Смерть Анфертьева
Шрифт:
– Понимаешь, Светочка, - Квардаков почему-то обращался только к ней, это... краска какая-то... Я мою, а она все сильнее... Даже не знаю... Нигде вроде не был... В кабинете, здесь вот... Понятия не имею, - Квардаков повернулся ко всем лицом и с полнейшим недоумением показал растопыренные красные ладони.
Света отступила на шаг, выбралась из толпы и побежала вниз по лестнице легко и часто, как теннисный шарик, едва касаясь деревянных ступенек. В бухгалтерии уже кто-то был, она влетела в раскрытую дверь, бросилась к Сейфу, прижалась
– Я уж подумала, что с Сейфом что-то случилось, - Света села на стул и улыбнулась беспомощно.
– А что с ним может случиться?
– спросила женщина, натягивая нарукавники, чтобы не пачкать бумаги чтобы дольше носилась кофта, чтобы не было ей сносу, чтобы напоследок еще можно было ее распустить и связать кофточку поменьше, для дочки, для внучки.
– Ничего с ним не может случиться, - продолжала рассуждать учетчица, натягивая нарукавники, как натягивает хирург перчатки перед операцией.
– Мало ли... Борис Борисович в краску где-то влез, ну я и подумала...
– А, -протянула женщина, не слыша Среты.
– Ну и слава Богу.
Вошел бледный Анфертьев. Увидев счастливое лицо Светы, он приблизился к ней, что-то сказал, но слов его никто не услышал - ни он сам, ни Света, ни женщины вокруг, потому что не было в этих словах ничего, кроме тихого, незатихающего визга, напоминающего комариный писк. В дверях появился Квардаков с красными, как у гуся, лапами и с доверчивой улыбкой. За ним в бухгалтерию протиснулись те, кто был в буфете, - узнать, чем это все кончится.
– Единственное, что меня утешит, - это зарплата, - пошутил Квардаков.
– А, Света?
– Ну что ж, если вам нужно так мало, - Света беззаботно вставила Ключ в железную щель, повернула его два раза, обхватила тонкими пальцами литую латунную ручку, и Анфертьев с болезненной четкостью услышал стон в глубине Сейфа. Чудище будто оживало, будто просыпалось после гнетущего сна. Впрочем, вполне возможно, что стон прозвучал в глубинах самого Анфертьева.
Света потянула на себя тяжелую дверь Сейфа, и, когда внутрь ворвался солнечный свет, она невольно замерла на какое-то мгновение, словно не понимая, что с ней происходит, просунула руку в пасть чудищу, провела пальцами по пустой холодной полке и, обернувшись, виновато посмотрела на Квардакова.
– Здесь ничего нет, Борис Борисович, - Света не могла оторвать взгляда от его красных рук. И все, кто был в комнате, уставились на пылающие пальцы Квардакова. Вначале все колыхнулись в сторону, чтобы убедиться, что Сейф действительно пуст, потом раздался тяжкий общий вздох, а уж потом взгляды сами собой скрестились на руках Квардакова. И он сам, словно подчиняясь какому-то приказу, тоже уставился на свои ладони. В его маленьких, серых, узко поставленных глазках не было ничего, кроме полнейшего недоумения.
– Да, действительно... Ничего нет, - проговорил Квардаков, заглянув в Сейф.
– А до обеда деньги были на месте, - бесстрастно произнесла главбух Зинаида Аркадьевна, стоя в проеме двери своего кабинетика.
– Света, это не я!
– твердо сказал Квардаков. Девушка лишь пожала плечами. Дескать, как скажете.
– Это не я, ты слышишь?!
– вдруг заорал Квардаков, схватив Свету за плечи и притянув ее к себе так, что их лица почти соприкоснулись. А Анфертьев не мог оторвать взгляда от красных рук Квардакова, впившихся в белую блузку Светы.
– Ты мне веришь?!
– Верю, - Света передернула плечами.
– Мне больно, Борис Борисович.
– Света, я не прикасался к этому вонючему ящику! "Боже!
– воскликнул про себя Анфертьев.
– Да ведь он живой! Квардаков-то, оказывается, внутри живой! А я, я все время относился к нему, как к какому-то ходульному существу... А он живой, у него внутри болит..."
Квардаков оттолкнул от себя Свету, оставив на ее плечах отпечатки красных ладоней, и, круто повернувшись, направился к выходу. Перед ним расступились. Он вышел, с грохотом захлопнул за собой дверь, и все услышали его шаги по лестнице.
– Надо позвонить в милицию, - сказал Анфертьев бесцветно. Он еще хотел что-то сказать, но смолк, споткнувшись о взгляд Светы. Она смотрела на него с бесконечным удивлением, и больше ничего не было в этот момент в ее прекрасных глазах. Только удивление.
– Я сказал что-то не так?
– спросил он.
– Нет-нет, все правильно, - Света часто заморгала.
– В самом деле, надо позвонить... Все-таки пятьдесят тысяч...
– Не надо никуда звонить, - раздался голос Зинаиды Аркадьевны.
– Я уже позвонила. Следователь сказал, чтобы никто не уходил. Всем оставаться на местах. Мужчины! Быстро к Квардакову. Его надо задержать.
– Как?!
– вскрикнула Света и опять почему-то посмотрела на Анфертьева. Впрочем, все ясно - она просила его вмешаться, вступиться за Бориса Борисовича, не доводить дело до крайности. А то ведь, чего греха таить, люди мы простые, всяким тонкостям не обучены, и кто знает, в каком виде застанет Следователь Бориса Борисовича, если заводские ребята, лишенные зарплаты и премии, пойдут выполнять указание главного бухгалтера.
– Я пойду к нему, - сказал Анфертьев.
– Опасно!
– предупредила Зинаида Аркадьевна.
– Крыса, зажатая в угол, может броситься на человека.
– Борис Борисович - крыса?!
– вскричала Света.
– Какая разница, кто он, - рассудительно заметила Зинаида Аркадьевна. Может, крыса, может, змея... Я, например, тигр... Все это не важно. Денег-то нет, а на нем краска.
Света рванулась было за Анфертьевым, но Зинаида Аркадьевна с неожиданной ловкостью, преодолев несколько метров, перекрыла ей путь к двери.
– Тебе нельзя отсюда уходить, - твердо сказала главбух.
– Почему?!
– Потому что твой Сейф пуст.
– Но не съела же я эти пятьдесят тысяч!