Смерть на брудершафт (фильма пятая и шестая) [Странный человек + Гром победы, раздавайся]
Шрифт:
— О да, — сказал Ус и насупил кустистые седые брови. — О да…
Будут снимать стружку, подумал Зепп. Интересно, за что.
— Вы помните, как легко нам было работать в канун войны и в самом ее начале. Теперь дела, увы, обстоят иначе. — Монокль вынул из-за спины руки, изящно развел ими. Руки были в белых перчатках, что майора несколько удивило. Впрочем, заместитель слыл щеголем. — Русская разведка и контрразведка стала чертовски опасным противником. К сожалению, мы их недооценивали. Провал операции по прорыву русского Северного фронта произошел из-за того, что мы предоставили
— Шуковски, — повторил Ус, брезгливо шевельнув своими чудесными усами. — Да-да, Шуковски.
Монокль продолжил:
— Все мы отлично знаем, что эффективность работы разведки зависит от личных достоинств руководителя. — Почтительный взгляд в сторону начальника. Ус слегка пожал плечами: мол, что правда, то правда. — Генерал Жуковский — очень активный, изобретательный оппонент. Он нам надоел. Нужно его нейтрализовать. Именно в этом и будет заключаться ваше задание.
«Прощай, малютка Шкода, — подумал майор. — Пусть твои прелести стережет кто-нибудь другой». И еще, конечно, подумал: «Сказка, а не задание. Решено — пройдусь на руках!» Но, памятуя о пронизывающем взгляде физиогномиста Шнурбарта, лицу придал выражение ответственное и озабоченное.
Заместитель приподнял свободную от монокля бровь, что означало: «Вопросы?»
— С вашего позволения, экселенц. Я не совсем понял. Вы хотите, чтобы я физически устранил генерала Жуковского? — Зепп подпустил в интонацию чуть-чуть скептицизма.
— А что, не справитесь? — ехидно скривил угол рта Монокль.
Короткой улыбкой майор дал понять, что оценил шутку, после чего продолжил:
— Неэффективно. Это сделает из Жуковского героя. Оно бы пускай, не жалко. Но административные последствия легко предсказуемы. Вместо Жуковского назначат кого-то из его ближайших помощников. У руководства останется та же команда, а значит, и стиль работы останется прежним. Насколько я понимаю, это не соответствует нашим интересам.
Начальники переглянулись, причем более молодой усмехнулся, а старик потрогал кончик уса.
— Ну и как бы поступили вы, майор?
— Если мы хотим заменить всю верхушку разведки и контрразведки, лучше прибегнуть не к убийству, а к дискредитации. Тогда мы избавились бы не только от Жуковского и его окружения, но и скомпрометировали бы всю стратегическую линию, которую проводит эта команда. Однако операция такого рода гораздо сложней, чем физическое устранение. Понадобится много времени на подготовку.
Теперь улыбались оба генерала, без ехидства и без насмешливости.
— Что я вам говорил, экселенц? — заметил Монокль.
— Да, — ответил Ус. — И я сразу сказал: Теофельс. Начальники были явно довольны.
Позволил себе слегка улыбнуться и Зепп.
— Мы с его превосходительством пришли точно к такому же выводу. — Монокль сдул с перчатки невидимую соринку. — И времени на подготовку понадобится совсем немного. Ибо план уже разработан. Вам предстоит провести его в жизнь, только и всего.
Движением бровей майор показал, что он весь внимание.
— Представьте себе, что в руки недоброжелателей Жуковского (а таких в их Генштабе и Ставке хватает) попадает расписка примерно следующего содержания: «Я, Владимир Жуковский, получил от британского представителя такого-то 50 или там 100 тысяч за такие-то и такие-то, неважно какие услуги». Всем известно, что Жуковский англофил и сторонник тесного сотрудничества с британской разведкой. Враги генерала давно говорят, что он делится с «Интеллндженс сервис» секретами. А тут появится такая вот расписочка. Кому нужен начальник разведки, получающий гонорары от иностранцев, хоть бы даже и союзников?
— Осмелюсь возразить, экселенц. Царь не поверит. И вообще мало кто поверит. У Жуковского белоснежная репутация.
— Ну разумеется, генерал будет негодовать и говорить, что его оклеветали, что расписка фальшивая, что почерк и подпись подделаны. В доказательство своей невиновности он потребует провести дактилоскопическую экспертизу. Сейчас все помешаны на отпечатках пальцев, русские не исключение. Уверен, что Жуковский сам — непременно сам — будет настаивать на этом, чтобы полностью снять с себя подозрение. Дактилоскопию сделают. И что же?
Шнурбарт шлепнул ладонью по столу:
— Ха! Отпечатки обнаружатся!
— Вот именно. — Монокль приятно улыбнулся. — На расписке окажутся отпечатки пальцев господина генерала. Скандал, естественно, замнут, чтобы не выносить сора из избы и не портить отношений с англичанами, но от герра Жуковского мы навсегда избавимся, в этом можно не сомневаться.
— Прошу извинить, экселенц… Вы хотите сказать, что Жуковский действительно берет плату от англичан и выдает расписки?
— Нет, расписка будет поддельная. У нас в Петербурге есть великолепный специалист. Никакая графологическая экспертиза не распознает фальшивки.
— Виноват, но я все равно не понимаю… Можно подделать рукописный документ, но не отпечатки пальцев.
Монокль всплеснул руками:
— Про это сейчас объясню, но вы сказали про документ, и я вспомнил. Я должен вручить вам знаменательный документ, с высочайшей подписью.
— В самом деле, — проворчал старик. — Нехорошо. Совсем забыли.
Зеппу показалось, что в глазах Уса сверкнула искорка.
— Мой дорогой Теофельс, вы удостоены письменной благодарности его величества за отличную службу. Вы разрешите, экселенц? — Заместитель взял со стола бювар, почтительно вынул оттуда листок, украшенный гербом и печатями. — Встаньте, майор!
Офицер вскочил, вытянулся, придал лицу подобающее торжественному случаю выражение.
— Мы все тут не любители церемоний, так что читайте сами. — Монокль протянул грамоту. На желтоватом пергаментном фоне белизна перчатки смотрелась просто-таки ослепительно.
Двумя руками, склонив голову, принял Зепп знак августейшей признательности. Заранее подпустил в глаза растроганного тумана. Майор был не то чтоб совсем равнодушен к почестям, но главной наградой за хорошо выполненное задание для него были не железки или бумажки, а чувство победы.