Смерть его игрушка + эпилог
Шрифт:
Она улыбнулась мне, а пронзительно-голубые глаза окатили меня шквалом ненависти.
А я действительно хорошо выгляжу.
Даша, так держать.
Поздоровалась, улыбнулась. Улыбка дружелюбная и чуть снисходительная. Получилась? Наверное, потому что ненависть в глазах ледяной королевы зашкалила.
Вокруг неё толпилась свита - у нормальных людей это называется ‘подруги’. И они с любопытством рассматривали нас.
Официант принёс мне коктейль, зеленоватый - с выраженным мятным вкусом. Алкоголь
Ледяная Виктория выдала порцию приветливого презрения и спросила, так добро и мило:
– Приятно познакомиться, Даша. Ну и каково это - быть с мертвецом?
Я поняла, Виктория. И знаешь, что я поняла.
– Похоже на этот коктейль, - пожала плечами я равнодушно. И не стала ничего объяснять.
– В первый раз пьёшь ‘Мохито’?
– она расплылась в улыбке, как будто пить ‘Мохито’ - это признак культурного человека.
– Я до этого не уважала коктейли. Но этот - по ощущениям напоминает мне Романа.
С чего вдруг захотелось пошалить? Я с почти демонстративным интересом ждала её реакции.
Не повелась.
– Ты зовёшь его Романом?
– с деланной жалостью вздохнула она.
– Это понятно. Настоящим именем его зовут только те, кто хорошо знает.
– Как хочу, так и зову, - я равнодушно пожала плечом - легко и изящно. Стараюсь.
– Мне нравится это имя.
– Ты же ничего про него не знаешь, - вздохнула Виктория. Вряд ли развивает тему, скорее, заходит с другой стороны.
– Я знаю то, что мне надо.
– И тебя не смущает ничего? Например, то, что он - любовник Дьявола, - она сделала большие невинные глазки.
– Или ты не знаешь? Они играют в шахматы регулярно - разумеется, дело не ограничивается шахматами.
– Кто это ещё - Дьявол?
– я их клички не знаю. Всё равно ведь придётся назвать имя, так зачем выделываться?
Вот это, милый Рома, мы обязательно выясним. Я не гомофоб, но это уж слишком. Даже для букета твоих странностей. Хотя нет, всё-таки гомофоб. И здесь действительно будет - он или я. Даже если выбор окажется не в мою пользу.
– Дьявол, Даша, - она снисходительно улыбнулась, - это Сатана. Странно, что ты не поняла. Или ты в него не веришь?
102.
– Виктория, познакомишь нас?
– ещё один голос - мужской. Поворачиваюсь, ослепительно улыбаюсь, жду, как статуя Афродиты меня представит. Готова ко всему.
– Даша, - улыбка её столь же ослепительна, как моя. Интересно, такая же искренняя? Не сомневаюсь.
– Познакомься с Рушаном. Рушан, это Даша, она пришла с Эльвильяром.
Высокий, смуглый. Каштановые локоны, пышные, как у модели из рекламы шампуня. Ямочки на щёках. Вечность в глазах. И удар опасливой растерянности
– Эльвильяр здесь?!
– Надо было приходить вовремя, - мило прощебетала богиня красоты и стервозности.
– Это, видимо, та девочка, с которой он демонстративно мозолит глаза Милане Радич. Она даже не мистик.
Мимолётный и очень добрый и сочувственный взгляд на меня. О, ты меня искренне жалеешь? Да? Вот как? Ну-ну.
Улыбаюсь, обжигаю взглядом и опускаю ресницы:
– Да, я с ним. Вас это пугает, Рушан? Рома говорил, что его многие боятся, но, разумеется, не уточнял - кто.
Я считала, что Рушан - женское имя. Рушана - слишком мягкое для мужчины.
Ни взгляд, ни голос не изменился, но я как-то почувствовала, что задела. Правильно угадала.
– Боятся - не совсем верное слово. Скорее, опасаются. Его нельзя считать нормальным, если вы заметили, Даша.
Он выделил моё имя, произнёс его как-то тепло. Мне нравится. Виктории - нет.
Послала такую же тёплую улыбку.
– Он бросил вас одну. Зря.
Вот это взгляд. Жгучий. Так, хорошо, пока получается. Он мной заинтересовался.
– Я не одна. Виктория заботится, чтобы мне не было скучно. Она очень внимательна ко мне, прямо по-родительски. Хотя, конечно, не скажешь, что она очень уж намного старше.
Получи, красавица. Твоя улыбка безмятежна, но я уверена, что задела тебя.
У мужчины в глазах… понимание. Даша, Даша, ему наверняка сотня-другая лет, он очень хорошо знает людей… даже женщин.
– Спасибо, Виктория, - он снова улыбнулся. Мне.
– Расскажите о себе, Даша. Сколько вам лет? Понимаю, это неприличный вопрос, - он остановил жестом моё возмущение.
– Просто скажите, столько, сколько на вид?
Я кивнула, закусила губу и изобразила обиду. Если меня видит Роман… Ладно, он дал понять, что не ревнивый. Ой, да я сама себе не верю. Неужели королева арктического холода стоит того?
Но нет. Меня уже не остановить.
– Даша!
– Роман, наконец, подошёл. Я напряглась: что он скажет или сделает? Надеюсь, не устроит скандал на глазах у всех?
Он обнял меня и поцеловал в шею:
– Пошли.
Смеётся. Не злится. Странно. Буря ещё грядёт?
103.
Кажется, Роман всё-таки решил испортить мне макияж. Он затащил меня в коридор в какой-то тёмный угол и обнял пониже спины:
– Кружишь головы?
Вот. Сейчас мне влетит. Делаю максимально виноватое лицо:
– Ты сердишься? Мне он совершенно не нужен, просто эта Виктория не понравилась.
– Я понял. Не сержусь. Думаю, все это поняли. Поэтому Тори и бесится - что ты сыграла, а он повёлся. Вот ему-то как раз влетит.