион (полк), прославившийся своей храбростью на весь мир: он всегда одерживал победы и никогда не знал поражения.
Но не одним штыком и пулей давались, нам эти победы. Надо было закреплять уже завоеванные позиции, вырубать просеки в лесах, проводить дорога, строить крепости; много приходилось работать и топором и лопатой.
В 1818 году 1-й и 2-й баталионы нашего полка перешли из Грузии в Чечню, где находился Ермолов, и здесь принимали участие в постройке крепостей Грозной и Внезапной. В то же время приходилось постоянно отбиваться от чеченцев, которые, пользуясь густыми лесами, беспрерывно тревожили нас своими нападениями.
Генерал А.П. Ермолов.
А в Дагестане в это время Аварский хан задумал поднять горцев и напасть на шамхала (князя) Тарковского за его преданность России.
Надо было спешить к нему на помощь, и Ермолов, несмотря на малочисленность отряда и глубокую ненастную осень, решил предпринять поход в Дагестан.
25-го октября с отрядом, в котором из пяти баталионов пехоты, два были нашего полка, он выступил из крепости Грозной. По дороге около большого торгового аула Андреева, заложил крепость Внезапную, и 3-го ноября подошел в Таркам. Успокоив преданное нам население, 11-го ноября Ермолов двинулся на Параул, лежавший за горным перевалом. Здесь сидел враж дебный нам Аварский хан.
Благодаря сильному ненастью и короткому дню, мы к вечеру подошли только к подошве высокого крутого хребта Аскарай. Здесь-то ожидал нас противник: все возвышенности кругом были усеяны лезгинами, в количестве 15 тысяч.
Едва войска наши подошли к подошве хребта, как горцы открыли огонь, а с горы Талганской посыпались на Ермолова дерзкие ругательства Солдаты, раздраженные, рвались в бой, но Ермолов остановил отряд и приказал варить пищу.
Горцы, видя, что мы расположились на ночлег и полагая, что Ермолов не решается атаковать их сильную позицию, еще смелее стали посылать в наш лагерь и пули, и брань.
Все были нсдовольны на Ермолова за бездействие. Но Ермолов не бездействовал. И когда, с наступлением холодной, ненастной ночи, в лагере все успокоились, не спал только сам Ермолов.
Он предвидел, что при открытом штурме этой, действительно очень сильной позиции, отряд его понесет большие потери, так как и без того крутые подъемы на гору были все перекопаны и заняты сильнейшим противником.
Об отступлении не могло быть и речи: наши войска впервые появились в Дагестане; все со вниманием следили за событиями, и малейшая неудача с нашей стороны могла надолго поколебать веру в силу русского оружии. Оставалось одно средство – обход. Верный проводник сказал Ермолову, что он знает одну тропу, такую трудную, что ее забросили даже сами туземцы и что «если русские солдаты могут пройти по такой дороге», то он берется вывести их в самый тыл неприятеля.
И русские солдаты прошли; это были кабардинцы.
Ермолов потребовал к себе майора Швецова, приказал ему взять второй баталион нашего полка с двумя орудиями, обходными тропами, без выстрела, взобраться на гору, покрытую дремучим лесом и на рассвете ударить на неприятеля. «Да помни, – сказал Ермолов Швецову, – оттуда тебе нет дороги назад, и я должен найти тебя на горе живым или мертвым».
Кабардинцы в точности выполнили приказ Алексея Петровича. Преодолев все препятствия, они под покровом бурной ночи пробрались в тыл противнику. На рассвете грянула пушка, и наш баталион с криком «ура»! бросился на горцев в штыки. Те едва успели схватиться за оружие, и, кто не пал под ударами пггыка, – в паническом страхе бежал врассыпную: 15-ти тысячного скопища не стало.
Сводный баталион из рот Троицкого и 8-го егерского полков бегом был двинут на поддержку Швецова; но помощь оказалась лишней: гора была занята одним нашим баталионом. Весь день войска поднимались на гору и только к вечеру заняли позицию.
Так умел Ермолов согласовать отвагу с разумною осторожностью. То, что вчера стоило бы нам сотни жизней, сегодня мы получили, не потеряв ни одного человека.
Вот за это-то славное дело Ермолов и назвал наш полк «Десятым легионом», и с этих пор во всех реляциях имя Кабардинскаго полка упоминается с прибавлением слова «храбрый».
В своем донесении государю Ермолов пишет: «баталион не мог ни храбрее, ни удачнее исполнить поручение».
Селения Параул, Большой и Малый Дженгутай были взяты; жители бежали. Ермолов объявил им прощение от имени Государя и разрешил возвратиться в аулы.
Десятый легион
Эти стихи-приветствие были поднесены полку в день полкового праздника 15-го августа 1903 года подполковником Апшеронского полка Осиповым.
Битва при Болтугае и переименование полка
Аварский хан не унимался. В конце августа 1819 г. с новым скопищем горцев, он появился в 16-ти верстах от строившейся крепости Внезапной, пытаясь поднять соседние племена. Ермолов с отрядом, в составе которого было шесть рот Кабардинского полка, 29-го августа двинулся из кр. Внезапной к нему навстречу. При ауле Болтугае произошла битва, в которой наши две роты, в самую опасную минуту, решили участь боя в нашу пользу: без выстрела бросилась они в штыки на горцев и нанесли им жестокое поражение. Горцы бежали.
По дислокации 1819 года Кабардинский полк должен был перейти из Закавказья на северный Кавказ, на место Ширванского (ныне Казанского) полка, который, в свою очередь, должен был передвинуться в Грузию.
Ермолов не хотел расставаться со своими верными кабардинцами, которые ему были необходимы для окончательного водворения спокойствия в Грузия и Дагестане; а потому он, вопреки точному смыслу дислокации, решил, не перемещая полков, переменять их названиями.
С этой целью 4-го ноября 1819 г. последовал приказ о переименование нашего полка из Кабардинского в Ширванский.