Служу Престолу и Отечеству: Служу Престолу и Отечеству. Триумвират. Вперед, на Запад!
Шрифт:
Так, оформляемся в гостинице, сдаем наган в сейф управляющему на всякий случай, малыша-браунинга берем с собой и возвращаемся на вокзал к скучающему дежурному в отделении транспортной жандармерии. Там оставляем подробные инструкции на случай… ну, если не конца света, то срочного желания отыскать мою персону в этом «огромном» городе. Визит к коменданту гарнизона оставляем на завтра, а пока, с дрожью в коленках и бешено бьющимся сердцем, иду совершать прогулку по городу, в котором я появлюсь на свет через хрен его знает сколько лет. И в тщетной надежде совершенно случайно встретить на улице Самую Прекрасную Девушку На Свете. Которую Зовут Даша…
Вот что означает армейское мышление, если, конечно, таковое существует, как понятие, а не как следствие прикола про единственную извилину, да и ту –
Мама моя родная!.. Если меня слышишь!.. Куда я попал и что мне делать?! Привокзальная площадь, до боли знакомая по прошлым воспоминаниям из будущего… Блин, хорошо звучит, почти, как в английской грамматике «future in past», или наоборот… Площадь выглядит почти незнакомой. Здание вокзала – в один этаж, крыша по центру совсем другая, без купола… А ведь водили когда-то сопливую малышню по местам революционной славы, ездили по ушам, мол, в здании этого вокзала сам товарищ Калинин выступал перед народом, почему и не перестраивают… Слева должен быть монументальный Дом культуры железнодорожников, справа – высотка отеля «Гомель», сейчас же тут какие-то халупообразные постройки… На месте магазина «Старт» – гостиница «Золотой якорь», где некий подпоручик Гуров снял номер на несколько дней…
Так, Денис Анатольевич, даем себе мысленно пару оплеух, чтобы прийти в чувство, глубоко дышим, чтобы провентилировать легкие и насытить кровь кислородом, а еще лучше… Вот, правильное решение!.. Достаем из портсигара папироску и закуриваем, может быть, никотин перебьет этот адреналиновый, или какой там еще, шок… Вот, хорошо… Панические мысли куда-то порскнули, как мыши, увидавшие кота, вышедшего на тропу войны. Руки уже не заходятся в мелкой и противной нервной дрожи. В голове прояснилось… И сидит там только одна ехидная мысля – имеем то, что имеем на данный момент. Одна тысяча девятьсот пятнадцатый год от Рождества Христова, город Гомель Гомельского же уезда Могилевской губернии. Вот отсюда и будем плясать… Двигаемся очень старым, испытанным еще в детстве, маршрутом. От вокзала по проспекту Ленина к одноименной площади. В смысле, по улице Замковой к… Как сейчас называется кусочек земли, примыкающий к дворцово-парковому ансамблю Паскевичей, не знаю. Но горю желанием это узнать…
Битым стеклом режет глаза несоответствие между детскими воспоминаниями, проснувшимися вдруг, и тем, что вижу наяву. Нет, если бы это был бы какой-нибудь другой город, наверняка все было бы иначе. Воспринималось бы как должное. В конце концов, в Минске освоился и не кошмарил ни секунды. Но ведь это – Гомель… Мой Гомель, мой самый зеленый город Беларуси, место, где я вырос, где восторженным первоклашкой потопал в школу, где были изведаны-истоптаны все дорожки и тропинки и на крутом правом берегу, и за мостом вплоть до самого поворота Сожа у Мельникова Луга… И откуда в восемьдесят шестом пришлось срочно уезжать из-за ублюдков от науки, которые доэкспериментировались и рванули четвертый энергоблок Чернобыля, с-суки!..
