Смех и смертный грех
Шрифт:
Раздался дружный стон. Окаменев от изумления, гости смотрели на невесту, распростершуюся прямо перед ними. Но не это было самое худшее. Хуже всего было то, что, падая, Леся не могла контролировать свою юбку и все ее многочисленные разрезы. В результате фалды платья взметнулись вверх, оголив ноги Леси полностью.
Случилось то, чего больше всего и боялась Кира.
— О-о-о!
Эдик торопливо подбежал к невесте и помог ей подняться. Кира тоже поспешила к подруге. Туда же прибежал Лисица и многие другие, включая тетю Свету, которая
— Позор! Боже, какой позор!
Кира даже была вынуждена шикнуть на нее.
— Да замолчите вы! Никакого позора нет. Подумаешь, споткнулся человек и упал. Со всеми бывает!
Но Кира это говорила специально для Леси, чтобы поддержать подругу. На самом деле в душе она была полностью согласна с тетей Светой. Позор, и еще какой! Невеста шлепнулась прямо перед гостями, сверкнув ягодицами. Наверное, Кира еще долго не забудет лица Надежды Сергеевны, когда прямо перед ее носом оказалась оголенная филейная часть Леси во всей своей первозданной красе, почти совсем не скрытой тонким кружевом шелковых трусиков.
Однако больше всего друзей возмутило поведение Игоря, который при падении Леси радостно заржал и встал над ней, продолжая делать одну фотографию за другой.
— Ну, Игорь… Я тебя сейчас убью!
Эдик был вне себя от бешенства, что случалось с ним крайне редко. Можно сказать, за все время знакомства Кира наблюдала приступы бешенства у Эдика всего лишь дважды. И надо сказать, не хотела бы наблюдать еще раз. Потому что в эти моменты обычно тихий и даже кроткий Эдик совершенно преображался, превращаясь в какое-то дикое, разъяренное и совершенно неуправляемое животное.
— Какой же ты гад!
С этими словами Эдик кинулся на Игоря.
Ухватить Эдика успел Лисица. Именно он и спас Игоря от серьезных увечий. Конечно, в одиночку Лисица не справился бы со своим другом, ему попросту не хватило бы сил. Но тут подбежали дядя и папа Эдика, которые тоже принялись уговаривать его вести себя спокойно и не усугублять и без того некрасивую ситуацию.
— А по чьей вине она некрасивая? — бесился Эдик, делая новую попытку вырваться из окружения. — Пустите меня, дайте душу отвести на этом мерзавце!
Бледный от страха Игорь, которому раньше, вероятно, не доводилось видеть Эдика в таком состоянии, жался поближе к бабушке. Хитрец все рассчитал верно. Когда Эдику удалось каким-то чудом прорваться через кольцо своих друзей и родственников, именно Надежда Сергеевна встала на его пути, заслонив своим телом Игоря.
— Оставь Игоря в покое! — громко и четко произнесла она. — Ты — дурак, виноват во всем сам.
— Я? Я виноват?
— Конечно! — величественно кивнула Надежда Сергеевна. — Нечего тебе было на потаскухе жениться!
Часть гостей окаменела, услышав это заявление бабушки. Другая часть зала дружно охнула, да так громко, как не охала даже при падении Леси. Друзья и родные Леси с возмущением смотрели на старуху. Они были готовы уважать старость, но все-таки не до такой степени. Ведь и старости иногда не мешает проявлять такт.
Но Надежда Сергеевна встала на защиту своего Игоря. Возможность расправы Эдика с любимым внуком возмутила ее до такой степени, что она была готова даже испортить ему свадьбу.
— Мне с самого начала не понравилась твоя невеста, — заявила старуха Эдику, словно они были вдвоем и никто из посторонних не мог их слышать. — Если бы ты потрудился и спросил моего мнения, то я бы запретила тебе жениться на этой девушке.
— Почему это? — пробормотал вполголоса вконец деморализованный Эдик.
— Она вульгарна! — заявила, словно припечатала старуха. — И к тому же я тут случайно узнала, что она старше тебя!
Хитрая рожа Игоря, выглянувшая в этот момент из-за бабушкиной спины, говорила о том, что он и является тем самым источником, откуда старуха почерпнула эту информацию.
— И это не свадьба, это балаган! — вконец разошлась Надежда Сергеевна. — Неужели нельзя было нанять специального фотографа? Зачем было просить об этой услуге Игорька?
— Просить?
Эдик вытаращил глаза на бабушку.
— Да Игорь сам меня умолял разрешить ему снимать свадьбу! Говорил, что это для него прекрасная практика.
— Все равно, — упрямилась бабушка. — Игорь твой ближайший родственник, мог бы пригласить его на свою свадьбу без всяких условий. Но ты заставил Игоря отработать свое путешествие. Я считаю, что ты был невозможно груб с братом. Извинись перед ним немедленно!
— Я?
— Да, ты!
Эдик молчал. И старуха добавила металла в голосе:
— Ну! Я жду!
— Извини, — пробормотал Эдик.
Но это было еще не все.
— И эта твоя… невеста, пусть она тоже извинится перед Игорем.
Леся, которая к этому времени уже полностью успела с помощью друзей и родных привести свой туалет в порядок и даже смогла отдышаться, снова задышала часто и с присвистом.
— Вот уж не дождетесь! — воинственно заявила она.
— Значит, не хочешь извиниться?
— Ни за что и никогда!
— Тогда мы с Игорем уходим! — провозгласила Надежда Сергеевна.
Так как многие кинулись к ней, умоляя остаться, она добавила еще громче, чтобы уж точно услышали все:
— Нет, нет! Мы покидаем этот балаган!
Почему старуха называла вполне милую свадьбу балаганом, так и осталось невыясненным, потому что Надежда Сергеевна сдержала свое слово. Она поднялась на ноги и двинулась в сопровождении Игоря к выходу из зала. Игорь следовал за ней по пятам, иногда обгонял старуху и шел впереди. Лицо у него было недовольное и обиженное, как у ребенка, которого слишком рано строгий родитель отправил в кроватку. Конечно, ему хотелось остаться с остальными. Но после всего случившегося он опасался оказаться вновь возле Эдика, да еще без охраны в лице бабушки.