Смерть демона (сборник)
Шрифт:
– Да, конечно.
– А не было у него желудочных колик или еще чего-нибудь?
– Вы случайно не пьяны? – Это был любимый вопрос Эстер – в результате многолетней практики она научилась со злорадным удовлетворением распознавать состояние собеседника по телефону, причем в слове "пьяны" растягивала первый слог – "пья-а-а-ны".
– Нет, я не пьян, – прокричал Тьюри. – Да и с чего бы?
– Я уверена, повод у вас всегда найдется. Так что там с Роном?
– Дело вот в чем. Гарри здесь, в охотничьем домике, вместе
– Ну и что?
– А Рон не приехал. Гарри воспользовался своей машиной. У него был срочный вызов в Мимико, и он попросил Телму передать Рону, чтобы тот его не ждал и ехал сюда, а сам он приедет как только освободится. Так вот, Гарри здесь, а Рона все нет. Ребята начали беспокоиться, и мы решили позвонить вам.
Эстер хронически страдала ревностью и сразу представила себе Гэлловея не мертвым в разбитой машине, а живехоньким в постели с Телмой. И она сказала:
– Может, Рон задержался?
– Где?
– В Вестоне.
– Каким образом?
– Каким образом? Спросите об этом Гарри. Телма – его жена.
– Ну уж! – раздраженно прокричал Тьюри. – Глупей ничего не придумаешь. Что на вас нашло, Эстер?
– Просто мне пришла в голову такая мысль.
– Ей-богу, я считал вас более рассудительной женщиной. Больше я вам сейчас сказать не могу, мне приходится кричать, а Гарри – всего в нескольких шагах. Вы понимаете?
– Разумеется.
– Послушайте, Эстер...
Тут в разговор вклинилась телефонистка и попросила опустить еще девяносто центов. Тьюри, ругаясь вслух, опустил монеты.
– Вы слушаете, Эстер?
– Конечно.
– Я думаю вам надо позвонить в полицию.
– Зачем? Это может поставить Рона в неловкое положение. Он очень щепетилен, и ему станет не по себе, если фараоны застанут его в постели с чужой женой.
– Ради всего святого, Эстер, выбросьте эту блажь из головы. Дело может оказаться серьезным. Рон, возможно, лежит в больнице, а то и в морге.
– У него в бумажнике все документы, удостоверяющие его личность. Если бы он попал в аварию, мне тотчас позвонили бы.
– Значит, вы вовсе не беспокоитесь о Роне?
– Не беспокоюсь? Ну, что вы, конечно, беспокоюсь, но это не то беспокойство, которым я хотела бы поделиться с Управлением полиции.
– Я изумлен вашим отношением к этому делу, Эстер, искренне изумлен.
– Ну продолжайте изумляться. Помешать вам в этом я не могу.
– Но что же все-таки с Роном?
– Рон, – сухо сказала Эстер, – вернется домой как ни в чем не бывало и расскажет какую-нибудь правдоподобную историю, в которую я на какое-то время смогу поверить. И вам незачем беспокоиться о Роне. Где бы он ни был и чем бы не занимался, уверяю вас, ему и в голову не придет побеспокоиться о вас, обо мне, о Гарри и вообще о ком бы то ни было.
– Но может оказаться так, что он мертв.
– Ваша беда и беда ваших приятелей в том, что, когда вы выпьете, вы начинаете хныкать.
В этом суждении содержалась такая доля правды, что Тьюри и не попытался возражать, а лишь сказал:
– Не очень-то вы любезны.
– В данный момент мне не до любезностей. Послушайте. Вы все там собрались в охотничьем домике, чтобы провести уик-энд за ловлей рыбы. Или еще для чего-нибудь. Если Рон объявится здесь, я скажу ему, что вы беспокоитесь, и он пошлет вам телеграмму. Если же он присоединится к вам, вы окажете мне такую же услугу. Хорошо?
– Хорошо, – согласился Тьюри, хотя ничего хорошего в сложившейся обстановке он не видел. Все складывалось не так, как надо: Гэлловей куда-то подевался, жена его отнеслась к этому очень странно, Уинслоу, упившись, ударился в слезы. "Ничего себе уик-энд у нас получается, – подумал ой. – Не лучше ли мне развернуть машину и катить домой?"
Гэлловей неизвестно где, Эстер высказывает какие-то нелепые предположения да еще этот Уинслоу – с чего это он захлебывается пьяными слезами?
В телефонной будке стало душно, и когда Тьюри открыл дверцу и вышел в вестибюль, с его лба катился пот, глаза покраснели, и настроение в конец испортилось.
Гарри стоял у окна и пристально смотрел на залив, будто видел там что-то очень интересное. Но в темном заливе вообще ничего нельзя было разглядеть, и Тьюри понял что, Гарри прислушивался к его разговору с Эстер и, вероятно, слышал все, что он говорил.
– Ну, что же, – сказал он, – пытаясь изобразить искренность. – Похоже, мы все всполошились попусту.
– Значит, Рон дома?
– Не то чтобы дома. Но Эстер совершенно уверена, что с ним все в порядке, во всяком случае, о его здоровье она вовсе не беспокоится.
– Ты хочешь сказать, что она беспокоится о чем-то другом?
– О, ты же знаешь Эстер. Она вбила себе в голову, что Рон загулял с какой-нибудь женщиной. Как знать, может, она и права.
– Может быть. – Гарри снова отвернулся к окну и так стиснул зубы, что казалось, голос его исходит неизвестно откуда, как у чревовещателя. – Я слышал, как ты говорил что-то обо мне.
– О тебе? Да, конечно. Я рассказал ей о неувязке в Вестоне из-за того, что ты получил срочный вызов и...
– Я не о том.
– Ладно, – спокойно сказал Тьюри. – Что же еще ты слышал?
– Ты говорил Эстер, что о чем-то ты больше ничего не можешь сказать, потому что я – всего в нескольких шагах.
– Это верно.
– Так о чем же шла речь?
– Вот оно что! – Тьюри не умел изворачиваться, к тому же в голове бродили остатки хмеля, час был поздний, а сидевший за конторкой хозяин гостиницы с любопытством пожирал их глазами – и все это усугубляло замешательство Ральфа. – Собственно говоря, Эстер заподозрила, что Рон и ты пустились во все тяжкие вместе.