СМЕРШ против бандеровцев. Война после войны
Шрифт:
– Быстро в село Мочулище…
Наконец впереди показалось желанное село. Услышав о кровавых делах националистов, командир партизанского отряда Алексей Шитов немедленно послал конников в указанные районы…
Стычка с бандой Мухи произошла в густом лесу, неподалеку от села Судло. После двух партизанских залпов наступающие бандиты стали отходить по направлению Рафаловки. Захватив с собой девять человек, Шитов бросился наперерез. Националисты открыли беспорядочную стрельбу, пытаясь прорваться сквозь кольцо. Вдруг со стороны Рафаловки появилось двадцать конников. Впереди на сером жеребце скакал
Обстановка была сложной. Шитов окликнул Володю Сергеева – самого меткого снайпера отряда.
– А ну-ка, возьми на мушку этого скакуна! – приказал он.
Через мгновение грохнул выстрел. Всадник подпрыгнул в седле и, как сноп, свалился на землю. Бандиты сразу потеряли боевой азарт. Они сгрудились на небольшом холме. Двое из них спешились, подхватили под руки незадачливого наездника и поволокли в лес. Какой-то чернобородый националист закружился среди испуганно мечущихся конников, с размаху стукнулся головой о ствол сосны и упал со своего коня. Однако тут же вскочил и побежал прямо в расположение партизан…
Из показаний пленного было установлено, что он рядовой из куреня Легенды, который послал взвод Рудого на помощь Мухе. Кроме того, он поведал, что начальник штаба оуновцев Смородский открыто пошел на сговор с немцами. Фашисты помогли ему организовать отряд из бывших уголовников, снабдили оружием.
После окончания допроса пленного Корчев отправился к Луке Егоровичу Кизе с вопросом, что делать с пленным. Кизя подумал и предложил свести чернобородого с партизаном Терещенко. Интересная судьба была у этого народного мстителя.
Командир отделения саперов Терещенко был на фронте с первых дней войны. Воевал храбро. Но в одном бою его контузило, и он угодил к немцам, но вскоре бежал из плена. Долго блуждал по лесам и однажды наткнулся на группу вооруженных людей.
– Кто ты? – спросил старший.
– А с кем я имею дело?
– С партизанами, – последовал ответ.
Терещенко остался в отряде. Он подружился с приземистым крепышом Костей – хорошим и честным парнем. Они все время были вместе, делились последним куском хлеба. Но вскоре Терещенко стал замечать, что многие партизаны действуют совсем не по-партизански: забирают у населения скот, одежду, да еще прикладами замахиваются. Как-то он спросил у Кости:
– Почему командир не наказывает мародеров?
– Кто, Легенда? – усмехнулся приятель. – Да он такой же мародер. – И, оглянувшись, шепотом добавил: – Тебя обманули. Мы – партизаны, да не те.
– Как не те? – удивился Терещенко.
– А так. Воюем не против немцев, а против Советов.
В ту же ночь Терещенко незаметно ускользнул из лагеря бандитов и к вечеру следующего дня встретился с отрядом имени Чапаева, которым командовал В. И. Кабанов.
Вот этого-то Терещенко и советовал Л. Е. Кизя свести с чернобородым. Ведь как-никак оба в курене Легенды побывали. И эта встреча состоялась. Друзья-враги узнали друг друга и поговорили с пользой для общего дела…
Встречи с Николаем Струтинским
Во время работы в 1-м секторе Особого отдела КГБ при СМ СССР по ПрикВО
Все их воспоминания о работе по борьбе с оуновским подпольем в конце войны были окрашены в мрачные тона, где бесчеловечность и подлость шли рядом и рождали кровь, скорбь и смерть.
Помнится, бывший сотрудник СМЕРШа майор Левашов показал автору один документ, вернее, копию решения оуновского суда о казни своего 17-летнего соплеменника, пытавшегося уйти из банды.
– Где вы этот документ нашли?
– Несколько лет назад мы арестовали в одном из районов скрывавшегося вот уже почти 20 лет на чердаке дома у матери бандеровца, служившего в СБ ОУН. Кое-что удалось найти в тайнике, – пояснил майор. – Возьми почитай.
Конечно, прошло много времени с той беседы, но до сих пор помнится суть этого клочка бумаги, исписанного каллиграфическим женским почерком на украинском языке. Попытаюсь воспроизвести его по памяти:
«Решение Полевого Суда по поводу дезертирства. В состав Полевого Суда входили (шло перечисление фамилий, а скорее кличек)». Дальше говорилось, что Полевой Суд рассмотрел дело о дезертирстве казака отряда имени (называлась какая-то фамилия). На основании признания вины обвиняемого… осудить за попытку дезертирства и измену Отчизне высшею карой смерти – отрубить голову перед строем отряда.
– Ну и что, отрубили?
– По словам бандита-чердачника, вышел палач с топором мясника. Связанного по рукам и ногам паренька положили на колоду. Взмах рук, и голова покатилась по травяному склону. Нарубили эти нелюди «красной капусты» вдоволь. Недаром местные жители их прозывали то «сокирниками», то «секирниками», кто как.
– А работали ли вы по поиску вояк дивизии СС «Галичина»?
– Конечно. До конца 50-х выдергивали «галичанские» занозы. Кстати, создание этой дивизии было оформлено 28 апреля 1943 года специальным «Актом» немецкого губернатора Галиции Вахтера. Присяга была такая же, как и для других добровольческих объединений ОУН и УПА:
«Я служу тебе, Адольф Гитлер, как фюреру и канцлеру германского рейха верностью и отвагой. Я клянусь и буду покоряться до смерти. Да поможет мне Бог!» А они все хором сегодня говорят, что боролись с фашизмом…
Прошло столько времени, и, сидя над рукописью, я подумал, что в эту галиматью мог поверить только один «великий» украинец – пан Ющенко и его отец, который в концлагере после пленения или сдачи в плен пил «дуже укусну каву» – «очень вкусный кофе».
По материалам СМЕРШа, как поясняли немцы при допросах, в дивизию набирали «галичан в основном, только добровольно». О добровольности набора есть смысл привести свидетельство С. С. Чарторыйского из его книги воспоминаний «Между молотом и наковальней» (на укр. яз.):