Смерть навылет
Шрифт:
Барби.
Еще один пузырь.
Прямо в лицо.
Она смотрела сквозь него.
— Мне комп нужен, с инетом. Сказали, что ты тут всем заправляешь.
"Я убью ее, — с наслаждением подумал Субботин, — сначала сделаю, а потом убью".
— Так как? Комп будет?
Он с трудом нашел в себе силы, чтобы выглядеть спокойно и невозмутимо, хотя его и трясло, как в ознобе.
— Вторая машина, полчаса, потом сгоню, — и отвернулся, скрывая нахлынувшие чувства.
Каблучки вновь выбили нервную дрожь. Да что ж такое!
— Козел припадочный, — процедила Громова. Субботин сделал вид, что не слышал. Пока не время ответить, как должно. Как эта сучка того и заслуживает.
Он дождался, когда она сядет и включит машину. Потом прыгнул к своему компьютеру, пара удара по клавишам, и он мгновенно взял след своей, теперь
Через полчаса, когда она ушла, приклеив к монитору комок жевательной резинки, он знал о ней если не все, то почти все. Поистине, сеть — самая лучшая исповедальня из всех, когда-либо созданных богом и человеком.
Конечно, она пыталась запутать следы, но делала это так неумело, что он с упорством голодной гончей мгновенно находил расставленные ловушки. Более того, расставлял для нее, более искусные и обидные. Он вспомнил, как она злилась, пытаясь сохранить написанный текст — несколько забавных девичьих откровений. Однако каждый раз, когда она нажимала на нужную клавишу, система ломалась, предупреждая о том, что Барби совершила ошибку, и система будет закрыта с потерей всех не сохраненных данных.
А чего стоит ее путешествие по сети! Он и тут не отказал себе в удовольствии посмеяться над вульгарной красавицей. Напоследок она решила погадать. Машина исправно выдавала желаемые ответы. Пока Барби не задала вопрос, что ждет ее в будущем. Субботин, посмеиваясь, дал свой ответ: смерть. Барышня вздрогнула и стала озираться по сторонам: но все остальные были погружены в свои компьютерные миры. Кроме невидимого творца, зорко следившего за своей подопечной.
Когда же оговоренные полчаса истекли, монитор погас. Девушка выругалась, но затевать склоку (чего так боялся Субботин) все же не стала. Молча вышла, так на него и не посмотрев. А ведь хотелось, чтобы глянула.
В следующий раз она появилась в сопровождении своего бойфренда, но Субботин на них и внимания не обратил. Кивнул в сторону компьютеров: дескать, выбирайте любой и сидите, пока не затошнит, только мне не мешайте. Барби расслабилась и вновь ему нахамила, прицепившись к какому-то пустяку. Молодой человек ее одернул. Но Женя сдержался. На подобные эскапады у теперь был свой ответ. Он начал охоту Джокера.
И почему думают, что самый главный человек в фирме тот, кто выдает зарплату? Кассир — мелкая сошка, и погоды не делает. Другое дело, компьютерных дел мастер. Он, пожалуй, единственный, кто владеет всей информацией, которая стекается в компанию. Ему подвластны все уровни: от финансовых потоков до бытовых сплетен.
На организацию новой компьютерной системы факультета у Субботина ушло не так уж и много времени, зато он практически сразу мог пожинать плоды своих усилий. Со своего рабочего места он мог войти в компьютер любого сотрудника, пролистать документы и ознакомиться с личной перепиской. Из бурного и почти неконтролируемого потока информации он выуживал мелкие косточки чужих скелетиков, а потом бережно их склеивал, складывал на отдельную полочку, суммируя и анализируя все, что удалось найти. Досье на студентов и преподавателей с каждым днем обрастало новыми подробностями. Кто бы мог подумать, что суровая и требовательная преподавательница английского языка Куценко, которую боятся все студенты, вот уже который год мучается от геморроя. Но к врачу идти стыдится и боится. А потому в свободное время часами зависает на сайтах, где такие же, как она обмениваются народными способами лечения.
