Смерть, отбор и котики

Гришаева Маргарита Александровна

– С-с-следуйте за мной, — не совсем уверенно выдал толстяк и, развернувшись, нырнул в ближайшую арку входа в замок и повел нас по петляющим изысканным коридорам. Фон Грейслинг одарил очередным мрачно оценивающим взглядом, а потом жестом предложил проследовать впереди. Вряд ли испугался оставлять позади мага смерти, но все же предпочел держать в поле зрения. А вот мне оставалось лишь насмешливо хмыкнуть себе под нос.

Все же местные маги, полные профаны в плане ритуалистики — неудивительно, что у них какой-то бред с призывом произошел. Какой бы сильной ни была

данная мною клятва, она лишь подтверждала, что до этого момента я никаких плохих мыслей по отношению к императору не имела. Но после личной встречи все может измениться. И никакая клятва не может гарантировать, как я поступлю в дальнейшем. Здесь им остается уповать лишь на мои личные качества. И на кодекс жрицы Смерти, о котором они, к счастью, не знают, а то с ним особо не позапугиваешь. Особенно серьезных людей.

И все же, мой легкий обман прошел не зря и уже через десять минут мы с фон Грейслингом обосновались в вычурной приемной, в ожидании высочайшего внимания. Толстяк заверил, что нам постараются как можно скорее организовать нужную встречу, и, о чем-то тихо переговорив с секретарем (очередной «нарядный» парнишка аляповатой внешности), вместе с ним и скрылся в недрах дворца, оставив нас с невольным союзником наедине. Ну и, конечно, рассматривать иномирца на диванчике напротив, мне было куда интереснее, чем изобилующий лепниной и золотом кабинет.

Мужчина явно серьезный, того трудноопределимого возраста, когда молодым уже не назовешь, но и до старости еще лет сто впереди имеется.

Не красавец — шрам, перечеркнувший щеку, заметно кривил черты лица, нос длинноват, взгляд желтых глаз тяжеловат. Но женская чуйка подсказывала, что проблем с поиском любовницы у мужчины точно нет — скорее не знает, как отбиться от излишне активных. Был в нем что-то этакое… разбойничье, что так часто будоражит умы великосветских леди, тайком почитывающих пошлые романы. И взгляд такой пристальный, проникновенный, улыбка самоуверенная. Чем дольше я на него смотрела, тем явственней поднималось в душе неудовольствие.

Видела я такой вот взгляд, совсем недавно. И воспоминания эти порождали в моей душе такие волны злости и раздражения…

– Вы столь пристально рассматриваете меня, — внезапно с пониманием усмехнулся мужчина.
– Обычно женщины не выказывают мне свой интерес столь явно и откровенно.

– Простите, если ввела в заблуждение, — машинально откликнулась я, хмуро разглядывая его.
– Но вы напомнили мне одного знакомого. Бандита.

Самодовольства на мужском лице заметно поубавилось.

– Признаться, хоть с этим шрамом я живу уже довольно давно, вы первая, кто сравнил меня с разбойником, — немного сухо ответил фон Грейслинг.

– Нет, что вы, Бандит, это не род занятий, это кличка, — поспешила я сгладить недопонимание.
– Бандит — это мой кот. Один из.

– Кот? — медленно уточнил мужчина и взгляд его с каждым мгновением становился все холоднее.
– Видимо, вы им очень дорожите, — заметил с непроницаемым лицом.

– Не особо. Он меня сегодня так подставил, что я просто вне себя от злости. И вот смотрю я на вас, а видится мне его морда усатая и наглая, и так и тянет за уши оттаскать…

И только заметив, как окаменело лицо фон Греслинга, я осознала, что именно ляпнула вслух. Ой… кажется, одинокое проживание на кладбище с личем даром для меня не прошло. Неудобно-то как получилось.

– Извините, — искренне смутилась я.
– Я слишком долгое время прожила на кладбище в одиночестве и отвыкла общаться с живыми.

В комнате повисла неудобная тишина, а я еще раз переосмыслила сказанное.

Мда… не похоже, что мне удалось улучшить ситуацию. А ведь я действительно не имела в виду ничего плохого.

К счастью времени, чтобы испортить ситуацию еще какой-то неудачно сказанной фразой мне не оставили.

Дверь распахнулась без стука и в комнату решительным шагом вошел крупный грузный мужчина, с благородной проседью в волосах и темном, почти до черноты бордовом костюме.

Даже никакого венца на голове не нужно, чтобы понять, кто к нам явился. Уверенный и строгий взгляд, властные движения, дорогая, но совсем не вычурная одежда — вот и явился к нам император и, как я подозреваю, главный организатор всех наших неприятностей. Если бы эта женитьба была нужна принцу, то он бы присутствовал на вызове избранниц. А раз не было… выводы вполне очевидны.

Тем удивительнее для меня стало дальнейшее.

– Фон Грейслинг, рад новой встречи, — протянул ладонь император и мужчины обменялись крепким рукопожатием.

– Увы, не могу ответить тем же, Ваше императорское величество.

– Что так? Я, признаться, не совсем понял из объяснения секретаря, что произошло и по какому вопросу вы прибыли, — тут представительный мужчина заметил наконец меня и удивленно вскинул брови, — да еще и со… спутницей?

– Это не моя спутница, — хмыкнул фон Грейслинг.

– Как это? — удивилось величество.
– А кто?

– Позвольте представиться — Амелика Розенвар, некромаг с грани Смерти, — взяла я слово, пока про меня лишнего не наговорили.
– И я спутница вашего сына.

Императорское величество после этого заявления слегка так спало с лица. Похоже, идея завести невестку некромага его даже слишком вдохновила.

– Потенциальная, — добавила, позволив императору с облегчением выдохнуть.
– Я одна из девушек, призванных вашим жрецом.

– Приятно познакомиться, месса, — чуть заторможенно, но крайне вежливо поприветствовал меня император.

– А я практически с этой же проблемой, — подал голос мой товарищ по несчастью.
– Ваши умельцы, — с заметной ехидцей в голосе, — вытащили мою племянницу на этот ваш отбор.

– И не только ее, — тихо хмыкнула себе под нос, уже представляя, как фон Грейслинг будет объяснять величеству, что он тоже вроде как, «избранница».

Но мое замечание император не услышал. Или сделал вид. Нахмурившись, лишь взглянул на меня серьезно и строго.

– Месса, прошу простить, но сейчас я не смогу уделить вам время, нам с мессом фон Грейслинг нужно обговорить кое-какие вопросы, — попытались вежливо выставить меня вон.