Смерть денег. Куда ведут мир «хозяева денег». Метаморфозы долгового капитализма
Шрифт:
Наиболее полная статистика для расчетов реального (с учетом долга) экономического роста имеется по США. Предлагаем картину динамики государственного (национального) долга США и валового внутреннего продукта на основе данных министерства финансов США и министерства торговли США (табл. 3).
Табл. 3. Государственный долг США
Источники: данные министерства финансов США
;
Бюро экономического анализа министерства торговли США
По данным министерства торговли США (бюро экономического анализа), ВВП США в 2001
Эту пропорцию можно выразить иначе: в период 2001–2014 гг. на 1 доллар прироста национального долга реальный прирост ВВП США составлял в среднем лишь 12,5 центов. Несложные расчеты по США, сделанные нами, полностью совпадают с оценками, содержащимися в статье финского экономиста.
В заключительной части своей статьи Хеллевиг отмечает, что в своих расчетах он учитывал лишь ту часть долга, которая относится к государственному долгу (его еще называют национальным). Но для полноты картины следовало бы принять во внимание и другие компоненты долга экономики страны – частного сектора экономики и сектора домашних хозяйств. К сожалению, статистика по этим видам долга является неполной и неточной. Есть лишь данные по отдельным странам. Так, например, долг частного сектора экономики Дании за период 1996–2012 гг. увеличился со 140 % ВВП до почти 240 %. Прирост долга почти на 100 процентных пунктов! В той же Дании за период 2002–2010 гг. долг сектора домашних хозяйств вырос со 240 % ВВП до 310 %. Судя по тем цифрам, которые приводятся в работе Хеллевига, такие страны, как Дания, Великобритания, Швеция, Испания и ряд других стран давно уже фактические банкроты. А такие страны, как США, Франция, Италия уже близки к этому. Свое банкротство и паразитическое существование за счет продолжающегося выстраивания долговой пирамиды страны «золотого миллиарда» прикрывают фиговыми листочками официальной статистики ВВП.
В своей последней статье, вышедшей в январе 2016 года, Й. Хеллевиг предостерегает Россию от заимствования западной модели так называемого «экономического роста»: «“Либеральные” критики российской экономики хотят, чтобы мы считали, что Запад прекрасно работает благодаря некой предположительно лучшей экономической модели, рекламируемой как инновационные экономики. Реальная же картина по всему Западу, США, Канаде, Австралии, Японии, ЕС уныла при падающем промышленном производстве, сокращении экспорта, огромном бюджетном дефиците, пугающих тенденциях обнищания и огромной хронической безработице, которую правительство пытается скрыть за официальной статистикой, вычеркивая из неё безработных. Единственная реальная инновация на Западе за всё прошедшее десятилетие – инновация вечного долгового кутежа, вот только, увы, вечным-то он не будет». (Jon Hellevig. German Gref is So Wrong on Russian Economy. 15.01.16.
«Голый король». «Большая семерка» в свете международной статистики
Я уже обратил внимание наших читателей на финского экономиста, политики и предпринимателя Йона Хеллевига (Jon Hellevig), который в своих публикациях последовательно проводит мысль об экономической деградации ведущих стран Запада. Эта деградация особенно четко высвечивается им при сравнении стран «золотого миллиарда» с такими странами периферии мирового капитализма, которые называются «emerging economies», т. е. страны с наиболее динамичными экономиками.
«Ядром» западного мира является «большая семерка» (Group of Seven, G7), включающая следующие страны: США, Канаду, Японию, Великобританию, Германию, Францию, Италию. По некоторым оценкам, после окончания Второй мировой войны лишь одни США создавали около половины мирового валового продукта . Позднее доля США постепенно понижалась, но в целом довольно долго в прошлом веке на «большую семерку» приходилось не менее половины всего ВВП мира.
