Смерть Ленро Авельца

Фокин Кирилл Валерьевич

Поразительно, как Икрима Савирис акцентирует внимание на ненависти Авельца к королю Фейсалу II. Словно не помнит, что месяц спустя после «чудесного» спасения её брата в Каире Ленро лично прилетел в Рияд. Мятежные принцы ещё томятся в заключении, захваченные в Каире заговорщики казнены буквально на днях, а Ленро Авельца в аэропорту встречает военный оркестр, взвод гвардейцев-телохранителей из «белой армии» саудитов и его величество наследный принц Саудовской Аравии рука об руку с Саидом Савирисом.

Прямо из аэропорта они кортежем едут в штаб-квартиру «S-Group», где Ленро Авельц изящно подписывает договор о покупке доли в материнской компании холдинга и где совет директоров немедленно избирает

его членом правления. Оттуда он перемещается в королевский дворец, где король Фейсал лично принимает его и час беседует за закрытыми дверями.

На протокольной фотографии, которую позволили сделать журналистам, Ленро и Саид стоят рядом с королём и улыбаются, жмут руки. СМИ Саудовской Аравии освещают визит Авельца как визит миллиардера и инвестора; никто не упоминает его деятельность в комитете по религиям и не вспоминает резкие высказывания в адрес саудитов.

Четыре последних месяца вычеркнуты из истории. Не было ни денег «джонситам», ни отставки Нассефа и захвата «S-Group», ни свержения монархий и штурма резиденции в Каире, не было терактов и гражданской войны, словно руины Эль-Хуфуфа не дымятся в трёх часах езды к востоку, а застенки тюрем аль-Мабахита, ведомства внутренней «безопасности», не полны шиитов и демократов. Никаких финансовых махинаций и экономического террора. Аравийского альянса больше нет, предложение о пересмотре Устава Организации само собой обнулилось, «Абу-Даби Инвестмент Груп», «Арамко», «Сабик» и остальные госкомпании санируются и реструктурируются, Организация бьёт копытом, и Всемирный банк подползает с кредитами, а «S-Group» внезапно становится любимой компанией короля Фейсала. Бывшие совладельцы из семьи Савирисов получают столько денег, что ни в чём не нуждаются до конца дней, задержанный королевской полицией Нассеф Савирис неделю проводит под домашним арестом, после чего вылетает в Египет и остаётся в семейной резиденции в Эль-Гуне под охраной. Там он и умирает восемь лет спустя, в больничной палате с видом на Красное море. На прикроватном столике у него лежит Коран, раскрытый на строках тридцать четвёртой суры.

Вместе с гигантской корпорацией Саид и Икрима получают и колоссальные долги: им предстоит восстановить и переделать компанию и ещё расплатиться с займами, которые взяли их фонды с Дальнего Востока. В этом им поможет известно кто – банки Организации, конечно же, тем более что в новый совет директоров «S-Group» (по представлению Ленро, вероятно) входят пятеро экс-финансистов Организации, а юридический контроль осуществляет Джованни Эспозито. Людей из семьи в совете директоров осталось двое – Икрима и Саид, зато теперь там пруд пруди бывших функционеров Ньюарка и сам Авельц – вице-президент, официально ответственный за переговоры со структурами Организации.

Сверившись с открытыми данными в Сети, я выяснила, что буквально за неделю до визита в Саудовскую Аравию Ленро закрыл трастовый фонд, в котором лежали полученные по наследству деньги отца. Даже если мы поверим Ленро на слово, что якобы после Шанхая он потерял «большую часть состояния», то у него всё равно осталось бы несколько (?) миллиардов долларов. Хотя я в этом сомневаюсь: «Сан Энерджи» и «Синяя Птица», конечно, были мощные компании, но вряд ли его менеджеры вложили бы в них столько денег. Ленро ставил задачу не приумножить, а сохранить капитал. К тому же, хоть он и передал деньги в доверительное управление, я просто не могу поверить, что он не проверял их статус регулярно. Учитывая его неприязнь к «Сан Энерджи» и осведомлённость о незаконной деятельности в Китае, полагаю, он бы указал менеджерам на ненадёжность инвестиций. С другой стороны, при Мирхоффе почти вся высшая администрация Организации финансово зависела от этой компании, так что Ленро вполне мог к ним присоединиться.

