Смерть там еще не побывала
Шрифт:
– Кто такая Кора Лидс? – перебил ее Кремер.
– Ее мать, – костлявым мизинцем, прямым, как стрела, ткнула миссис Чак в мисс Лидс. – Я отказалась…
– Откуда вам известно, что ее убил Рой Дуглас?
– Мне сказала Энн. Моя внучка. Она сказала мне, откуда ей известно, но я забыла. Со вчерашнего вечера я старалась вспомнить, однако у меня ничего не получается. Подождите, я еще вспомню. Я пока способна вспомнить, что происходит. Кора Лидс лежала в постели, она лежала с тех пор, как в сентябре подвернула ногу. Он положил подушку ей на лицо, она старалась освободиться, и в этой борьбе ее сердце
– Она ненормальная, – низким, похожим на мужской, голосом, ввернула мисс Лидс. – Она спятила еще…
Кремер подал ей знак помолчать, не отрывая взгляда от миссис Чак.
– Вы сказали, – загремел он, – что Рой Дуглас убил вашу внучку. Откуда вам это известно?
– Он убил ее, – огрызнулась она, – потому что она знала про убийство Коры Лидс, и он боялся. Он боялся, что она кому-нибудь скажет. Разве это не причина?
– Да, пожалуй, причина. А доказательства у вас есть? Улики? Вы видели его поблизости?
– Видела? Откуда? Меня там не было. Когда я вернулась домой, она уже была мертвой. – Она принялась причитать: – Мне восемьдесят девять лет. Я вернулась домой и застала свою внучку мертвой! Разве я могла после такого зрелища сесть и задуматься? Ночью я поняла, что ее убил он! Я требую, чтобы вы его разыскали! Я хочу посмотреть ему в глаза!
– Посмотрите, – заверил ее Кремер. – Успокойтесь, миссис Чак. Вы можете вспомнить, почему он убил Кору Лидс?
– Конечно. Потому что он не хотел лишиться своей голубятни. Она требовала, чтобы ее снесли.
– По-моему, она сама построила ему голубятню, – сказал я.
– Да. Потратив на это тысячи долларов. Но после того, как она подвернула ногу и не могла ходить в парк, она возненавидела его и всех остальных. Она известила меня, чтобы я убиралась из ее дома, в котором я прожила более сорока лет. То же самое она приказала и Леону и перестала платить ему за убийство ястребов. Раньше она платила ему двадцать долларов за каждого убитого ястреба. Она заявила Рою Дугласу, что голуби принадлежат не ему, а ей, что она намерена снести голубятню, и предложила ему выметаться. Она велела своей собственной дочери перестать ходить в парк, а когда узнала, что ее дочь потихоньку продолжает платить Леону за убийство ястребов, она вообще перестала давать ей деньги. Вот как она вела себя после того, как повредила ногу и не могла больше ходить в парк. Поэтому я не удивилась ее смерти, случившейся девятого декабря. На то была воля божья, решила я. Прости меня, господи, я виновата. Теперь я знаю, что я виновата. Это и вправду был Рой Дуглас, потому что так сказала мне Энн, прости меня, господи.
– Насколько я понял вас, мисс Лидс, – откашлявшись произнес Кремер, – вы не согласны с миссис Чак?
– Категорически, – отозвалась мисс Лидс. – Она ненормальная. Она сама это сделала.
– Что именно?
– Убила мою мать и собственную внучку. По-моему, она этого не сознает. Только сумасшедший мог убить Энн. Она была очень
– Извините, – врезался я. – В понедельник вы скачали мне, что никто не убивал вашу мать. Вы сказали, что она умерла от старости. А теперь вы говорите…
– А вы сказали, – обрушилась она на меня, – что пришли к нам только повидать Энн, а теперь вы здесь! Я так и говорила, что армия и полиция – все едино. Вот вы все здесь, и что от вас толку? В течение шестидесяти лет вы и пальцем не пошевелили, чтобы убрать ястребов из города! Какой смысл говорить вам, что мою мать убила безумная старуха? Какие действия вы бы предприняли? Откуда я могла знать, что она убьет Энн? Я пришла с ней только потому…
– Мадам! – обратился к ней Вульф таким тоном, что она тотчас умолкла. – Если вы сами пребываете в здравом уме, то, пожалуйста, ответьте на вопрос. Ваша мать действительно предлагала миссис Чак выехать из дома?
– Да. Этот дом принадлежал ей…
– Она перестала платить Леону Фьюри за истребление ястребов и тоже велела ему съехать с квартиры?
– Да. После того как она повредила ногу…
– Она сказала Рою Дугласу, что намерена снести голубятню?
– Да. Она не могла вынести…
– Она перестала давать вам деньги и запретила ходить в парк?
– Да. Но я…
– Значит, мадам, ваш диагноз ошибочен. Миссис Чак превосходно помнит все события, что делает честь ее умственным способностям, несмотря на преклонный возраст. Я бы не рекомендовал вам…
Зазвонил телефон, и Кремер взял трубку. Выслушав весьма краткое сообщение, он обратился к Вульфу:
– На этом закончим, если вы не возражаете.
Вульф кивнул, и Кремер сказал в трубку:
– Проводите дам и затем введите его.
Проводить дам оказалось не так-то просто. Они не высказали всего, что собирались, и их ничуть не волновали намерения Вульфа и Кремера. В конце концов Кремеру пришлось встать из-за стола и выставить их в коридор, а к тому времени, когда он снова сел в свое кресло, в кабинете появился полицейский с очередным посетителем.
Глава 11
Леон Фьюри явно был не в себе по сравнению с тем, каким бравым он пребывал в тот раз, когда я его видел. Он вошел, оглядел нас, опустился по приглашению на стул, но смотрелся совсем невесело. Я усомнился, надевал ли он пижаму накануне ночью, потому что его костюм был так помят, будто он его и не снимал. Воздавая ему должное, пока он сидел передо мной, с мешками под налитыми кровью глазами и двухдневной щетиной на лице, я не видел ничего несостоятельного в той теории, что он вполне мог затянуть шарф на горле Энн Эймори, если бы не его алиби, которое еще не было подтверждено.
– Вы хотите что-нибудь сказать? – спросил Кремер.
– Да, хочу. – Леон говорил слишком громко для человека, положение которого еще не было выяснено до конца, и довольного своим окружением. – Я желаю знать, почему вы послали людей следить за мной. Я не имею никакого отношения к происшедшему, отчитался за каждую минуту того времени, когда это случилось, и вы все это проверили. Какое право вы имеете относиться ко мне, как к преступнику? Следить за мной, проверять, сколько я трачу, куда хожу и что делал бог знает сколько времени тому назад. В чем дело?