Смерть как повод для знакомства
Шрифт:
Следующей деталью костюма была рубашка из той же белой ткани, со вставками-растяжками подмышками и чуть приталенного покроя. Отличалась от обычной она также воротником-стоечкой, по краю расшитой рунами. По мне - не слишком удобно, но она заставляла представителей церкви держать голову ровно и прямо, иначе жесткие уголки воротника больно впивались в кожу.
Белый плащ без рукавов нравился мне больше всего, расшитый скромной и приятной золотой вязью спереди, сзади он был, практически, настоящим произведением искусства! Вместо обычного простого разреза, от талии шел шикарнейший "хвост", оформленный в виде широкой рифленой стрелы, с золотыми и серебряными
Завершали образ белые же перчатки, с кожаными, но крепкими наручами вдоль руки от пальцев до локтя, и широкий пояс с массивной позолоченной пряжкой, имитирующей что-то, наподобие крыльев на фоне солнца. Ну, всё! Красавчик!
– Как тебе?
– Я чуть не подпрыгивала на месте, ожидая вердикта моей нежити.
– Удобно ведь, правда?
Глубокий капюшон колыхнулся и тонкие, практически бескровные губы - единственное, что можно было сейчас разглядеть на его лице - сжались вообще в нитку. В наряде он мало чем отличался от обычного человека, и даже бледность кожи гармонично вписывалась в наряд, инквизиторы не жаловали солнечные ванны.
– Не знаю.
– Мне показалось, или его голос прозвучал растерянно?
– Я не ощущаю...
– Мертвяк вытянул вперед руку, а затем его силуэт смазался в пространстве, и шелест ткани плаща раздался уже в другом конце комнаты.
– Одежда не сковывает движение, но... больше ничего...
Снова зашуршала одежда, и тут к моей спине будто айсберг приложили!
– И-и-и!!.
– От неожиданной смены температуры я издала писк на зависть всем окрестным мышам.
– Ты что творишь?!
Сэт обхватил меня руками, удерживая на месте и не позволяя повернуться.
– Непонятно.
– Голос нежити, прозвучавший за моим ухом, в очередной раз заставил передёрнуться.
– Я ведь чувствую. Ты теплая… - Одна его рука перехватила мою ладонь и медленно провела по подушечкам пальцев.
– Мягкая кожа, легкая шероховатость линий, я это чувствую.
– Волосы обдал легкий ветерок.
– Ты пахнешь, я ощущаю твой аромат…
Мертвец отстранился, и я поспешила обернуться. Он стоял и теребил цепочку на горловине капюшона, что-то бормоча себе под нос. Затем медленно ощупал наруч, смял ткань на рукаве, потрогал пояс.
– Сешшет! – как-то необычно выругался он. – Похоже, я калека не только по зрению...
– Что случилось?
– неожиданно серьезно для себя спросила я.
– Не знаю, стандартно ли это для нежити, - он медленно натягивал обратно белую перчатку. Хм, я даже не заметила, когда он ее снял, слишком была удивлена, - страдать перепадами чувствительности?
– Сэт в задумчивости наклонил голову к правому плечу.
– Знания из моей жизни, хоть и достаточно объёмны, но слишком разрознены и отрывочны. Да и сомневаюсь, что я профессионально занимался некромантией, мне неизвестны нюансы. Что-то то и дело всплывает в голове, как сухие выкладки, не окрашенные ни эмоциями ни чувствами. Причем, началось это уже после моего призыва. Можно сказать, это и было основной причиной моего согласия на столь сомнительное сотрудничество.
–
Тут я невольно вспомнила урчащих от прикосновений отца гончих и добавила:
– Подпитка магией от хозяина притупляет голод, что вызывает у нежити ложную эйфорию, которую некоторые принимают за удовольствие. У разумных «вышек»…
Вопросительный "урк" нежити показал, что я не зря тут распинаюсь. Внимание собеседника (пусть даже и не совсем живого) воодушевляло.
– У высшей разумной нежити, - пояснила я.
– Так вот, предполагается, что у «вышек» спектр... м-м... ощущений немного больше. Некоторые даже могут наслаждаться вкусом пищи, а не просто избавляться от дискомфорта. Но по поводу тактильной чувствительности упоминаний я не встречала. Наверное, исследование этого аспекта было не актуально, да и от созданий, как мне кажется, подобных жалоб не поступало.
– И тут во мне снова проснулся исследовательский интерес.
– Давай изучим, а?
Мысленно я уже малевала вторую часть диплома, даже название ей придумала: "Влияние магии и внешних факторов на уровень восприятия высшей нежитью окружающего мира".
Мне показалось, или Сэт от меня отшатнулся?
Нет, всего лишь померещилось. Стоит статУя, а лицо - как кирпичом приложили, и этот кирпич там навеки отпечатался. Хм, пока нежить в глубоких раздумьях, может, подрезать ему вон ту прядку? Она как раз почему-то длиннее остальных, и как я раньше не замечала? Интересно, сохранился ли в волосах какой-нибудь живой генетический материал? Ведь если сохранился, то в паспорте придется записать подвид "химера". Или я что-то путаю? Надо поискать литературу по регистрации нежити, не ожидала, что так рано заполучу собственную "вышку".
Пока в голове проносились все эти мысли, рука непроизвольно шарила по ближайшей тумбочке в поиске маленьких ножничек. Я их постоянно теряла, поэтому в последний раз психанула и купила сразу десяток, а потом разложила в стратегически важных местах. Вожделенное орудие нашлось быстро, и я медленно, на цыпочках, стараясь не спугнуть добычу, подкралась к мертвецу. Сэт, картинно взмахнув полами плаща, резко повернулся ко мне спиной, явно собираясь ретироваться. И тут я снова оценила преимущество такой необычной конструкции одежды: одной рукой изо всех сил ухватилась за призывно мелькнувший "хвост". Не ожидавшая такой подлянки нежить в недоумении застыла.
Я уже говорила, что обожаю эту пикантную деталь? Так вот, повторяю: «хвостики» у плащей инквизиторов - просто нечто!
– Дзынь! Дзынь-дзынь
Глава 6
Глава шестая.
Громкий звон дверного колокольчика заставил меня выронить из рук восхваляемый кусочек ткани и оцепенеть от ужаса. Нежить незамедлительно этим воспользовалась и умотала в другой конец коридора, но, что примечательно, пристроилась ближе к входной двери, замерев там этакой экзотичной вешалкой. Где-то внутри, на долю секунды, я даже умилилась такой заботтте - защищает ведь! Но липкий страх уже начал опутывать сознание. Нет, я не боялась нападения, не с моей защитой. Если бы на порог проник кто-то с враждебными намерениями, тут уже вовсю орали бы сигналки. Мой озноб был вызван ни чем иным, как пониманием! Пониманием того, что случилась безумно ужасная вещь!