Смех дракона (сборник)

Олди Генри Лайон

Дон Кихот

Кому охотаБыть Дон Кихотом?Оставлю мансы,Подамся в Пансы.На все умелецПомимо мельниц.

Пятая графа

Для русских я – жид, для украинцев – жид,И русский – для израильтян.Родная планета, покрепче держи,Не то провалюсь ведь к чертям.Мой паспорт изучит рогач-погранец…А я-то надеялся – это конец.

Сиеста

Когда я чувствую, что генийМеня оставил на часок,Я предаюсь безбрежной лени,Изобретая колесо.Да, я не первый с колесом,И что с того? Я невесом.

Беллетрист

Одни говорят: больше экшн!Другие: глаголом рази!И будешь, писатель, успешен,Иначе утонешь в грязи.И экшн гоню, и ражу,Дабы возрасти тиражу!

Завистнику

Мой завистник, мой красавец, мой бесценный благодетель,Без тебя я – ноль без палки, щепка на лесоповале,А с тобой я – бог в машине, дом богат, здоровы дети,На красавице женился, годы сил не подорвали…До тех пор, пока ты рядом, до тех пор, пока со мною,Я зимой цвету и пахну, будто лилия весною!

Прага

Взрыв желтой листвы из-под Карлова моста,По краю – святые, святые, святые…Как будто евреи скитались в пустынеИ выбрели к Праге, построясь по росту,И смотрят: туристы, менялы, вода…Спасибо, Моше, что привел нас сюда!

Зарисовка

Эмигрирую в навсегда –Обтекает с гусей вода,В Вифлееме коптит звезда,Под мостом у клошаров праздник,Каждый – пьяный, и каждый – разный,И у каждого – борода.

В сетях

О жисть, ты жесть!О жисть, ты cool!Молчи уже,Закончи scool…Рожая смысл под каберне –Не все то мысль, что в интернет.

Призрак

Я жлоб и жмот, я циник и прохвост,Я – недостаток, возведенный в степень,Мне не уйти в дымящиеся степи,Мне не взорвать под эшелоном мост.Но если я таков, каков же ты,Глядящий на меня из темноты?

Фантастическое допущение

Допустим, ты – пришелец жукоглазый,Со жвалами, в хитиновом покрове,Рожденный на планете ЫбламаунтВ созвездии Нелепо-ли-намбяше,И, ветром галактическим несомый,На био-крио-трио-звездолетеК нам в мегаполис тупо залетевший,Как залетает дура-малолетка,Поверив ослепительному мачо.Допустим, ты родился при ИванеНе Грозном и не Третьем – Годунове,Хоть никаких Иванов ГодуновыхВ истории отнюдь не наблюдалось,А тут, гляди, взяло и наблюлось.И с этой исторической развилки,Чудес в ассортименте стартовало:Отечество без каверз процветает,Америка накрылась медным тазом,И в космос полетели москали.Допустим, ты – король подземных эльфов,Гномья лесного принц и канцлер орков,Ты – посох мага, ты – топор героя,Ты – болт из потайного арбалета,И артефакт чудесный – тоже ты.Вокруг тебя империи трясутся,На кладбищах пируют некроманты,Сражаются друг с другом кто попало,А ты им и руки не подаешь,Поскольку и велик, и бесподобен.Допустим, ты – фантаст-недописатель,Который допускает то и это,Воображает множество безделиц,Придумывает массу несуразицИ кучу зарабатывает денегТаким своим извилистым талантом.Нет, денег мы, пожалуй, не допустим –Уж больно фантастично допущенье.Но в остальном…

Еврейская романтическая

Говорит Абраму Сара,Исхудавшая с лица:– Мне бы юного гусара,Чтобы тройка у крыльца,Мне б не скука-синагога,А цыганский тарарам…– Тарараму будет много, –Обещает ей Абрам.Говорит Абраму Сара,Располневшая с торца:– Мне б лихого комиссара,Мне б в кожанке молодца!«Маузер» – не поц на идиш,Продразверстка по дворам…– Разверстаю в лучшем виде, –Обещает ей Абрам.Говорит Абраму Сара,Разобидевшись в сердцах:– Мне пиры бы Валтасара,Ламца-дрица-оп-ца-ца,Клеопатрины затейкиДа сады Семирамид…– Чай допей да пропотей-ка! –Ей Абраша говорит.Говорит Абраму Сара,Вся, как к Пейсаху маца:– Да и ты еще не старый,Если тронуть слегонца.Что гусары-комиссары? –Чистый цурес, стыд и срам,Сексуальные корсары…То ли дело мой Абрам!