Ион Хеллевиг в своих публикациях обращает внимание на то, как меняется соотношение уровней экономического
Табл. 4. Соотношение уровней экономического развития стран группы «большой семерки» и группы «малой семерки»
*Расчет ВВП по паритету покупательной способности валют.
Источник: Jon Hellevig. Awara Group Study on Real GDP Growth Net-of-Debt
Как видно из данных табл. 4, «малая семерка» сегодня уже заметно превосходит «большую семерку» по совокупному валовому внутреннему продукту. «Малая семерка» обошла «большую семерку» после финансового кризиса 2007–2009 гг. Йон Хеллевиг считает это весьма знаменательным событием, которое осталось мало замеченным мировыми СМИ, но которое, по его мнению, будет иметь далеко идущие глобальные экономические и политические последствия.
На сегодняшний день имеется уже более свежая статистика ВВП (данные Международного валютного фонда). По нашим расчетам, в 2014 году доля «большой семерки» в мировом ВВП была равна 31,95 %, а доля «малой семерки» – 35,83 %. Отношение ВВП «малой семерки» к ВВП «большой семерки» в 2014 году было уже 112,1 %. То есть разрыв между «малой семеркой» и «большой семеркой» продолжал увеличиваться в пользу стран «emerging economies».
Йон Хеллевиг пишет: «Проблема заключается в том, что изменить этот сценарий развития событий уже не получится, потому что западные державы утратили свои конкурентные преимущества. В конечном счете, их экономики будут сжиматься до тех пор, пока они не начнут соответствовать их ресурсной базе и численности населения» . Для справки: доля «большой семерки» в численности населения планеты составляет примерно 11,5 %. Примерно такой может стать, по мнению Хеллевига, доля «большой семерки» в мировом ВВП. Иначе говоря, «большой семерке» придется еще очень долго катиться вниз с нынешней доли 32 % до и,5 %. Надежд на экономическое восстановление Запада мало. Еще меньше, чем было шансов у западного капитализма на преодоление экономической депрессии в 30-е годы прошлого века (тогда ее преодолеть удалось совсем неэкономическими методами – только благодаря развязыванию Второй мировой войны).
Оспорить выявленные Хеллевигом тенденции сложно. Можно лишь усомниться в правильном подборе стран «малой семерки». Мексика и Южная Корея политически тяготеют к Западу, находятся под сильным его влиянием. Вряд ли можно представить себе в реальной жизни альянс тех семи государств, которые финский экономист использовал в своих расчетах. Но вполне реален иной альянс из семи государств. Это пять стран, образующих БРИКС. Плюс Индонезия и Иран. Исходя из данных МВФ за 2014 год доли стран, входящих в такую «альтернативную семерку», будут следующими (% от мирового ВВП): Китай – 16,63; Индия – 6,81; Российская Федерация – 3,29; Бразилия – 3,01; ЮАР – 0,65; Индонезия – 2,47; Иран – 1,35. Итого на «альтернативную семерку» в 2014 году пришлось 34,11 % мирового ВВП. А на «большую семерку» западных стран -31,95 %. И в этом случае мы видим, что «большая семерка» отстает от семерки «emerging economies».
В 2014 году было зафиксировано знаменательное событие: Китай по показателю ВВП, рассчитанному по паритету покупательной способности юаня, вышел на первое место в мире, обогнав Соединенные Штаты. США занимали это место на протяжении более века. А именно с конца XIX века, когда США последовательно обошли Великобританию и Германию, став экономической державой № 1. Тогда их доля в мировом ВВП достигла 10 % .
Третье место в мире по ВВП на протяжении уже нескольких лет занимает Индия, уверенно обойдя сначала Германию, а затем и Японию. В 2014 году в первой семерке стан по величине ВВП было лишь три страны из «большой семерки» (США, Япония и Германия) и четыре из пяти стран, составляющих БРИКС (все кроме ЮАР). По своему «весу» (совокупный ВВП) группа БРИКС почти сравнялась с «большой семеркой» (30,94 % против 31,95 %).