Смерть призрака
Шрифт:
— Да, вы правы, мэм! Мы должны кого-то оповестить Но не надо, чтобы сейчас об этом знала мисс Беатрис.
— Разумеется, нет, — подтвердила Бэлл и неожиданно для самой себя добавила: — Фред, я рада, что вашего хозяина нет в живых!
Рэнни сурово кивнул.
— Это бы расстроило его, — согласился он и, помолчав, добавил: — Лучше вызвать ее собственного доктора… Он живет на Кресент, недалеко. Можно мне позвонить ему?
— Нет, я не думаю, что это стоит делать, — ответила Бэлл поколебавшись. — Донна Беатрис
— Но у Поттеров имеется в студии собственный телефон…
Бэлл покачала головой.
— Нет. Это не вполне прилично перед лицом смерти. Кроме того, я считаю, что мы ни к чему там не должны притрагиваться, даже если это и будет чуть-чуть!
— Не притрагиваться? — Он начал, наконец, понимать важность того, что она сказала. — Как, мэм, не хотите же вы сказать, что… что вы не считаете ее смерть естественной и что здесь был другой… другая…
Он остановился, не умея подобрать нужное слово.
— Я и сама не знаю, что я считаю, — проговорила Бэлл, — вы бы лучше отправились за доктором! Приведите его с собой!
— Но я не могу оставить вас здесь, мэм!
— Ерунда! — отрезала Бэлл. — Делайте, что вам велено!
Но, когда Рэнни послушно повернулся и с видом вестника несчастья из известной пословицы выбежал через калитку сада, ей стала изменять твердость духа, которую она так удачно изображала. И первое, что ей пришло в голову, была мысль о мистере Кэмпионе.
Она поспешно прошла по дорожке, ведущей к ее дому, и вызвала Лайзу из кухни.
— Лайза, — сказала она, — я хочу, чтобы вы покараулили дверь миссис Поттер. Не позволяйте никому входить в домик, пока я не вернусь.
Бэлл могла говорить по телефону из собственного дома только недомолвками, уклончиво, но мистер Кэмпион, сидевший у аппарата в своей квартире на Баттл Стрит, воспринял ее звонок как отчаянный призыв о помощи.
— Алберт, — сказала она. — Это вы, дорогой? Я так боялась не застать вас. Мне бы так хотелось, чтобы вы приехали повидать меня. Да, сейчас. Сразу же. Нет, нет, ничего особенного! Никаких причин для тревоги… Но я была бы очень признательна, если бы вы приехали как можно скорее. Послушайте, Алберт… Возьмите такси!
Именно эти последние слова подтвердили догадку мистера Кэмпиона о том, что произошло неладное. И что это серьезно. Подобно многим людям своего поколения Бэлл смотрела на такси так же, как на телеграмму, то есть как на меру чрезвычайную.
— Я буду тотчас же! — ответил он и услышал на другом конце провода легкий вздох облегчения.
Как только Бэлл повесила трубку, на верхней площадке лестницы возникла донна Беатрис.
— С кем вы говорили? — подозрительно спросила она.
— С Кэмпионом, — правдиво ответила Бэлл. — Он сейчас приедет, чтобы побеседовать со мной.
И, как это ни странно, донна Беатрис удовольствовалась таким объяснением, а Бэлл вновь спустилась в сад.
Лайза стояла у входа в дом, изжелта-бледная, с явным страхом в глазах.
— Я заходила туда, — объяснила она безо всяких предисловий.
— О Лайза!
Две старые женщины посмотрели друг другу в глаза.
— Отчего она умерла?
— Я не знаю. Я жду доктора.
— Я подожду вместе с вами, — сказала Лайза.
Они пробыли в маленькой кухоньке до тех пор, пока не появился Рэнни с врачом.
Доктор Феттес был флегматичный квадратный молодой человек с буйной кустистой шевелюрой над низким лбом и ясным взглядом, который, однако, вовсе не наводил на мысль, что перед вами дурак. В течение семи или восьми лет своей практики он совсем не вырос как медик, поскольку родственники его пациентов с удивительным благодушием полностью перекладывали все заботы о больных на его плечи, искренне веря, что диплом врача полностью гарантирует и всемогущество, и знание всей премудрости мира.
Он окинул взглядом трех взволнованных людей в кухоньке, глядевших на него с таким доверием, и с сожалением отметил про себя, что прошлое поколение супер-медиков вызывало к себе какое-то суеверное отношение. Но люди, ожидавшие его заключения, ничего этого не прочли на его лице. Он лишь воплощал в их глазах авторитет, и это действовало успокаивающе. Он был доктором.
Феттес был немного знаком с ними всеми, что облегчало его задачу, и, когда Бэлл объяснила, что Поттер находится в своей школе и будет дома не раньше семи, он прошел внутрь, чтобы осмотреть то, что было когда-то миссис Поттер.
Лайза сопровождала его. Она держалась твердо, и Бэлл передала ей эту малоприятную обязанность с благодарностью.
Рэнни притащил из своего сарая стул для хозяйки и встал рядом с ней как страж, оставаясь в этой позиции в течение всего времени, пока шла пренеприятнейшая процедура освидетельствования.
Из кухоньки виднелся красочный угол студии. Его яркость была продуманной, она создавалась несколькими шалями, бутылками кьянти и нарисованными кукольными головками. Бэлл не могла смотреть на это, но сидела как послушная девочка, вертя на пальце свое обручальное кольцо. Она вертела и вертела его, и это почему-то помогало ей не заплакать.
Кэмпион застал ее за этим занятием, сидящей на стуле в кухне с опущенной головой и руками, сложенными на коленях. Она подняла голову, когда он вошел, а он невольно поцеловал ее и положил свою ладонь на ее руки.
— Так что же стряслось?
Она рассказала ему тихим голосом, в котором звучали трогательные старческие нотки, а он слушал ее и в то же время прислушивался к волнам холодного ужаса, прокатывающимся вдоль его позвоночника.
— Вы первой ее обнаружили?
— Да.