Интересно,

великий антиклерикал и вольнодумец Ленро, каким он себя изображает в мемуарах, – попрекнул ли он Фейсала «средневековостью» его режима? напомнил ли королю о моральном императиве свободного выбора и правах личности?.. сказал, что расстреливать протестную демонстрацию – уж совсем неприлично?..

Или, как новоявленный совладелец «S-Group», обсуждал с королём just business – госконтракты и перестройку экономики залива? Фейсал пообещал, конечно, какие-то уступки и даже приказал начать разработку светской конституции, и за это Организация завалила его деньгами, – но с тех пор о конституции никто и не вспомнил, а займы Всемирного банка пошли на субсидии «S-Group».

За следующие несколько лет Авельц посетит Рияд ещё восемь раз, но все визиты будут непродолжительными и официальных встреч с Фейсалом больше не будет. Помогать восстановлению и развитию «S-Group» Ленро будет, курсируя между Нью-Йорком, Лондоном, Парижем и Токио. Я подозреваю, причина не столько в соображениях личной безопасности (хотя агент L подтверждает, что ОКО не рекомендовал задерживаться в странах Залива), сколько в эстетической брезгливости. Ленро не просто не любил монархии и религии – его воротило от Ближнего Востока, от пустынь, пыли, внедорожников и верблюдов, от безвкусных небоскрёбов и ровных улиц, от одинаковой белой мужской и чёрной женской одежды. Он ненавидел гутры и всё время ворчал (ещё при мне), когда ему приходилось вести переговоры с собеседником, одетым в традиционный арабский костюм.

Но всё же Ленро принял решение и связал свою жизнь с Ближним Востоком, с «S-Group» и семьёй Савирис (кстати, обратите внимание, Саид и Икрима на всех фотографиях носят только европейскую одежду). И сказать, что его полюбовные объятия с Фейсалом – типичный пример лицемерия, значит сильно упростить его мотивы. Да, Ленро – лицемер, но он всегда думал и всегда взвешивал, и часть «S-Group», и даже возможность похода в Китай против «Сан Энерджи» – не та цена, слишком уж дёшево. Мой отец – человек, которого Ленро уважал и любил, а не презирал, как Фейсала, – предложил ему целый мир – и Ленро его отверг. Так что корысть – не тот мотив, что я здесь вижу.

А вот Каир и спасение Саида – это теплее. Я не верю Икриме, что Авельц сам организовал атаку на резиденцию, но Икрима хитрая и умная женщина, она знает Авельца, она чувствует его логику. Предположим, это был он. Предположим, Авельц сдал Саида Фейсалу. Зачем? «Отсечь все пути к отступлению»? Нет. Другое. Ключ не в атаке спецназа, ключ в просьбе Авельца к ОКО – «спасти друга».

Зачем? Хотел бы Ленро добить Фейсала – отдал бы Саида, и «S-Group» осталась бы Икриме. Ленро нуждался в Саиде – и нуждался в нём не как в союзнике, но как в единомышленнике, и его планы на Саида не ограничивались завоеванием крупнейшей ближневосточной ТНК или убийством «Сан Энерджи». После Каира Саид получил контузию, отравление газом и искреннюю уверенность в дружбе Ленро Авельца – а у Авельца, как известно, друзей не было, были только преданные ему люди.

В этом, если в двух словах, и заключалась разница между Энсоном Картом и Ленро Авельцем. Один стал символом краха надежд, а другой – радикальной мечты. Оба проиграли: один в Шанхае, другой – пытаясь исправить то, что случилось в Шанхае. Я не знала Энсона лично, но даже по отношению Ленро к нему можно понять: Энсон был умником, а Ленро хотел им казаться. Энсон любил конфликт, потому что жил этой борьбой, а Ленро любил конфликт потому, что хотел побеждать.

Но Энсон всегда был идеалистом, а Ленро превратился в идеалиста только после Шанхая – и «тихого восстания». Его определила триада: Аббертон, самоубийство Евы Карр и разрушенный Шанхай вкупе с поступком моего отца.