* * *

У стиха с размером плохо,Да и с рифмою беда,Поздно плакать, поздно охать –Не годится никуда.Полумертвый, в неглиже,Ляжет он, как в гроб, в ЖЖ –Приходите, тети-дяди,Полюбуйтеся уже!

Мудрость

Кто к дебилам толерантен,Тот однажды станет Буддой,Доберется до нирваны,Внидет в царствие небес.Кто терпим к трамвайным хамам,Обретет корзину счастья,Станет чудом благовонным,Подчинит себе астрал.Кто душою к идиотамПреклонится, не лукавя,Тот познает сущность ДаоИ прославится в веках.Если спросите, откудаЯ узнал такие вещи,Я отвечу: с детства знаю,Ибо мне не повезло.Ненавижу идиотов,Не терплю трамвайных хамов,Плохо отношусь к дебиламИ сержусь на дураков.Раз я весь несовершенен,На ножах с Великим Дао,И не Будда я ни разу –Значит, вот причина бед!

Второй речитатив шута Юргена Леденца

из

Трагедии «Заря» Томаса Биннори

Была борода черна, не седа,Хей-хо, хей-трабл-хо!Любила бардак моя борода,Хей-хо, хей-трабл-хо!Любой волосок был свеж и высок,И в каждом играл полуденный сок,Хей-хо, хей-хо-тирьямца-ца,Взгляни на небо – летят года!Был левый ус прекрасен на вкус,Хей-хо, хей-трабл-хо!А правый был рус – мечта, а не ус!Хей-хо, хей-трабл-хо!Завей винтом, кудрявым притом,И счастье близко – под каждым кустом,Хей-хо, хей-хо-тирьямца-ца,Взгляни на небо – летят года!Теперь я брит, и мой габарит –Хей-хо, хей-трабл-хо! –О сытой жизни вам всем говорит,Хей-хо, хей-трабл-хо!С дивана не встать лет эдак до ста,И в тихий сон – как в воду с моста,Хей-хо, хей-хо-тирьямца-ца,Взгляни на небо – темно всегда!Цветут сады, да нет бороды,Хей-хо, хей-трабл-хо!В зеленой ряске стоят пруды –Хей-хо, хей-трабл-хо!Скажи, Господь, на кой людям плоть?Зерно для мельниц – муку молоть…Хей-хо, хей-хо-тирьямца-ца,Взгляну на небо – там борода!

Кризис

Пока не требует поэтаК священной жертве Аполлон,Во тьму уютного клозетаОн с головою погружен,Укрыт от бури и волненья,Спустив прелестные штаны,Он ищет мига вдохновеньяВ объятьях влажной тишины.Явись, пленительная Муза!Вспои Зевесова орла!Лауреат и член СоюзаВчера пил водку из горла,Ел трюфеля и ананасы,Икрой закусывал коньяк,И вот властителю ПарнасаНикак… Все поняли? – никак.Увяли ямбы и хореи,Переварились суп и плов,Ушли арийцы и евреи,Остыл желудок и апломб.Поэт! В глухой тоске запораЛови мучительность грозы,Рожденье истин в недрах спора,Вопль Амалфеевой козы,Романтику ночной Гренады,Тоску последнего «прости…».Пускай не льется то, что надо,Зато рекою льется стих.

Доска

Ах тоска, моя тоскаНетривиальная –Вижу, вот моя доскаМемориальная,Над подъездом – барельефС чеканной мордою:Дескать, жил такой Олег,Чем все мы гордые.На доске стоит цифирьКазенной прописью,Пишут, был я пацифист,Гулял над пропастью,Кум – царю, министру – сват,Лауреатствовал,И бежал, поскольку свят,Соблазна адского.У подъезда тихий бомжСосет из горлышка,Шепчет: «Боже-ж-ты-мой-бож,Какое горюшко,Я вот сер, немыт и сед,Сосу крепленое,А великий мой сосед…»И – спит под кленами.Вот стою я под доской,Совсем растерянный,Не замученный тоскойИ не расстрелянный,С виду, в сущности, живой,Хотя потрепанный…Кто ж так пошутил со мной,Пидор гребаный?