Смерть близка
Шрифт:
Когда она все еще работала в Филадельфии, в убойном отделе, то носила только пистолет и значок. Когда стала шерифом, постоянно носить на себе одиннадцать килограммов стандартного патрульного снаряжения тоже не было необходимости – большую часть своих рабочих дней она не покидала стен офиса. Но теперь Бри, по крайней мере, всегда брала с собой наручники, перцовый баллончик, телескопическую дубинку и жгут-закрутку.
Два месяца назад она на собственном опыте убедилась в том, как быстро человек может истечь кровью.
Как только Бри подошла к двери, с кровати спрыгнула Милашка. Дернулся матрас, на ошейнике зазвенел жетон.
Дана Романо уже сидела за столом – читала кулинарную книгу и потягивала кофе. Тогда, в Филадельфии, она была ее напарницей. Сейчас она подала в отставку. Вставала она всегда рано, так что уже была полностью одета, а ее короткие, с проседью волосы – элегантно взлохмачены.
– Что стряслось? – она опустила чашку.
– Была перестрелка, – Бри сунула ноги в ботинки, стоявшие у задней двери. Милашка тут же прижалась к ее ногам, чуть не опрокинув на пол. – Знаешь, могла бы и посторониться, – заметила Бри, глядя на собаку.
– Она к тебе здорово привязалась, – Дана встала из-за стола.
– Да с чего бы? – два месяца назад Бри путем хитрых манипуляций уговорили взять собаку из приюта, и она все еще не привыкла к ее присутствию в доме. Ну, по крайней мере, она больше не впадала в панику от одного только ее вида. Милашка была совсем не похожа на собак, которых держал ее отец. И она точно никогда бы не напала на ребенка.
Растревоженные воспоминаниями тридцатилетней давности шрамы на лодыжке и плече снова зазудели, а мысли об отце и его собаках всколыхнули и другие мысли: о той ночи, когда он застрелил сначала маму, а затем и себя. Бри тогда спрятала младших брата и сестру под крыльцом.
Она заставила себя перестать об этом думать. У нее была работа: остановить человека, стреляющего в невинных людей. Отвлекаться нельзя.
– Может, она понимает, что нужна тебе, – Дана подошла к навороченной кофе-машине, которую она привезла из Филадельфии. Ее лучшая подруга бросила всю свою прежнюю жизнь только для того, чтобы переехать сюда, в Грейс-Холлоу, и помочь Бри вырастить осиротевших племянников.
– У меня нет времени пить кофе, – Бри натянула зимнюю куртку. Дана, конечно же, не обратила на это никакого внимания и принялась наливать кофе в кружку-термос. – Кайла спит у меня. Если она проснется, а рядом никого не будет…
Дана завинтила крышку и выудила из шкафчика протеиновый батончик.
– Я с ней посижу.
– Спасибо.
Дана передала ей кружку и батончик, а затем схватила Милашку за ошейник.
– Будь осторожнее.
– Обязательно, – и Бри выскользнула за дверь. До припаркованного неподалеку внедорожника, выданного ей по службе, она бежала трусцой – вниз по обледеневшей дорожке, мимо конюшни, темным силуэтом выделяющейся на небе. Заржала лошадь. Здесь, на севере штата Нью-Йорк, в начале марта все еще бушевала зима. Бри уселась в машину, сунула кружку с кофе и протеиновый батончик в держатель для стаканов и запустила двигатель. Когда она выехала на центральную дорогу, то вбила в GPS-навигатор адрес. Кемпинг оказался совсем близко – расчетное время прибытия семь минут, но с момента вызова прошло еще пять. Так что Бри включила спецсигнал, втопила педаль газа и сократила семь минут до шести.
Уже недалеко от кемпинга Грей-Лейк Бри сбавила скорость, чтобы свернуть с главной дороги на заснеженную аллею, ведущую в сам кемпинг. Сигнальные огни машины отбрасывали на снег сине-красные отблески. Со всех сторон обступал темный лес. Света других проблесковых маячков Бри не видела.
На место преступления она прибыла первой.
Бри потянулась к рации.
– Шериф Таггерт, код одиннадцать.
– Принято, – тут же ответил диспетчер. – Расчетное время прибытия для двенадцатой патрульной машины – минута. Еще две доберутся в течение часа.
– Принято, – Бри наконец-то позволила себе выдохнуть, выпустив весь скопившийся в легких воздух. Поддержка будет с минуты на минуту, а значит, ждать ее вовсе не обязательно. Сейчас важнее всего как можно скорее остановить стрелка.
Фары выхватили следы шин, отпечатавшиеся в снегу. Может, здесь проехала его машина?
Волоски на шее встали дыбом, и на Бри нахлынула волна адреналина. Она вывернула руль, следуя повороту аллеи, и внедорожник сорвался в контролируемый занос. Как только колеса машины выровнялись, Бри снова набрала скорость.
На деревьях висели таблички с номерами хижин и направлением, в какую сторону следует свернуть. Бри проехала несколько таких, все дальше углубляясь в лес, пока наконец не заметила табличку с надписью: «Хижина номер двадцать». Тогда она остановила машину и внимательно огляделась, выискивая следы стрелка и его жертвы.
Никого не было видно. Бри наклонилась, чтобы вытащить из-под сидения кевларовый бронежилет, на котором было написано: «Шериф». Не забывая следить за обстановкой через лобовое стекло, она надела бронежилет под куртку, поверх форменной рубашки. Куртку она обратно застегивать не стала – на случай, если быстро понадобится вытащить оружие.
Хижина стояла в центре площадки размером примерно с бейсбольное поле. Бри получше пригляделась к следам от шин – метрах в двенадцати от входной двери стояла припаркованная Тойота Фораннер. На снегу не было видно отпечатков обуви, которые вели бы обратно, к машине. Но кто-то заходил в дом.
Жертва? Или женщина, которая звонила в полицию?
Сам стрелок?
Бри положила руку на дверную ручку. В боковом зеркале внедорожника отражались красно-синие огни. Она оглянулась: яркий свет фар прорезал предрассветные сумерки, и из-за поворота показалась патрульная машина. Спустя несколько секунд рядом с ее внедорожником припарковался помощник шерифа Джим Роджерс.
Бри выбралась наружу, в холодное раннее утро, и подошла к нему. Дыхание вырывалось изо рта облачками светлого пара, но несмотря на температуру ниже нуля, спина Бри взмокла от пота.
Она вытащила из кобуры пистолет, и Роджерс последовал ее примеру.
– Мы идем внутрь?
– Да, – Бри хорошо смогла разглядеть северную сторону хижины, но не видела ни ее южную часть, ни задний двор. – Ты раньше здесь бывал?
– Ага, – Роджерс прищурился, разглядывая хижину. – В этой, судя по планировке, должно быть две комнаты, – он подобрал веточку, чтобы нарисовать в снегу прямоугольник. – Главная комната. Спальня. Ванная комната, – каждое свое слово Роджерс сопровождал взмахом веточки, указывая на часть импровизированного плана дома.