Или взять заместителя декана, Арсения Викторовича. Милейший человек. Субботин с ним даже пиво пил пару раз. Душка! Талантище! Интеллигент в пятом поколении. Зарубежные университеты бьются за то, чтобы он прочитал у них курс лекций. Иногда он им идет навстречу. Казалось бы, разве такому, как он, есть, что скрывать?! Да нет, пожалуй, за исключением клептомании. Были и те, кто воровал лекции у коллег, а потом, выдавая их за свои, читал в других вузах. Кто-то украдкой посещал сайты знакомств и заполнял бесконечные анкеты, надеясь найти свою вторую половинку. Кто-то — зависал на порносайтах, обходя запреты и принося вирусы. Все это Субботин фиксировал и отмечал. Несколько раз он попытался поймать на чем-то непристойном и Стефанию, но потерпел фиаско. На работе она занималась исключительно деловыми и организационными вопросами, позволяя себе лишь изредка
Среднестатистический человек не так уж и плох, он просто несовершенен. Именно в этом и стоит искать причину недостатков, дурных привычек и тайных пристрастий, осуждаемых обществом. Маленький ребенок ковыряет в носу. Мать злится: "Перестань! Нельзя". Ага, на людях нельзя, но наедине с собой ведь, наверняка можно?! Первый урок усвоен на "отлично".
Чем старше ты становишься, тем больше запретов и красных ленточек. Хочешь быть принят обществом, делай так, как тебе говорят. Но вот беда. Не всегда хочется подчиняться. Скелетики в шкафу есть у каждого, не бывает кристально чистых и порядочных людей: в зависимости от обстоятельств, собственных мотивов, актуальных на тот момент, они могут вести себя как хорошо, так и плохо. Хотя, что есть "хорошо" и что есть "плохо"? У каждого свои понятия о морали, нравственности и этике.
Вечерами, перебирая, архивные карточки, Субботин часто думал о своих родителях. Те, наверное, до сих пор уверены, что прожили хорошую, честную жизнь и не хотят признать. Что за последние годы успели возненавидеть друг друга. Сначала он, потом болезнь матери, отдали близких людей, а нищета, неустроенность и подкрадывающаяся старость окончательно деформировали их чувства. Живут по привычке, цепляясь друг за друга, а сил и возможности расстаться, как не было, так и нет. Мать с детства учила, что нельзя завидовать. Зависть — черное чувство. Надо радоваться успехам других, приветствовать их достижения. "А если не получается?" — спросил ребенок, глядя на нарядно одетых детей, усаживающихся в роскошные машины. "Надо стараться!" — назидательно ответила мать, перекладывая тяжелую сетку из одной руки в другую. Два килограмма картошки. Килограмм морковки. Маленький кусочек мяса. Все н/с, то есть слегка подпорченное, но зато сравнительно дешевое. Купить роскошный золотисто-коричневый ананас она отказалась наотрез: денег нет. Денег никогда не было. И ее ребенок вновь уставился на глянцевый бок дорогой машины, стараясь подавить в себе чувство несправедливости: откуда же эти люди берут эти самые деньги? Может, спросить? Может, скажут? Но тут машина окатила их из лужи, и вопросы отпали сами собой. Но зависть осталась.
И как сейчас выясняется, с годами покрылась твердой коркой неудовлетворенности и злобы. Было время, когда Субботин винил исключительно себя: он — главная и единственная причина того, что оказался в зыбучей жопе. Он ведет себя неправильно, ковыряет в носу, не скрываясь, подсматривает в чужие окна, иногда онанирует и ругается матом. Но все — украдкой. Чтобы, не дай бог, общество не исторгло его из себя. Все попытки измениться и тем самым переломить ситуацию, оказывались полным фиаско. Из этого порочного круга было два выхода: либо смириться, как и его родители, либо изменить свой взгляд на сложившуюся ситуацию. Сколько можно обвинять себя? Ведь его окружали такие же люди. Они тоже ковыряли в носу, так же, как и он подсматривали в чужие окна, читали "желтые" газетки и онанировали, купив новую порнокассету. Но в отличие от Субботина не делали из этого особой тайны. Для них это было если не в порядке вещей, то, по крайней мере, не являлось преступлением. Достаточно просто прикрыть "скелетик", чтобы на него никто не обращал внимания.
ГЛАВА 6
И кто сказал, что человек — существо разумное?! Человек — существо эмоциональное и потому зависимое. Эмоции управляют нашими делами, поступками и межличностными отношениями, они в конечном итоге становятся допуском на тот или иной уровень жизни, и от того, как ты умеешь ими владеть, зависит твой социальный успех. Иногда сдержать эмоции — означает победить. Иногда — проиграть. Жизнь не дает универсальных комбинаций, и в этом состоит основной риск. Во всем нужно видеть две стороны одной медали. Двойная мораль. Двойные ценности. Двойная жизнь. Вот норма, которой нужно следовать. Ты можешь грешить, но не должен попадаться. Но даже если тебя схватили за руку, продолжай утверждать, что рука не твоя. Не оправдывайся. Никому не верь. Ничего не бойся. И ни у кого ничего не проси.