Смерть на брудершафт (фильма пятая и шестая) [Странный человек + Гром победы, раздавайся]
Шрифт:
— Как же он наставлять-то будет, если у него обет безмолвствия? — заинтересовался реалист.
— Примером благой жизни.
— А-а…
Через некоторое время юноша начал доставать съестные припасы: домашние пирожки, курятину, вареные яйца.
— Милости прошу, — предложил славный юноша. — Только вам, наверное, не положено… Тут всё скоромное…
— Отцу Тимофею точно не положено, он в суровой схиме. А мне ничего, в путешествии позволяется, — быстро сказал монах. — И господина, соседа вашего, будить не следует. Вон как сладко спит.
Проворно прочтя молитву, он принялся уписывать угощение. Суровый отшельник скорбно наблюдал за суетным чревоугодием.
На Руси,
На военных событиях долго не задержались. На фронте дела, как обычно, шли очень хорошо. У реалиста с собой была утренняя газета, которую он уже прочел и знал все новости. Наши опять дали жару немцам, измотали их в упорных оборонительных боях и ловко отошли на более удобную позицию.
А вот про Странника заспорили. Молодой человек с горячностью своих семнадцати лет называл его не иначе как «бесом» и «позором отечества». Духовное лицо было менее категорично — сомневалось.
— Однако же Странник так называемый обращает ухо властителей наших к молитве и чаянию народному, — возражал брат Алексий, жуя. — Не так ли, святый отче?
Схимник угрюмо кивал, глядя на кучку румяных пирожков.
Юноша горячился:
— Пишут про отставку командира жандармского корпуса Жуковского. Намекают, что это Гришка его свалил. Вот, послушайте: «По сведениям редакции, к отстранению от должности виднейшего деятеля охраны безопасности приложили руку силы, которые в последнее время приобретают все большее влияние». Это из-за цензуры так витиевато написано, но всем понятно, о ком речь! Самого Жуковского шарлатан свалил! Какие уж тут «молитвы и чаяния народные»!
— Не всему, о чем газеты пишут и люди судачат, верить следует. — Монах строго воздел палец к потолку. — Помазаннику Божию лучше ведомо, кого приблизить к своей особе, а кого отдалить. Верно я говорю, отец Тимофей?
За окном проносились заснеженные пригородные дачи, перелески, белые поля. Чтоб не ссориться, реалист перешел на новости менее значительные: про фильму «Песнь торжествующей любви», побившую все рекорды кассы, про слониху Бимбо, родившую в зоопарке семипудового детеныша. Но в синематографе божьи люди отродясь не бывали, в зоопарке тоже, и беседа понемногу затихла.
Реалист заклевал носом и вскоре уже спал сладким юношеским сном, с трепетанием ресниц и губным причмокиванием.
— Давай, святой угодник, лопай, — шепнул монах. — Скажу мальчишке, что это я всё подмел.
Схимник жадно стал запихивать в рот оставшиеся пирожки, глотая их прямо целиком.
Дядя в картузе открыл один глаз.
— Пирошок, — сказал ему отец Тимофей. — Маленки, но фкусни.
— Не, изжога у меня, — просипел тот.
Это был агент Кот, только без усов. Ему было поручено сопровождать людей из Центра до границы княжества Финляндского.
Майор фон Теофельс осторожно взял со стола газету, в которую недавно с жаром тыкал пальцем юный спорщик. С удовольствием прочитал маленькую заметку с длинным заголовком «Отстранение от должности командира жандармского корпуса свиты его величества генерал-майора Жуковского по высочайшему указу».
— Я вот все думаю, Тимо, как быть с чудесами? — спросил Зепп. — Как вписать в логику бытия те явления, которым нет рационального объяснения?
Тимо догрызал куриную ножку.
— И вот что я тебе скажу, мой благочестивый друг. — Теофельс поднял палец. — Умный человек не пытается найти разгадку тому, что разгадки в принципе не имеет. Умный человек просто берет чудо и придумывает, как использовать сей феномен для пользы дела. Ты со мной согласен?
Помощник
— Яйцо тоше зъем, — сказал он.
Конецъ пятой фильмы
ПРОДОЛЖЕНИЕ БУДЕТЪ
ФИЛЬМА ШЕСТАЯ
Гром победы, раздавайся!
Ум и сердце
Отслужив полтора года в контрразведке, Алексей Романов сделался если не другим человеком, то во всяком случае очень сильно изменился.
Время было страшное, военное. Менялось всё вокруг — люди, страна, мир, причем исключительно к худшему, ибо что доброго может воспоследовать от каждодневного кровопролития и тотального озверения? Однако на себя Романов этот закон не распространял и был уверен, что сам он стал не в пример лучше прежнего: более сильным, твердым, зрелым. Важнее всего то, что теперь он мог считаться в своем новом ремесле настоящим профессионалом. И дело тут не в самомнении, которое, бывает, и подводит. Алексея считали превосходным специалистом люди серьезные, облеченные властью. Несмотря на возраст и скромный чин, доверяли ему ответственные задания, в ходе которых вчерашнему студенту иногда приходилось командовать офицерами, превосходившими его количеством звездочек на погонах. Одним словом, Алеша имел веские основания собой гордиться.
Но в марте шестнадцатого года случился с ним один казус, который продемонстрировал, что до истинного профессионализма подпоручик еще не дорос.
Уже несколько месяцев Алексей служил в контрразведочном управлении Юго-Западного фронта. Удачно провел несколько операций, и вот доверили ему дело особенной важности. Следовало выследить и обезвредить небольшую, но исключительно дерзкую шайку австрийских шпионов, которая устроила ряд взрывов в ремонтных доках и на железной дороге. За неуловимыми диверсантами гонялись давно. Прежний руководитель группы поиска лишился своей должности после того, как австрияки в Одессе, прямо под носом у контрразведки, вывели из строя штабную радиомачту, после чего главком целую неделю оставался без моментальной связи.
Романов с охотой взялся за работу, соединив инстинкт (так называемое «верхнее чутье») с математическим расчетом. Довольно скоро зацепился за нитку, потом вышел и на главаря. Оперативная кличка у этого предприимчивого господина была «Черномор» — из-за большой бороды, а также из-за того, что первой на него начала охотиться контрразведка Черноморского флота. Можно было Черномора брать, но Алексей с арестом не торопился. Согласно заключению экспертов, враги использовали какую-то новую взрывчатку невиданной разрушительной силы. Было установлено, что к подножию радиобашни подбросили планшет, в который никак не могло поместиться более двух фунтов вещества, однако же взрыв сломал мощную металлическую конструкцию, словно спичку. Поэтому начальство требовало, чтобы Черномора взяли не «голым», а вместе с образцом загадочного эксплозива.
Усложнение первоначального задания лишь подстегнуло рвение молодого контрразведчика. Он и в университете любил головоломные задачи. В конце концов заковыристое уравнение было подведено к простому и красивому решению. Романов доложил, что операция по захвату полностью готова.
Черномор вознамерился взорвать железнодорожный мост через Днестр, что минимум на месяц парализовало бы транспортировку войск на всем южном крыле фронта. План затеваемой акции Романову был известен почти во всех деталях.