Не торопясь шагаю по тротуару, огражденному от булыжной мостовой невысокими деревьями, мимо нарядных, в большинстве своем двухэтажных зданий с высокими стрельчатыми окнами и красивой лепниной на фасадах, украшенных различными вывесками. Из головы не идет ощущение того, что бреду по какому-то сказочному Зазеркалью, где все одновременно и знакомо, и неузнаваемо. Люди тоже кажутся какими-то нереальными, сказочными персонажами. Вот тот то ли хозяин магазинчика, то ли приказчик, закрывший дверь на массивный замок и с чувством выполненного долга пошлепавший домой… И этот пожилой капитан с «осиной» талией пятьдесят, наверное, восьмого размера и мясистым носом, цвет которого выдает принадлежность владельца к Всепланетному сообществу уничтожителей крепких спиртных напитков. Вяло отвечает на мое козыряние и провожает меня неприязненным взглядом, думая, что не замечу… И идущая навстречу семейная пара очень интеллигентной наружности в возрасте элегантности, совершающая променад перед вечерним чаем, с вежливыми улыбками кивающая подпоручику приятной, надеюсь, наружности. Улыбаюсь в ответ и снова бросаю руку к козырьку… Хотя
Так, а вот здесь что-то новенькое, в смысле – старенькое… Которого на моей «будущей» памяти не было… Там, где по моим прикидкам должен находиться Вечный огонь и неизвестно чего строительный техникум, стоит большое каменное здание. Высокие окна, вход с колоннами и огромный могендовид вверху арки. Наверное, синагога. Несколько колоритных фигур в традиционных длиннополых пальто и шляпах радикального черного цвета спорят о чем-то у входа, подтверждая мои догадки…
Впереди из-за крыш домов виднеется верх непонятного сооружения. Какая-то красная труба, что ли, со смотровой площадкой под крышей, чуть поодаль – еще одно культовое сооружение почти кубической формы. Виден красный купол и вроде как звонница рядом – какой-нибудь собор или церковь.
Площадь открывается неожиданно… Привычного ориентира в виде «свечки» Дома связи нет. Как раз на этом месте и стоит загадочная постройка, скорее всего, являющаяся пожарным депо. Красивое двухэтажное здание красного кирпича, внизу – гараж, судя по воротам, на шесть экипажей. А труба – не что иное как каланча. Для своевременного углядывания дыма в городе.
Собор так собором и являлся, правда, – католическим. С двумя звонницами, лицом обращенными на Советс… нет, сейчас она называется по-другому… А вообще, площадь узнать можно с большим трудом. И с помощью гида, роль которого выполняет усатый, в летах, городовой. Почуяв во мне приезжего, на вопросы отвечает не торопясь, с уважением к офицеру и с ревнивой гордостью за свой город. Я б тебе, старина, тоже мог бы такого про него рассказать, только б ахал!.. Если бы до этого не сдал меня в психушку…
Вместо драмтеатра стоит Гостиный двор с торговыми рядами, чем-то напоминающий древнюю крепость. Добротные каменные стены, выбеленные известкой, арочные ворота, закрывающиеся наглухо. Если бы не лавки и магазинчики в стенах – вылитый детинец какого-нибудь князя или воеводы.
А вот примерно на месте памятника самому хитрому из коммунистов сейчас красуется часовня Александра II, из-за деревьев виднеются купола собора Петра и Павла в дворцовом парке, их золотые кресты сверкают в начинающем садиться солнце… Страж правопорядка советует прогуляться налево по Румянцевской улице. Ага, вот как Советская называлась… Называется… Тьфу, совсем запутался!.. Действуем по-военному. Сказано что?.. Румянцевская?.. Вот так и есть, и никаких больше глупых сомнений!.. Типа, командир сказал – хорек, значит, – никаких сусликов!.. А вот вправо, дальше за костел, со слов блюстителя порядка, ходить приличной публике не нужно. Грязь, нищета, да и Кагальный ров с его уголовной шпаной неподалеку…
Благодарю старого служаку, который принимает маленький бумажный полтинник без малейшего признака подобострастия и желает удачно провести время. Иду по самой главной и самой родной улице города, оставляя справа здание Городской Думы, в которое потом сдуру запихнут типографию. Еще один квартал… Сапоги как будто прирастают к тротуару… Перекресток Румянцевской с улицей барона Нолькена, слева – тот самый знаменитый «Савой» с небольшим столпотворением у входа, справа – очень-очень знакомое здание Русско-Азиатского банка. А через улицу – трехэтажный красивый дом… Предшественник того, в который через каких-то шестьдесят лет меня привезут из роддома, что напротив Пионерского сквера, и поднимут на четвертый уже этаж… Дом, который я вижу сейчас, не переживет этих лет, вместо него пленные немцы в сорок седьмом отстроят новый… Да, черт возьми, что же это такое?! Какая-то дикая фантасмагория и дежавю в одном флаконе, то бишь голове!.. Хватит!..
Стараясь убежать от сводящих с ума видений, проскакиваю вниз к теперь уже городскому бульвару, прохожу еще немного, и меня вместо тридцатьчетверки на постаменте встречает небольшой парк. Благоустроенный, аккуратный, имеющий в наличии даже велотрек и летний театр, где сейчас идет какой-то спектакль, естественно, на патриотическую тему. Впечатлений – выше крыши, пора двигать обратно… Добравшись до своего номера, для более адекватного и полного восприятия полученных впечатлений принимаю из незаменимой фляжки сто граммов противошокового и вскоре заваливаюсь спать…