Смех и смертный грех
Шрифт:
— Почему же Кира так сказала?
— Ну, не понравилось оно ей и все. А Николо очень болезненно воспринял ее слова. Убежал, и даже не знаю, придет ли он теперь на свадьбу.
— Так ты ему позвони!
— В самом деле…
Леся достала свой смартфон, нашла нужный номер и нажала на вызов. Какое-то время ничего не происходило, а затем раздались длинные гудки.
— Не берет трубку.
— Позвони потом еще раз. Может быть, он не слышит.
— Нет, он обиделся.
— Тем более позвони ему еще! Я хочу, чтобы в день нашей с тобой свадьбы все вокруг были счастливы.
Леся тоже этого хотела. Но увы, к Николо это не имело никакого отношения. Сколько бы ни набирала Леся его номер, модельер на вызов не отвечал.
В конце концов Лесе даже стало не по себе. Воспользовавшись тем, что гости увлеклись каким-то конкурсом, который придумал неутомимый ведущий, она поманила Киру к себе.
— Что еще случилось?
— Николо не берет трубку.
— С чего это? Не может ведь он до сих пор обижаться?!
— А вдруг?
И Леся укоризненно посмотрела на подругу. Понимает ли Кира, что обидела хорошего человека? Кира догадывалась, поэтому виновато произнесла:
— А что я такого сказала? В сущности, ничего особенного я и не сказала.
— Но у Николо болезненно развито самолюбие. Любая критика повергает его в гнев и ужас.
— Я это заметила.
— А ты обругала его шедевр.
В голосе Леси снова прозвучал укор. И Кира, которой меньше всего на свете хотелось в этот замечательный день огорчать подругу, поспешно спросила:
— Что же мне сделать, чтобы все исправить?
— Пойди к Николо и извинись перед ним.
— Я бы с радостью. Но думаешь, это поможет?
Леся кивнула головой настолько решительно, насколько позволяло это сделать платье.
— Уверена, он только этого и ждет!
Чтобы осчастливить подругу, Кира была готова сделать что угодно. К тому же она и сама чувствовала себя неважно, сознавая, что пусть и невольно, но причинила человеку душевную боль. Пусть Николо гей или просто эксцентричный молодой человек, но кто она такая, чтобы осуждать его или его творения? Николо так видит красоту, это его личное дело.
— Но и обижаться на мою критику ему тоже не стоило, — бурчала Кира по дороге себе под нос. — Мало ли что я там сказала! Сколько людей, столько и мнений.
— Что ты там бубнишь? — спросил Лисица, которого Кира попросила сходить с ней.
— Ничего.
— Я не понимаю, почему именно мы должны идти и звать этого типа присоединиться к остальным гостям. Не хочет и не надо. Пусть сидит в каюте.
— Но Леся хочет его видеть за столом.
— Леся хочет, вот пусть Леся его и зовет.
— Она не может уйти от гостей. Поэтому она попросила меня, а я тебя.
— Ладно, — вздохнул Лисица. — Какой хотя бы номер каюты у этого типа?
— Триста сорок пятый.
— Значит, мы пришли.
И Лисица решительно постучал в дверь каюты. Какое-то время ничего не происходило, а затем раздался слабый стон.
— Что это? — насторожилась Кира. — Кто там стонет?
— Тебе послышалось.
— Нет, не послышалось.
— Но сейчас ничего не слышно.
И сколько Кира ни прислушивалась, стон больше не повторился.
— Наверное, это из соседней каюты.
— Да… Наверное…
Однако в голосе Лисицы не слышалось уверенности. Напротив, он выглядел озабоченным. Похоже, он тоже слышал стон, хотя и не хотел в том признаваться Кире.
— Это точно его каюта?
— Да.
— Ты не перепутала номер?
— Как я могу перепутать такой простой номер? — удивилась Кира. — Три, четыре, пять. Удовлетворительные школьные оценки, которые еще и идут в порядке увеличения! Такую элементарную последовательность просто грех не запомнить.
Кира все номера старалась запоминать, привязав к конкретным понятиям. Если, к примеру, запомнить надо число девятьсот двадцать семь, то это надо запомнить, что первая цифра девять, умноженная на три, дает двадцать семь или две последние цифры данного числа. Ну, и так далее. А тут порядок чисел был настолько примитивен, что Кира даже обиделась немножко.
— Может, четыре, три, пять?
— Ты меня совсем за дуру держишь? — разобиделась Кира, а Лисица устыдился.
— Действительно, — пробормотал он. — Что это я… Но странно, черт возьми. Где этот парень болтается? Мы тут стоим, а он по теплоходу гуляет.
— Леся просила его разыскать. И мне кажется, Николо в каюте.
— Слушай, а Леся точно не сможет быть счастливой без него?
— Она с ним за последние дни очень подружилась. К тому же он сделал ей шикарный свадебный подарок — платье и корону.
— Корону тоже он подарил? — заинтересовался Лисица.
— Да. Вернее, не совсем подарил, но дал поносить.
— А где он ее взял?
— В смысле?
— Ну, платье он, допустим, сшил своими руками. Он модельер, ему и иголку с ниткой в руки. А корона? Или этот ваш Николо по совместительству еще и ювелир?
— Ничего такого я про него не слышала, — пробормотала Кира, которая теперь и сама задумалась о том, как корона могла оказаться у Николо.
Этот предмет не был похож на те, которые можно купить в ближайшем магазине в отделе бижутерии.
— Николо вращается в мире моды, знаком со многими кутюрье. Может быть, кто-то из них подарил ему эту вещь? На память по окончании совместного показа?
— Ты же говорила, что у Николо еще не было своих собственных показов. Он пока непризнанный гений, который еще только идет к своей славе.
— Тогда я не знаю. И вообще, что ты прицепился ко мне с этой короной? Я ведь уже сказала: я не знаю! Вот найдем Николо, сам у него все спросишь!
И тут снова раздался стон. На сей раз он был громче. Кире показалось, что звук шел как раз из-за двери каюты Николо. Видимо, Лисице тоже так показалось, потому что он помрачнел.