Смерть айдола
Шрифт:
– Но как же? – не сдаётся мама. – Это уважаемая семья. Я гордилась, что они так уважительно к тебе относятся…
Кажется, мама лелеяла тайную надежду, что её дочь выйдет замуж за чоболя… - понимаю я, смотря на неё.
– Это всё из-за интервью ЮнМи. – сообщает в этот момент маме СунОк, влезая в разговор. – Из-за того, что кто-то не умеет держать язык за зубами.
– Это всё из-за того, что кто-то слишком много пьёт. – поворачиваюсь я к ней. – И не умеет держать себя в руках!
– Я просила тебя не вмешиваться! – сразу окрысивается на меня онни.
–
– А я не позорила!
– Конечно! Приносили домой как бревно, и клали у порога!
– Меня приглашали на хвесик! Мне оказывали уважение!
– На пьянку тебя приглашали, а не на хвесик! Допилась уже до того, что в больницу стала попадать!
– Ну и что?! – запальчиво возражает СунОк. – Зато у меня были друзья и я училась в университете! А теперь у меня нет друзей, и я не могу пойти в университет, потому, что мне там объявят бойкот!
– Таких друзей - за хобот и в музей! – отвечаю ей я. – Что это за друзья такие, которые сразу от тебя отказались? Они точно ими были?
СунОк неожиданно не возражает, а, замолчав, смотрит на меня.
– Пожалуйста, не ссорьтесь. – в наступившей тишине жалобно просит мама.
– Ты уничтожила мою жизнь. – глядя на меня, ледяным голосом произносит СунОк. – У меня теперь ничего нет. Но тебе - всё равно. Правильно пишут, что тебе на всех плевать, ноль уважения к другим! Видеть тебя не хочу!
Поговорили… - наблюдая, как поднявшись с пола на ноги, СунОк уходит из комнаты. – Надо было мне тогда влезать? Хотел же, - как лучше…
Конец первой жизни
Жизнь вторая
Жизнь вторая
Время действия: восьмое сентября, вечер
Место действия: дом мамы ЮнМи, большая комната. Присутствуют, сидя на полу: мама, СунОк и Мульча. СунОк сидит, повернувшись к маме чуть боком и смотря только на телевизор. Мульча периодически смотрит то на маму, то на СунОк. В комнате только звук от телевизора.
– Ты завтра пойдёшь в университет? – повернув голову к дочери, спрашивает мама, видимо, решив нарушить давящее на неё молчание.
СунОк молчит, делая долгую паузу.
– Нет. – наконец коротко отвечает она, не поворачивая головы.
– Почему? – спрашивает мама.
– Хочешь узнать правду? Всё так же, не меняя позы, интересуется СунОк.
– Разве моя дочь мне когда-нибудь врала?
– Хорошо. Я не пойду в университет потому, что боюсь туда идти. Так нормально?
Мама некоторое время молчит.
– Но образование тебе всё равно нужно получить. – говорит она. – Если не будешь ходить на учёбу, то отстанешь и не сдашь экзамен.
– Я и так его не сдам. – ровным голосом отвечает СунОк и повернув голову к маме возмущённо восклицает: Зачем ты делаешь вид, что ничего не случилось?! Разве ты не понимаешь, что я теперь там изгой?! Изгой для всех! И для студентов, и для преподавателей! Я никогда не закончу этот университет! Никогда!
– Тебе кто-то об этом сказал? – строго спрашивает мама. – Или, ты сама так решила?
– Зачем спрашивать? И так всё понятно. Одной тонсен было достаточно, чтобы уничтожить моё будущее… – с горечью произносит СунОк. – …но теперь ещё и дядя. Представляешь, что будет, когда все узнают, что его подозревают в контрабанде с Севером?
Она вопросительно смотрит на маму. Та, помолчав, тяжело вздыхает.
– Всё одно к одному складывается. – говорит она. – Может, действительно, нужно жить другой жизнью?
– Какой – «другой жизнью»? – удивлённо переспрашивает СунОк. – Это без образования, что ли? Разве не ты мне постоянно твердила, что образование – самое главное в жизни? Зачем я тогда столько сил потратила, чтобы поступить в университет? А потом четыре года училась как проклятая. И для чего? Чтобы однажды ты мне буднично сказала – «ничего страшного, просто живи другой жизнью»?! Так, мама?!
СунОк с возмущением смотрит на мать.
– А что ты хотела услышать? – уже начиная сердиться, в свою очередь спрашивает мама. – Хочешь, чтобы я требовала от тебя продолжать ходить в университет, где тебя будут считать изгоем и тебе будет плохо?! Делать так, как говорила ЮнМи о тех родителях, которые заставляли своих детей учиться, не смотря ни на что? И чем это закончится?
СунОк удивлённо смотрит на маму.
– Я всю жизнь работала не покладая рук, чтобы мои дети получили образование. – говорит ей та. – Потому что надеялась, что это принесёт им достаток и счастье. Но я не буду требовать от тебя того, что сделает тебя несчастной, даже если всё, что я делала, станет напрасным. Главное, чего я хочу, чтобы вы были у меня здоровыми и счастливыми.
Замолчав, мама смотрит на дочь, ожидая понимания. СунОк удивлённо глядит в ответ. Её лицо, бывшее до этого напряжённым, расслабляется.
– Мамочка, ты нас так любишь. – внезапно охрипшим голосом произносит она. – Спасибо тебе.
– Ну, а кого же мне ещё любить кроме вас? – улыбается в ответ мама. – Вы же мои дети. Моё продолжение.
– Прости меня. – часто заморгав просит СунОк. – За мой эгоизм. Я думала только о себе и совсем забыла, сколько ты работала, чтобы оплатить мою учёбу. Спасибо, мама. Ты такая добрая…
СунОк наклоняется к маме и утыкается головой ей в плечо.
– Ты просто растерялась. – говорит мама, гладя дочь по голове. – Поэтому испугалась. Не надо бояться. Перемены - это не обязательно к худшему. И в мышиную норку иногда заглядывает солнце. Ты же не на улице окажешься, а будешь директором нового кафе, уважаемым владельцем фирмы…
СунОк, отодвинувшись от мамы, смотрит на неё.
– Кто станет ходить в кафе такого директора? – удивлённо спрашивает она. – Мой дядя – в тюрьме, сама я – не хожу в университет, моя тонсен – рассталась с женихом и про неё пишут, что она ведёт себя недостойно айдола. Кто пойдёт в такое кафе? Разве только чтобы посмотреть на неудачников? Может, следует ему сделать вывеску – «Неудачницы»?