Смерть, о которой ты рассказал
Шрифт:
Бумага в котле сразу же загорелась, осветив подвал. Я бросил сухие дрова и стал слушать, как они, разгораясь, весело потрескивают. Огонь наконец-то привнес жизнь в этот мертвый дом. Перед тем как перемешать лопатой уголь, я подождал, чтобы огонь хорошо взялся. Чем больше я думал о письме, тем больше приходил к выводу, что Бланшен убил свою жену.
Я говорил себе: «Ты пойдешь в жандармерию, чтобы узнать подробности об известном прощальном послании, а затем…» А что затем? В конце концов, меня не касалось, что мой предшественник оказался убийцей. Мораль —
Отрегулировав огонь, я пошел наверх спокойным, почти расслабленным. Убийство, если оно не раскрыто, действительно пустяк. Если все проходит удачно, то это не влечет за собой никаких последствий. Хрупкость, непрочность нашего тела таковы, что смерть в той или иной форме кажется обыкновенной, почти невинной… Мадам Бланшен потеряла жизнь, потому что последняя фраза ее письма не уместилась на одной строке. Случай в виде ее почерка захотел, чтобы она отделила слово «прощай!» и чтобы это слово оказалось прямо над подписью.
Заметьте, что есть люди, которые умерли по еще более ничтожным причинам.
Глава 2
Секрет, который я открыл, не давал мне покоя. Через несколько дней я серьезно затосковал и у меня появилось желание все продать и переселиться в другое место. Если ты крепкий парень тридцати шести лет, хоть и с гипертрофией печени, но с солидным доход ом, то такую одинокую жизнь вести долго трудно.
Поэтому однажды утром, во время бритья, я внимательно стал рассматривать себя в зеркало в ванной. Я начинал походить на отшельника. На моем лице появились признаки одинокого мужчины. Они угадывались во взгляде и в уголках губ. Жесткий и эгоистический отблеск в моих глазах не говорил ни о чем хорошем, а мой рот сжимался в горькую складку.
Я заговорил сам с собой, как с другом:
— Поль, ты не можешь годами плыть по течению, словно мертвое животное, уносимое водой. Старик, тебе нужно жениться.
Эта идея всегда казалась мне смешной и немного неприличной. Я любил бывать с женщинами, но не жить с ними. Мысль, что одна из них может принадлежать только мне, ужасала меня с тех пор, как я понял, что такое семейная пара. Не объяснялось ли этим женоненавистничеством мое снисхождение к Бланшену убийце с отвислыми щеками?
Я закончил свой туалет, надел спортивный костюм и сел за пианино. Я всегда был неплохим исполнителем, нов молодости мне случалось сочинять небольшие романтические вещи. Почти час я терзал клавиатуру, закрыв крышку инструмента, поднялся, щелкнув пальцами.
Женюсь. Решено. Этому дому женщина нужна больше, чем мне, так как ему не хватает женских рук. Я присел на корточки в холле, — чтобы посоветоваться со своей обителью.
— Что будем делать? — вздохнул я.
Мне показалось, что я почувствовал вокруг себя одобрение. Мебель истосковалась без женского рукоделия, женского белья. Кухня требовала кухарку. И вялая, застоявшаяся тишина надеялась услышать легкий голос, песни.
Я стал размышлять над этой проблемой. К ней нужно было подойти осторожно. У меня были привычки холостяка, к которым беспардонно отнесется молодая женщина. Кроме того, она может захотеть иметь детей. Но самое худшее, если я в нее влюблюсь. Мне же была нужна скорее спутница, чем супруга, женщина среднего возраста, спокойная, рассудительная, с которой можно было бы спать раздельно.
Эту достойную персону я представлял очень хорошо. Я хотел, чтобы она была очень обходительной, не слишком умной, бесконечно терпеливой и оказывала мне некоторые ласки, желательнее опытные.
Такое решение наполнило меня легкостью. Мне всегда нравилось реализовывать планы. Садясь за стол у Валентины, я вполголоса напевал.
— Что это с вами? — заметила она. — Вы кажетесь сегодня чертовски довольным жизнью.
— Довольным? Нет. Скорее, удовлетворенным. Мой милый друг, сообщаю вам, что я женюсь.
Она уселась напротив меня, довольная, что услышала новость, о которой можно посудачить, и в то же время немного огорченная, поскольку теряла такого выгодного постояльца.
— Вы женитесь?
— Да. Я решил это утром.
— А! Тогда приношу свои поздравления! Расчувствовавшись, она покачала головой.
— И как ее зовут?
— Не знаю.
Она решила, что я подшучиваю над ней.
— Как это вы не знаете?
— Мне нужно еще найти мою избранницу.., если можно так выразиться.
— Ах, так вам не на ком жениться?
— Нет. Кроме вас, у меня нет ни одной знакомой женщины. Скажу вам даже больше: у меня нет никакой связи.
Это вызвало у нее смех. Она решила, что мои матримониальные прожекты всего лишь шутка.
— Но не в лесу же вы надеетесь обнаружить свою суженую…
— Естественно! Поэтому я не буду там ее искать.
— Что же вы собираетесь в таком случае делать?
— Дам объявление.
— Что?!
— Существуют специальные газеты. Гарантирую, что получу тысячу ответов.
Вы получите даже две тысячи, мой бедный мальчик, но ответят вам, лишь горбатые да матери-одиночки. Нормальные женщины не нуждаются в объявлениях, чтобы найти обувь по ноге. Объявление! Подумать только… Я не купила бы даже коровы по объявлению, месье Поль!
— Должен заметить, дорогая Валентина, что я тоже не ищу корову. Я уже нашел по этой системе дом, который хотел, и не вижу причин, которые помешали бы мне найти идеальную жену.
Она вытерла свою физиономию тыльной стороной ладони и опустила мощный кулак на стол.
— Нет идеальных женщин!
— Согласен, Валентина, но у каждого мужчины есть идеал женщины. Поэтому я буду искать женщину, приближенную к моему идеалу.
— Вот посмеемся! — предрекла старуха. И было действительно над чем!