Смерть его игрушка + эпилог
Шрифт:
– Не волнуйся. Пока.
Сами собой говорят губы. Сердито, хотя я сейчас благодарна другу - теперь он попал в точку. Сами собой руки нажимают отбой.
И уже согласно моей, вернувшейся воле, швыряют трубку в эту наглую улыбку.
128.
Роман не двигается, и трубка оставляет ссадину на щеке.
Тёмное пламя в глазах.
Даша, ты же помнишь, боль его возбуждает. Что ты наделала?
Один быстрый шаг - я даже не успеваю среагировать, резко сажает меня на стол и целует. Пальцы его впиваются в плечи - опять будут синяки. Пытаюсь оттолкнуть - хватка ослабевает.
Ни сил, ни желания. Я подаюсь ему навстречу.
129.
Сидит на полу - как обычно. Еретик недолюбливает стулья. Вот только кошек в объятьях обычно не держит. Предпочитает женщин.
Вокруг ползает кучка кошачьей мелочи. В клетке на столе - хомяк. Колёсико, домик, кормушка, поилка. Когда Даша успела его притащить?
И где она сама? И что за выражение лица у…
– Рамон?
– что случилось? Никогда его таким не видел.
– Где Даша? Что с ней?
– Монах… Ты к ней, да? Не волнуйся, всё с ней в порядке.
Отсутствующее выражение лица, потерянный тон. И за всем этим - скрытый ураган эмоций, противоречивых и разных. Не актёрская игра, которую Эльвильяр вёл вместо человеческих чувств после возвращения из Ада. Сердце сжимается - что могло произойти, чтобы Еретик стал таким? И главное - как это связано с ней?
– Где Даша?
Может, подруга наконец поумнела и рассталась с этим источником проблем?
И что он тогда делал бы в её квартире?
– Даша у меня. Я… кормлю животных.
Он вяло махнул рукой, обводя жестом зоопарк, столь привычный в этой квартире.
– И развлекаешь?
– кивнул на кошку на коленях. Объяснение успокоило.
Он опустил глаза и мягко отставил Жизель в сторону:
– Монах, у меня проблемы. Даша хочет уйти.
‘Поумнела?’ - чуть было не сказал Андрей, но вовремя прикусил язык.
– Почему? Что ты сделал?
– Я понятия не имею!
– воскликнул тот, и поднял взгляд. Там светилась боль.
– Я тебя знаю несколько столетий, и за всё это время не видел искренних страданий. Не играй для меня, я всё пойму и так.
– Vete a la puta mierda joder!
Как ни странно, это раздражение смягчило Андрея.
– Даша сказала, почему хочет уйти? Мне казалось, она в тебя влюбилась.
– Сказала, что не любит меня. Чувствую, что врёт. Может, это из-за того, что я пока не смог ей сделать ребёнка?
– Пока? Ты, несомненно, многое можешь, но забеременеть от мертвеца - такое ещё никому не удавалось. Это нормально, что Дашка не исключение.
– Не знаю… - он нахмурился.
– Я создаю нормальное по составу, жизнеспособное семя, отдельно жизненную энергию. Просто пока не получается их связать. Но это дело времени, как она не понимает!
– Ты объяснял?
Рамон пожал плечами.
– Мы говорили. Но - будь дело в этом - она бы так и сказала. Или, по крайней мере, не решила бы всё так радикально. Мне кажется дело в другом. Ну не знаю, - он передёрнул плечами, - может и в этом. А может, в другом. Даша - она большой секрет. Предсказать, что она сделает, на основании того, что знаешь о ней… Ну, это нереально. Я не понимаю, почему - но не хочу её терять. Если она уйдёт к кому-то… Ну, не знаю. Я хочу, чтобы она была счастлива. Даже если не со мной. Но - когда она не со мной и несчастна… я не могу позволить.
Он выглядел несчастным, говорил сбивчиво. И Андрей, за всем этим, чуть не упустил мысль.
–
В глазах собеседника вспыхнула неожиданная злость:
– Она у меня. Она моя. И будет со мной! И это наше личное дело!
Неожиданно снова его тон изменился - на жалобно-беспокойный.
– Я просто не могу её отпустить так. Без объяснений, без понимания. Просто не могу.
– Так. Хорошо. Успокойся. Она хочет уйти - без объяснений. Ты её держишь и требуешь объяснений, так?
– тот кивнул.
– Отпусти её сейчас. Ты же, в конце концов, можешь со временем всё выяснить.
– Она хочет быть со мной, - мрачно ответил Рамон.
– Она не хочет уйти. Нет, ты не понимаешь, я не могу просто так её потерять! Я её люблю. Я никогда никого не любил - вообще! И, если я правильно понимаю это чувство - то вот оно. Не знаю… Она особенная. Правда. Ты ведь тоже это понимаешь? Не в том дело, что она принимает таким, какой я есть. Среди русских и американцев мне, наконец, перестали пенять на происхождение, а то, что она меня не боится - так вон Лана тоже. Её странная доброта - это не то чем можно привлечь мужчину, не так ли? Красота - так я встречал много красивых женщин, хотя, признаться, не настолько, как Даша. Я не знаю, что в ней такого. Просто рядом с ней я сам чувствую себя богом. Не отбросом, не кошмаром всего сущего, не великим грешником - а самым лучшим. Это просто невероятное чувство, и я ни за что не хотел бы лишиться его. Если бы она встретила другого - полюбила другого, я мог бы просто быть рядом, видеть её счастливой, беречь её, поддерживать, пусть и как просто друг. Но ей больно - её же решение причиняет ей боль, и я не пойму - из-за чего это?
Андрей чуть не рассмеялся. Надо держать себя в руках, решил он.
– Ну надо же, - сказал он ровно, без эмоций.
– Еретик, живой мертвец, наводящий ужас на мистиков мира, влюбился. Незнакомое чувство, правда? Рамон, это нормально, все переживают такое состояние. Пусть для тебя это даже впервые. Так что - для начала успокойся.
Тот поднял глаза, полные печали и растерянности - чужой, незнакомый взгляд.
– Дюфо… Я тебя всегда слушал…
– Ну, не то чтобы всегда…
– Я помню всё. Таинствам я учился сам, а жизни научил меня ты. Когда я чистил сортиры за клочки пергамента с перечнями первоэлементов или предсмертными откровениями деревенской знахарки, ты говорил - ‘Ты же понимаешь, твоё время придёт’. И я терпел и ждал. Когда меня окружали аристократы, для которых речной жемчуг - мелочь, не стоящая внимания, ты говорил: ‘Это им не принадлежит. Перед знаниями они равны тебе’. Помнишь? Всё, что ты говорил, оказалось правдой - рано или поздно. Помнишь, ты говорил, что я позавидую простым людям, прожившим жизнь в кругу семьи? Это время пришло. Ты во всём был прав. Дюфо, я люблю её, скажи, что мне делать?
Тот вздохнул, подумал. Уселся на пол напротив.
– Рамон, ты сказал, что не можешь позволить ей уйти. Что это значит?
Лицо каменеет. Выплюнутое сквозь зубы:
– Она со мной.
Андрей пожимает плечами:
– Да я понял. Как ты её держишь? Под гипнозом? Шантажом? Как?
– На цепи.
Холодно, вызывающе. Похож на подростка в переходном периоде. У него совсем не было детства - оно заиграло сейчас?
– Ничего нового, - он умеет сохранять спокойствие в любых ситуациях. Самообладания хватит. Должно хватить. Только так он сможет помочь Даше… И, может, Эльвильяру?
– И что тебя не устраивает?