Смерть композитора. Хроника подлинного расследования
Шрифт:
Некоторые скорбели в молчании, кто-то же – произносил речи, цитировал слова из песен Ивасюка. Довольно быстро выделилось ядро «активистов» – это были те люди, которые приходили постоянно и выражали свою скорбь наиболее энергично. Некоторые из таких скорбящих допускали высказывания, направленные явно или косвенно против органов власти. В основном последние обвинялись в «пассивности» и «нежелании расследовать убийство». Разумеется, эти обвинения были совершенно голословны, из дела видно – и читатели могут это видеть вместе с автором – что нет оснований говорить о какой-либо пассивности прокуратуры. Следствие велось так, как проводились тогда все расследования.
Довольно быстро число «активистов» достигло нескольких
Фрагмент сообщения КГБ Украины союзному руководству о состоянии дел в республике от 29 мая 1979 г, посвященный обстановке вокруг смерти Ивасюка.
По партийной линии и линии госбезопасности о происходящем на могиле Ивасюка информировалась и Москва, что легко понять – Хрущёв и Брежнев являлись выходцами с Украины и всегда проявляли особый интерес к обстановке в республике. Никита Сергеевич упомянут в данном контексте неслучайно, именно Хрущёву принадлежит бессмертное: «Украина – это любимая сестра в семье братских республик!». Ниже приведены некоторые из документов республиканского Комитета госбезопасности, связанные с освещением ситуации среди поклонников композитора, попавшие в информационные сводки об обстановке в республике и направленные в Москву для доклада союзному руководству.
Поскольку «активисты» до некоторой степени провоцировались родителями Ивасюка, появлявшимися на кладбище ежедневно, партийное руководство направило к ним одного из местных писателей, который поговорил о необходимости изменить поведение.
Родители композитора, не полагаясь на добросовестность следственных органов, решили обратиться в Управление КГБ по городу Львову и Львовской области, дабы выяснить, нет ли там информации об убийстве сына? 1 июня София Ивановна Ивасюк пришла в приёмную Управления и, согласно информсообщению, направленному в тот же день в адрес республиканского Комитета,» (…) попросила подтвердить действительные причины смерти сына. После удовлетворения этой просьбы и, убедившись, что факт самоубийства никаких сомнений не вызывает, она передала в УКГБ значительное количество записок и стихотворений, посвященных Ивасюку и врученных ей неизвестными лицами (часть из них националистического, идейно ущербного содержания).» Обращение Софии Ивановны в самое тихое учреждение Советского Союза выглядит довольно символично, судя по всему, мама композитора считала Комитет организацией, в которой служили люди честные, не предвзятые и заслуживающие доверия.
На эту деталь следует обратить внимание, поскольку после распада СССР и последовавшего за этим разгула украинского национализма стало модным заявлять о некоем особом «украинском патриотизме», якобы, присущем Владимиру Ивасюку. Дескать, был он человеком не совсем «советским» и даже напротив – совсем не «советским». Тезис, как видим, довольно лукавый – мама композитора, чей авторитет в глазах сына был непоколебим, вела себя как стопроцентно советский человек. Она полностью доверяла главной спецслужбе Советского Союза и даже передала её сотрудникам записки крамольного характера, явно проигнорировав потенциальную угрозу со стороны КГБ их авторам.
Фрагмент сводки республиканского КГБ о положении дел в УССР от 5 июня 1979 г, связанный с оперативной обстановкой вокруг расследования смерти Владимира Ивасюка.
Авторов записок, кстати, Комитет установил, здраво предположив, что эта публика может доставить немало хлопот. К концу 3-й недели со времени похорон органами госбезопасности были выявлены до полусотни лиц, демонстрировавших в той или иной форме антиобщественное поведение, спровоцированное смертью Владимира Ивасюка. Кто-то из их числа «активничал» на кладбище, кто-то – строчил листовки и разбрасывал их в аудиториях ВУЗов, магазинах, на почте и иных многолюдных местах.
С большой долей вероятности можно утверждать, что подавляющее большинство выявленных персонажей страдали душевными расстройствами и действовали бескорыстно и искренне. Смерть любимого музыканта вызвала у них тяжёлую душевную травму и они всерьёз считали, что своими неадекватными действиями поспособствуют торжеству справедливости. Это, конечно же, проблема отнюдь не госбезопасности, такое лечится не наручниками и нарами, а галоперидолом и тизерцином, тут должны работать психиатры и психотерапевты.
Но не все лица, занимавшиеся сочинением стишат и воззваний являлись неадекватами. Безусловно, некоторая часть кладбищенских «активистов» являлась последователями идей украинского национализма и в смерти широко известного и всеми любимого композитора эти люди увидели прекрасный повод для антисоветской пропаганды.
Фрагмент сводки республиканского КГБ от 10 июня 1979 г. (лист 1 из 2). Поскольку упоминаемые в документе лица могут быть живы, их фамилии скрыты.
То, что сам «феномен Ивасюка» стал возможен именно в условиях интернациональной политики советского руководства, этих людей не интересовало. Малограмотные, но злобные, националисты всячески «педалировали» тему «гонений» Власти на талантливого музыканта… Что это были за «гонения» мы рассмотрели в предыдущих фрагментах нашего очерка: бесплатная квартира, предоставленная горисполкомом 24-летнему музыканту, регулярные выплаты огромных авторских гонораров, участие в музыкальных конкурсах, фестивалях и программах всесоюзного ТВ, редкая по тем временам возможность получить второе высшее образование, возможность работать с лучшими певцами и поэтами самой большой страны мира… О таких «гонениях» и такой всенародной славе победители современного «Евровидения» могут только мечтать!
Активность разного рода неадекватов, вызванная смертью Владимира Ивасюка, продолжалась довольно долго. Кладбищенские непоседы занимались, мягко говоря, странными проделками – по меньшей мере дважды выкручивали металлическую звёздочку из временного памятника, сожгли венок Обкома комсомола, перевитый красной лентой, и т. п. Возле могилы пришлось поставить круглосуточный наряд милиции, который самим фактом своего присутствия призван был удерживать слишком ретивых страдальцев от крайних форм выражения собственных страданий. Помимо милиционеров в форме на кладбище работала и группа сотрудников КГБ в штатском, фиксировавшая всех посетителей могилы. Личности наиболее активных или подозрительных из их числа устанавливались. Информация республиканского КГБ о происходящем на Лычаковском кладбище поступала в центральный аппарат Комитета вплоть до января 1980 г, некоторые из сообщений попадали во всесоюзные сводки, докладывавшиеся высшему партийному руководству (с ними знакомились до 70 человек, в т.ч. числе Политбюро ЦК КПСС, секретари ЦК, начальники отделов и некоторые из числа технических работников).