Служу Престолу и Отечеству: Служу Престолу и Отечеству. Триумвират. Вперед, на Запад!

Зурков Дмитрий

Снова грохот выстрелов, Вольдемару на этот раз не повезло – одну мишень только в молоко прострелил, даже двойку не выбил. Ну, а теперь – наш выход, отработанное до автоматизма упражнение. Есть три противника, их нужно поразить в кратчайшее время. У нас под этим термином обычно понимаются четыре, максимум пять секунд. При условии отсутствия промахов. Саша приносит вновь заряженный магазин, плюс запасной в кобуре…

Три двойных выстрела сливаются в единую очередь, две секунды на смену магазина, еще восемь выстрелов по пустой вольдемаровой мишени, и идем смотреть результаты. На моих мишенях

по две дырки в каждом малом круге, у «соседа» – веселая рожица: две дырочки – глаза, ниже еще две – нос, и еще ниже дугой четыре – ротик улыбается. Проигравший покрывается от досады красными пятнами и, ничего не сказав, идет прочь, желая, очевидно, снова поднять свою самооценку с помощью жидкостей на основе этанола. Ну, не будем мешать, баба с возу – кобыла в курсе, с наступающим вас опьянением! Есть дело поважней. Решение приходит спонтанно, когда снова украдкой замечаю, как Дашин папа смотрит на люгер. Точно – идея-фикс, блин, влюбился в железяку…

– Позвольте сделать вам еще один подарок. – Снимаю с ремня кобуру с парабеллумом и протягиваю инженеру. – Держите!..

– Нет, что вы, Денис Анатольевич! Я не могу его принять! Это же ваш трофей! Нет, никак не могу!..

– Александр Михайлович, я вас прошу!.. Неужели вы думаете, что у германцев такие пистолеты кончились и я себе еще не добуду?

– Да, но…

– Александр Михайлович, он – ваш!.. Берите…

– Папа, а можно я из него постреляю? – Сашка влезает во взрослый разговор, к счастью, вовремя и в тему. – Мне Денис Анатольевич обещал!..

– Саша, а мне дашь пострелять из СВОЕГО парабеллума? – Михаил Семенович, широко улыбаясь, занимает очередь.

– Ну, черти!.. Извините, Денис Анатольевич!.. Спасибо, царский подарок!.. – Первый раз вижу такого взрослого дядьку в смущении.

– Ну, пап, ну, дай пострелять!.. – Сашкино терпение на исходе.

– Не гунди, сейчас дам… Только попрошу Дениса Анатольевича объяснить, как это он стрелял. Держать пистолет двумя руками – что-то новенькое, никогда такого не видел.

– Все очень просто. Одна рука обхватывает снизу другую с пистолетом, работает этакой подставкой. Руки должны быть полусогнуты, плечи опущены. Получается достаточно прочная механическая конструкция, ствол меньше уводит с линии прицеливания, легче сделать повторный выстрел по цели… Да, Саша, когда будешь стрелять, – осторожней. Отдачей может выбить кисть. Если хочешь, давай заменим люгер на маузер с прикладом…

Юный упрямец наотрез отказывается, но после выпущенной обоймы приходит к выводу, что к старшим иногда полезно прислушиваться. Отдает парабеллум отцу, который тут же вместе с Михаилом Семеновичем начинает осваивать новый девайс, и приносит «ка девяносто шестой». Пристегиваю кобуру, патроны с легкими щелчками утапливаются в магазине, снимаю с предохранителя, взвожу курок и отдаю внимательно смотревшему за всеми действиями отроку. А сам перехожу к наиболее интересному занятию. Обучению стрельбе одной очень красивой барышни, которая уже пообвыклась и не морщится от частых выстрелов, как поначалу.

– Даша, смотри. В магазин входит шесть патронов, видишь? Вставляешь его в рукоятку до упора, пока не щелкнет кнопка. Дальше поворачиваешь вниз вот эту пимпочку, она называется «предохранитель», и тянешь

затворную раму на себя до конца, а потом просто отпускаешь. При этом первый патрон попадет в ствол. После этого можешь снова поставить на предохранитель, а можешь сразу стрелять… Как целиться – знаешь?

– Нет, конечно, господин учитель, расскажите, пожалуйста, окажите милость! – Моя милая озорно улыбается. – Денис, мне это все папа уже сколько раз рассказывал! Я даже из Сашкиного ружья стреляла.

– И сколько раз попала? Я имею в виду в мишень, а не в забор… Ай!.. И чего это мы деремся, мадемуазель?

– А того, что вы, сударь, задаете неприличные вопросы! Вот… И вообще, взялся учить наивную барышню, так учи! Как там надо пистолет держать?

Сначала показываю сам, потом отдаю браунинг и, поправляя Дашины руки, невольно ее обнимаю. А потом, не в силах удержаться, легонько трогаю губами ее маленькое розовое ушко. Она поворачивается ко мне, в глазах озорные смешинки, нежно целует, затем отстраняется и тихонько шепчет:

– Денис, тебе не кажется, что ради приличия мне нужно хотя бы пару раз выстрелить?.. Потерпи немножко, милый…

Во время перекура, пока Александр-младший увлеченно заряжал оба маузера и парабеллум, господа путейцы вспомнили про дробовик.

– Ну, теперь мы от вас, Денис Анатольевич, не отстанем. – Александр Михайлович весело улыбается. – Показывайте, ради чего испортили ружье!

– Одну минуту! Саша, поможешь?..

Вместе с парнем перевешиваем использованные мишени чуть поближе друг к другу и идем на исходную позицию.

– Вот, смотрите. Навстречу мне двигается группа солдат противника. – Показываю стволом на мишени. – Мне нужно пройти через них. Делается это примерно вот так…

Выстрел, перезарядка, одновременно два быстрых шага вперед, снова выстрел, перезарядка, еще несколько шагов навстречу «противнику», выстрел, перезарядка…

– Вот, собственно, и все. – Возвращаюсь к зрителям. – Если бумажные клочья вас не убедили, можем сходить и посчитать количество попаданий в каждую мишень. А израсходовано всего пять выстрелов.

Сашка в восторге, оно и понятно, молодой еще, глупенький. А вот господа инженеры призадумались.

– Да, Денис Анатольевич, оказывается, это – страшное оружие. – Михаил Семенович как-то по-особому смотрит на меня. – Я бы даже сказал – излишне жестокое… Хотя само это словосочетание лишено всякого смысла…

– Миша, ты забываешь, что сама война – жестокое занятие. И не мы напали, а на нас. – Александр Михайлович принимает мою сторону. – Вспомни хотя бы, что Даша рассказывала про солдата, который брата в госпиталь привез. Это не жестокость?..

– Помнишь того солдата, Денис? – Вступает в разговор моя ненаглядная. – Его Федором, кажется, звали. Он еще к тебе просился, ты обещал отомстить…

– И как, отомстили, Денис Анатольевич? – интересуется Михаил Семенович. – Если не секрет, каким образом?

– Отомстили. Ночью проползли в окопы, где находился германский взвод, который… Не важно… Закидали гранатами землянки, добили оставшихся в живых и уползли обратно. На прощанье оставили записку, в которой все объяснили. А через несколько дней наши авиаторы листовки-предупреждения над германцами раскидали.