Смерть на перекрестке

Фурутани Дэйл

Потом отвязал от длинного тонкого бамбукового шеста привязанный шарф белого газа. Надоело бегать от дерева к дереву и размахивать в воздухе шестом, то туда, то сюда, — сил нет. Но зато и призрак получился роскошный, самый что ни на есть натуральный. Не зря бандиты с ног посбивались, пока его искали!

После аккуратно подобрал с земли толстостенную бамбуковую трубку, которую использовал в качестве рупора, издавая жуткие крики призрака. В трубку орать удобно — голос получается громким и низким, звук вибрирует, — очень, в общем, по делу выходит. Очень демонически.

Орудия, которые помогли изобразить чудище с того света, Кадзэ отнес в укромное место в лесу и припрятал.

Может, пригодятся еще, как и сучковатая ветка, тщательно выбранная и обструганная для пущего сходства с огромной когтистой лапой. К ветке тоже была привязана бамбуковая палка, так что Кадзэ мог без труда, оставаясь на известном расстоянии, изобразить в мягкой грязи близ родника цепочку драконьих следов. Тех самых, которые до смерти перепугали разбойников. В точности похожих на те, что много лет назад довели до истерики компанию мальчишек в горах.

Хитроумный самурай взбил мягкую хвою, откинулся на свою импровизированную постель и, весьма довольный собой, отошел ко сну [25] .

Глава 17

Нет света — явятся тени… Демонам в радость Совесть больную терзать.

Следующим утром, чуть свет, Кадзэ уж сидел на ветке дерева, с безопасного расстояния наблюдая, что творится в бандитском лагере. А творилось там кое-что весьма интересное. Люди Куэмона, видел он, сидели вокруг выгоревшего кострища. Спорили. Размахивали руками. Голосов не слыхать, и на вид они — точь-в-точь куклы из театра бунраку, разыгрывающие сценку из старинной шуточной пантомимы. Жалко все-таки, слов не разберешь. Хотя к чему? И так ясно, о чем вольные молодцы беседуют столь возбужденно.

25

Вообще-то Кадзэ просто дословно воспроизвел один из классических «демонических» трюков ниндзя, которые чаще всего приписываются легендарному шиноби Като Дандзо, жившему несколько раньше, в Эпоху сражающихся княжеств.

Широкоплечий высокий мужчина — судя по всему, предводитель Куэмон — пытался в чем-то убедить прочих бандитов. Потрясая обнаженным мечом, он расхаживал взад и вперед, сильно напоминая военачальника, стремящегося пламенной речью перед боем вдохнуть мужество в усталых, измученных солдат. Время от времени он останавливался и решительным жестом указывал в сторону зарослей, в которых Кадзэ со своим нехитрым оборудованием вчера столь блестяще разыграл явление призрака. Несколько раз Куэмон даже направлялся к деревьям, но, видя, что никто из бандитов за ним не следует, всякий раз останавливался.

Приходилось вновь возвращаться к кострищу и продолжать убеждение перетрусивших разбойников. Наконец после особенно длинной речи один из парней Куэмона поднялся. За ним последовали еще трое. Четверка присоединилась к предводителю… но и только. Куэмон мог до одурения потрясать мечом и даже грозить кулаком — остальные члены его банды и под страхом смертной казни не согласились бы отправиться в лес на поиски призрака. Куэмон круто развернулся, проорал через плечо нечто, судя по всему, оскорбительное и в сопровождении четверых храбрецов гордо направился к зарослям. Охота на призрака началась.

Несколько минут бандиты молча сидели, мрачно глядя друг на друга. А потом один заговорил, тоже тыкая пальцем в сторону леса. Другой ответил, яростно кивая. Третий что-то добавил. И наконец согласие, похоже, было достигнуто. Разбойники судорожно разбежались по шалашам, чуть погодя вышли, нагруженные оружием, одеждой и припасами, и споро понеслись прочь от лагеря — кто куда, но все в направлении, противоположном тому, в котором отправились Куэмон и его четверка.

В лагере остался лишь один вольный молодец — тот самый молоденький парнишка, которого у Кадзэ рука не поднялась убить в схватке на дороге. Помнится, он еще так забавно заснул, когда его лагерь караулить поставили, — сопел, словно щенок! Кадзэ невольно расхохотался. Устроился на ветке поудобнее и принялся увлеченно поджидать дальнейшего развития событий.

Судя по всему, поиски Куэмон вел весьма основательно, каждый куст готов был перевернуть. Чуть не два часа прошло, покуда он и четверо его верных последователей вернулись в лагерь. А там… Ради столь незабываемого зрелища стоило, право, посидеть на дереве! Кадзэ затаил дыхание. Физиономия Куэмона побагровела. Полиловела. А потом он взорвался, подобно фейерверку, что запускают в ночное небо по большим праздникам. Сначала ударом кулака свалил с ног ни в чем не повинного парнишку. Засим, как буря, пронесся по лагерю, соображая, что и сколько унесли с собой ренегаты. Сообразил. Подскочил к бедному пареньку — тот как раз только-только на ноги подняться успел — и обрушил на него новый удар. Лежа на земле, мальчишка дрожащей рукой указал, куда направилось большинство беглецов. Взывая о мести, Куэмон и его четверка пустились в погоню.

Кадзэ, тихонько насвистывая, принялся неторопливо спускаться с дерева. Славно! Все вышло как нельзя лучше. В одиночку идти на десять — двенадцать людей — чистое самоубийство. Предводителя он, верно, зарубил бы, но и сам бы пал в неравном бою. А пятеро противников зараз — это уж вполне в силах человеческих. Тем более вернутся эти пятеро измученные, усталые после почти бессонной ночи, долгих, бесплодных блужданий по лесу и, ко всему, погони за удравшими подельниками. Тут-то их Кадзэ и встретит…

Хачиро в лагере тем временем кое-как сел. Прижал ладони к голове. Крепко отколотил его Куэмон — до сих пор в ушах звенит, а за что, спрашивается?! Ох, не зря, когда побежали прочь перепуганные до полусмерти разбойники, почуяло сердце — надобно с ними отправляться. Дурак. Не послушался предчувствия! Господина Куэмона боялся много сильнее, чем чудищ с того света, — вот и решил подождать. Спасибо, дождался! Хотя с другой стороны, у Куэмона, когда он за беглецами помчался, такое лицо было… может, и повезло Хачиро, что удрать не пытался.

Паренек поднялся на ноги. Взял забытое кем-то копье. Предводитель на прощание приказал лагерь стеречь, человек нападет иль демон — сражаться без страха. А чтоб Хачиро покрепче приказ его запомнил, пообещал: коль к его приходу мальчишка снова задрыхнет на посту, он ему яйца оторвет и демону скормит. А коли Куэмон сказал — стало быть, сделает. Хачиро трястись начинал, вспоминая слова предводителя.

Прошла у парня голова, зато в животе заурчало. Сначала думал — со страху (после Куэмона немудрено), но после понял — нет, просто, так сказать, зов природы. Хачиро торопливо направился к ближайшим кустам, сорвал пригоршню листьев — не водится у бандитов бумаги на подтирку — и рысцой побежал поодаль, в ту часть зарослей, какую они с товарищами заместо уборной использовали. Живот крутило, надобно заметить, зверски, но все равно прежде всего Хачиро вокруг себя огляделся. Кто его знает, за каким кустом иль деревом чудовище неведомое скрываться может! Осторожность не помешает.