Смерть его игрушка + эпилог
Шрифт:
В шесть вечера я ещё хотела много чего сделать, но Лана ждать не будет. С неё станется поднять шум на проходной и вызвать меня вниз или самой прорваться на охраняемое предприятие.
Так что к концу рабочего дня я прибралась на столе и ждала звонка.
Приехали за мной где-то полседьмого.
Я быстро попрощалась и выскочила. Села на заднее сиденье красного маленького джипа Ланы и спросила:
– Ну, куда?
– В ‘Летний’, конечно. Там должны были в пару мест новые коллекции завезти. Алёнке спортивный костюм
– Нормально. Сойдёт. Мы же перекусим сначала?
– Дашка, тебе лишь бы жрать!
– закатила глазки подруга.
– И куда только всё девается?
– поддержала Алёна.
– Но я не против зайти выпить кофе. Там ‘Мандарин’ - очень уютная забегаловка.
– Сойдёт, - поесть там можно найти, так что ладно.
– Деньги взяли, всё норм.
– Лана завела машину.
79.
Нас троих нельзя допускать до магазинов. Особенно Лану. Без неё мы ещё как-то держимся. Но глядя на то, как подруга меряет каждую третью встречную вещь подходящего размера, волей-неволей останавливаешься посмотреть… Натыкаешься на симпатичную вещичку рядом… Несёшь её в примерочную… А из соседних примерочных Лана и Алёна уговаривают купить.
Мы уже два раза ходили в машину, оставить пакеты.
Выбрали спортивные костюмы всем нам. А потом Лана притащила мне в примерочную ворох платьев.
– Зачем, я не собиралась покупать платье!..
– попыталась отбиться я.
– Туфли тоже, браслет тоже, и летнюю блузку сначала не собиралась, - заткнула меня подруга.
– Давай, примерь это.
И она приложила мне к лицу принесённый наряд.
– Нет, нет. Ты же брюнетка, тебе пастельный розовый… Ну во всяком случае хуже, чем мне или Алёне. А вот? Попробуй, кажется, подходит.
Платье показалось мне отвратительным. Полностью облегало верхнюю часть тела, юбка была, скорее, пышной. И всё это отвратного цвета - чуть светлее фуксии.
– Лан, это кошмар. Алён, скажи же.
Та высунулась из соседней кабинки:
– Это? Правда мерзость. И не думай даже. А мне как?
Брючки сидели неплохо, но ничего особо не подчёркивали. Я так и сказала.
– Да, согласна, - она задёрнула занавеску.
– Так, Даша! Я сказала тебе - примерь!
– скомандовала Лана.
– Оставить всегда можно.
И я залезла в мальвинячье платье мерзкого цвета.
Мне хватило одного взгляда в зеркало.
Всё сразу стало ясно.
Платье сидело великолепно.
Что сразу бросалось в нём в глаза - это талия. Она казалась ещё тоньше и стройнее, чем на самом деле. Пышная юбка слегка увеличивала моё слабое место - бёдра. По-модельному стройные, они приобрели более женственные очертания. И грудь в глубоком треугольном вырезе казалась… не такой уж и маленькой. По крайней мере, вполне ощутимой. А мерзкий цвет очень освежал
– Опа!
Лана заглянула за занавеску.
– Алён, смотри-ка! Ух ты, какие ножки! Даш, я же говорила.
– Офигеть!
– мордочка Алёны влезла рядом.
– Дашка, а тебе идёт!
Я недоверчиво оглядела себя в зеркало:
– А… кажется, правда идёт…
– Ну! Тётя Лана плохого не посоветует! Ну-ка, повертись! О, вот так. Ему понравится.
На последних словах в её голосе промелькнула грусть. Но на лице по-прежнему сияла улыбка. Да знаю я цену Ланкиным улыбкам.
– Лан, ты чего? Зачем? Не надо мне этого платья.
– Цыц. Надо. Нравится же? Моя помощь будет вам с ним маленьким подарком. Я понимаю, что ему в тебе нравится, так мы это подчеркнём.
– Лан, ты чего? Не надо мне так.
– Брось. Я знаю, что ты мне его не отдашь. Я бы сама не отдала. Что упало, то пропало, всё. Будьте счастливы. Столько, сколько можно. Он - вольный ветер, его невозможно удержать надолго, чтобы он сейчас не говорил. Тебе пригодятся мои советы, я очень хорошо его знаю.
– Девчонки, вы о чём?
– Алёна вышла из кабинки, переодетая в своё.
– Берёте что-нибудь?
– Потом, в машине объясню, - отмахнулась Ланка.
– Ага, а ты? Это? Пошли тогда на кассу.
80.
Потом мы подбирали к платью аксессуары. Лана сказала, что туфли, которые я купила, подойдут, моя сумочка тоже, а вот пояс к нему подобрали. И кулон на цепочке - серебряный. Хватит чёрного.
А потом Лана взяла жёлтый пояс. И намотала на меня.
– Ну вот, тоже хорошо.
– Лан, ну ты чего, я как попугай.
– И вовсе даже нет. Это же не яркий жёлтый, а бледный, не очень насыщенный. Алён, глянь!
– Вполне. Только остальное тоже надо жёлтое.
– Не проблема!
– отозвалась подруга и кинулась перебирать бижутерию.
Через некоторое время ансамбль был завершён, и она с глубоким удовлетворением тащила меня на кассу.
– Ты думаешь, Роману это понравится?
– неуверенно спросила я. Чувствовала себя при этом последней свиньёй.
– Конечно. Он такое любит, - лукаво улыбнулась подруга, а в глазах её плавала грусть.
– Знаешь, привыкнуть не могу, что ты называешь Рамона Романом.
– Но он всегда предпочитает мрачные цвета.
– Он их носит не потому, что предпочитает. Это такой своеобразный способ самобичевания.
– Лан, - не выдержала я.
– Не надо… это всё. Мне очень неудобно.
– Ерунда. Не думай обо мне, - твёрдо сказала она.
– Думай о себе. Хотя бы раз в жизни. А я попробую ещё раз, когда у вас сойдёт на нет. Я ведь мистик, у меня впереди уйма времени. Ты ни чём не виновата. Не думай об этом.
– Девочки, - строго сказала Алёна.
– Вы должны мне как можно быстрее всё объяснить.