Смерть, отбор и котики
Шрифт:
– Благодарю вас, ваше величество, - сухо отозвался оборотень, а я лишь покорно кивнула, подтверждая. – На этом, позвольте откланяться – мессу Розенвар ожидают на завтраке невест, - мне галантно предложили руку, помогая подняться из неудобного кресла.
– И все же, - вновь подал голос император не успели мы сделать и шага к двери, заставляя обернуться, - я недоволен вашей работой. Фон Грейслинг, я предоставил вам практически неограниченные полномочия – беспрецедентный случай для чужака. Меня чуть ли не дураком за спиной называют все министры и придворные. И что же в итоге? Прошло столько времени
Признаться, меня вновь охватило острое желание перестать вести себя по местным правилам и допросить императора с пристрастием. Я с силой вцепилась в ладонь оборотня, с трудом удерживая на лице маску невозмутимости, вместо того чтобы бросить в лицо свои обвинения этому лицемеру.
– Никаких результатов? – холодно повторил фон Грейслинг, чуть сжав мою ладонь в ответ. – За те несколько дней, что мы с мессой фон Розенвар здесь находимся, нам удалось спасти одну из девушек от смерти и предотвратить еще одно нападение. А вам за прошедшие три года, удалось хоть что-то из этого?
Император недовольно поджал губы, но смолчал. А потом отвернувшись махнул рукой.
– Свободны. И, месса Розенвар, - обернулся на меня напоследок, - постарайтесь поумерить свой энтузиазм и обойтись без самодеятельности. Вас просили лишь изобразить интерес к отбору, а не выигрывать его, - напомнили мне, прежде чем наконец отпустить.
Скажу честно – оборотень после этих слов чуть ли не силой меня оттуда утаскивал, кажется, ощущая, как нагнетается вокруг меня магия. Так же бодро мы миновали приемную, недовольного секретаря, стражу на входе, и даже после несколько коридоров, прежде чем в итоге не оказались наедине в пустующем ответвлении.
Выдернув свою руку из крепкой хватки, я нервно заметалась из стороны в сторону, безуспешно ищу на чем же выместить свою злость. И в итоге смогла только остервенело пнуть пару раз стену, прежде чем меня не спеленали по рукам и не оттащили от нее, жестко прижав к себе. Поэтому мне оставалось только раздраженно пыхтеть. Оборотень молчал, лишь сжимал крепче, пока через какое-то время дыхание мое не выровнялось, и я не обвисла обезволено в его руках.
– Успокоилась? – тихо уточнил мужчина у самого уха.
– Да, - выдохнула я.
После чего меня наконец отпустили, и я независимо отряхнулась, приводя себя в порядок.
– Когда ты вчера говорила, что устала от этого напряжения, я не думал, что это было буквально, - заметил фон Грейслинг с легкой настороженностью осматривая меня.
– Как думаешь, мы смогли бы его скрутить и расспросить с пристрастием, прежде чем явилась бы стража и скрутила бы нас? – довольно серьезно уточнила у него.
– Скорее всего смогли бы, - столь же серьезно ответил мужчина, - но вот за то, что произошло бы дальше я не ручаюсь.
Я лишь недовольно поморщилась на это. Увы, но вдвоем против целого дворца мы бы не выстояли. Тем более, учитывая, что в их руках осталась бы Сари, да и остальные девочки тоже.
Еще пару раз выдохнув, я все же смогла немного успокоиться.
– Ты и правда шел просить разрешения на осмотр того ящика? –
– Нет, конечно, - поморщился он в ответ. – Я зашел к тебе утром и учуял, что тебя уже успели забрать. Не трудно было догадаться, куда и почему.
Вспомнив про первопричину всех проблем последнего дня, я поспешила прикрыть глаза и вновь проверить наше сокровище. И через мгновение облегченно выдохнула.
– На месте? – уточнил кошак, поймав мой взгляд.
– Да, - немного расслабилась я. – Хотя это странно – они все знают, что мы уже заинтересованы ящиком, но его все еще не пытаются перепрятать.
– Либо просто слишком самоуверены, либо ничего по-настоящему ценного в нем нет.
– Лучше первое, чем второе, - поморщилась я и, глянув на оборотня, нахмурилась, - ты поэтому пришел так рано, хотел про ящик уточнить?
– Нет, - медленно ответил мужчина, - я хотел поговорить с тобой, пока не начался очередной сумасшедший день.
– О чем? – нахмурилась я, понимая, что кота ожидал не лучший прием, если бы он решился разбудить меня и вряд ли он этого не понимал. – Ночью еще что-то произошло? – насторожилась, уже готовясь к плохим новостям.
– Насколько мне известно, нет, - усмехнулся фон Грейслинг. – Просто… у меня выдалось время отдохнуть и немного подумать…
И ради этого он собирался разбудить меня? Я вопросительно вскинула бровь, желая узнать, что же от такого надумал.
– Я хотел сказать, что не согласен с твоим решением, - уверено заявил он, что-то совсем не понятное для меня.
Глянула на него еще более недоуменно.
– Амелика, ты, наверное, просто еще не понимаешь, какая это редкость встретить человека, который понимает тебя с полуслова, с которым тебе легко и можно общаться на любые темы. Я уже не говорю о том, что встретить девушку подобной искренности и прямолинейности это почти чудо, особенно для человека моей профессии, - как-то безрадостно усмехнулся Джерлак, не отпуская моего взгляда. – Мне понятны твои страхи, но еще я осознаю, что непременно пожалею, если отступлю не попробовав. Потому что, в отличие от тебя понимаю – иногда даже пара лет рядом с близким тебе человеком могут стоить того, чтобы потом всю жизнь о них вспоминать. А вот твой лич, это тоже понимает, иначе бы просто избавился от болезненного напоминания. Не знаю, сколько времени у нас есть, но я постараюсь воспользоваться предоставленным мне шансом, - с непробиваемой уверенностью заявил мне кот, сверкая глазами.
А я просто стояла и удивленно таращилась на него, вообще не готовая к такому повороту событий. У нас тут вокруг богиня знает, что творится – о чем он вообще говорит! О каких вообще отношениях может идти речь, когда нас вот-вот в чем-то обвинят или вообще прибьют, чтобы не лезли, куда не просят.
Вот только почему-то сердце все равно забилось быстрее. И где-то на краю сознания мне почудился глумливый смешок одной коварной богини, любящей играть чужими судьбами.
– А еще, хотел сказать, что воспользовался твоим примером и собрал местных котов, отправив их караулить вокруг сокровищницы, - резко сменил он тему, вновь став серьезным дознавателем. Словно и не заявил, что собирается вроде как добиваться меня в суровых условиях чужого отбора.