Смена власти

Стоун М. Т.

— Это гораздо менее определенно, — отвечает доктор Новачек, качая головой. — Не могу себе представить, что он когда-либо вспомнит ту ночь, когда в его организме было пятьсот миллилитров пропофола. У него могут быть частичные проблески памяти, но не целиком уж точно.

— Что же случилось той ночью? — спрашиваю я, размышляя вслух.

— Все, что я помню, это как очнулся здесь и узнал, что помолвлен и у меня есть брат-близнец, — отвечает он, все еще удивляясь тому, что я очень на него похож. — Я

голоден, — говорит он, полностью меняя тему.

— Тогда ты должен поесть, — говорит доктор Новачек, закрывая карту и похлопывая его по ноге. — Это твой первый день после возвращения, когда ты можешь поесть твердую пищу, поэтому не спеши, — добавляет он, глядя поверх очков, а затем улыбается, прежде чем повернуться к двери.

— Нам тоже стоит выйти на минутку, — говорит детектив Келли, прежде чем оглянуться на агента ФБР. — Это агент Митчелл.

— Я — Трей, — отвечаю я, протягивая руку для рукопожатия.

Я точно не знаю, что говорить при встрече с агентом ФБР. Приятно познакомиться с вами? Нет, не так.

— Дальше по коридору есть комната ожидания, где мы можем уединиться, — говорю я им, прежде чем повести их по коридору.

— Думаю, здесь лучше, чем в коридоре, — говорит детектив Келли, когда нажимает кнопку на кофейном аппарате и смотрит на Мэнди, которая все еще разговаривает по телефону.

— По правде сказать, она сейчас общается со своим боссом из Комитета по ценным бумагам и биржам, чтобы выяснить, сможет ли он пролить свет на это дело, — заявляю я, пока агент Митчелл и я садимся за маленький белый столик в углу. — Она — юрист, — сообщаю я агенту.

— Итак, что происходит? — спрашивает детектив Келли, присоединяясь к нам. — Вы сказали, что у вас есть детали, которые могут пролить свет на это дело.

Он делает глоток кофе и пристально смотрит на меня. Все, что ему нужно — это пончики, чтобы завершить стереотипный образ.

— Я даже не знаю, с чего начать, — говорю я, проводя рукой по своим волосам и вздыхая. — Все это какое-то сумасшествие. Но Мэнди и я считаем, что Томми Фаулер, новый генеральный директор «Эддисон Медиа» находится в центре всего этого.

— Томми Фаулер из телешоу? — спрашивает агент Митчелл, нахмурив брови.

— Да. Тайлер позвонил мне той ночью, когда был отравлен, и заявил, что Томми — мошенник. Он также упомянул, что сказал об этом отцу, и это приводит меня к мысли о том, что именно поэтому они стали первыми двумя жертвами. Несмотря на то, что Тайлер жив, он ничего не может вспомнить, потому что доктор Потатурри накормил его кучей препаратов, которые по большей части уничтожили его память. А теперь и сам доктор мертв!

Пока слова срываются с моих уст, мне трудно поверить, сколько всего произошло за такой короткий промежуток времени.

— Да, нас проинформировали о докторе

Потатурри. Имеется ли связь между ним и Томми? — агент Митчелл вопросительно смотрит мне в глаза.

— Да есть. Томми сказал Ванессе, что тот сможет помочь Тайлеру, — сообщаю я, в то время как Мэнди заканчивает разговор и направляется к нам. — Это моя подруга — Мэнди, — говорю я двум мужчинам, которые теперь полностью отвлеклись на нее.

— Привет, — говорит Мэнди, приставляя еще один стул к столу. — Харрис ничего не собирается делать для нас. У Комиссии по ценным бумагам и биржам нет свободных ресурсов, чтобы задействовать их в этом деле, и он считает, что не должен делать мне никаких одолжений, — добавляет она, хмыкая.

— Что вы ищите? — спрашивает ее напрямую детектив Келли.

— Ничего необычного, — она пожимает плечами. — Думаю, что лучшим способом добраться до истины — раскрыть информации о денежных потоках. Что-то, да должно быть, — рассуждает она, в то время как мужчины кивают головой в полном согласии.

— Вот и то, что вам нужно, — говорит детектив Келли, хлопая агента Митчелла по плечу. — Если что-то, более десяти тысяч, переместилось с одного счета на другой, то это можно отследить.

Он усмехается и предлагает ему приняться за дело.

— Меня заинтриговало то, что вы мне рассказываете, — произносит агент Митчелл. — Но поскольку нет конкретных доказательств, то надеюсь, что где-то есть четкий денежный след.

— Со всем тем, что происходит, должен быть, поверьте мне, — говорю я ему с предельной убежденностью. — Это напомнило мне, что, когда мы встретились с доктором Потатурри в первый раз, там находился незнакомый парень, который о чем-то разговаривал с ним.

— Вы можете дать его описание? — задает вопрос агент Митчелл, готовый записать ответ.

— Он был примерно метр шестьдесят, и думаю, восемьдесят килограммов, — говорю я, восстанавливая в памяти более подробную информацию.

— У него короткие светлые волосы и кристально голубые глаза, — добавляет Мэнди.

— Ох, и татуировка с перекрещенными ножами на затылке.

Я это ясно помню.

— Это он? — спрашивает детектив Келли, держа в руках свой iPad.

— Он!— одновременно восклицаем мы оба.

— Призрак, — говорит детектив Келли. — Он периодически случайно попадает на кадры камеры видеонаблюдения, или потенциальные свидетели видят его, но мы никак не можем его разыскать.

— Потенциальные свидетели? — Мэнди просит разъяснений.

— Да, в конечном итоге они всегда погибают, — отвечает он резко.

— Томми нанял бы такого парня для грязной работы, — говорю я, пытаясь удостовериться, что расследование сосредоточено на нем. — Он слишком умен, чтобы рисковать и быть пойманным.