Смерть в экстазе. Убийство в стиле винтаж (сборник)

Марш Найо

Боб бросил на него выразительный взгляд:

– Понимаю. Вам нужны мои глаза. Хотите выяснить, кто где был?

– Совершенно верно.

– Когда я только вышел, многие актеры еще оставались на сцене. Но не Хэмблдон – тот всегда сразу идет в гримерную. Первым прошел мистер Кривляка Акройд, а за ним старина «Я-отлично-справился-мадам» с молодым Бродхедом.

– Вы про мистера Вернона?

– Да, сэр. Ребята прозвали его так за любимую реплику. Последними были мистер Ливерсидж и мисс Гэйнс. Они долго говорили на сцене – я не слышал, о чем, – а потом прошли мимо меня в гримерные. Помню, тут я перешел на фальцет. – Он задумчиво пожевал губами. – Короче, все разошлись по комнатам.

– Парсонс,

вы свидетель моей мечты. Теперь расскажите, как они выходили.

– Попробую. Но тут надо немного пораскинуть мозгами. Нет, не волнуйтесь, я все вспомню. Ага, есть. – Он глубоко затянулся сигаретой. – Первыми были четыре джентльмена. Мистер Забавник Акройд, мистер Вернон, мистер Бродхед и мистер Ливерсидж. Все они вышли одновременно и задержались в коридоре, чтобы позубоскалить и спросить, почему я еще не во фраке и не в белом галстуке. Акройд изощрялся так, что мне стало тошно. Жалкий комедиант!

– Вам не нравится мистер Акройд?

– Это слишком громко сказано. Просто все мы люди, даже те, кто зарабатывает на жизнь, одевая «великих» актеров. Но мистер Акройд, похоже, так не думает. Я уже давно раскусил, что он за фрукт. Не только я, но и мой джентльмен, который на самом деле джентльмен, в отличие от Акройда.

– Вы имеете в виду мистера Хэмблдона?

– В точку. Он-то давно понял, кто такой мистер Сент-Джон Акройд. Так же, как и наш покойный шеф.

Боб снова прикурил и многозначительно взглянул на Аллейна.

– Почему? – спросил Аллейн. – Что случилось?

– Старая история, сэр. Однажды вечером, когда мы были в Брайтоне, Акройд забылся. Вообще-то, он не пропускает и дня без своего стаканчика виски и не особенно переживает, когда в нем совсем нет воды. А в тот вечер, похоже, принял слишком много. Короче, Акройд без стука вломился в гримерную мисс Каролин и начал к ней приставать. Представьте себе! Мисс Каролин подняла его на смех, а Хэмблдон, появившийся через минуту, назвал его пьяной свиньей. Потом дело дошло до шефа, и он, примчавшись, спустил на Акройда всех собак. Скандал! Я стоял за дверью, когда он выходил, и видел, какая у него была физиономия. Отнюдь не веселая и не забавная, зато красная, как морковь. То еще зрелище! На следующий день он долго извинялся. Удивительно, что его не вышибли сразу, но тогда мы играли важный спектакль, а замены для него не было. Шоу должно продолжаться и все такое. Но с тех пор мистер Затейник Акройд заметно присмирел. Постойте, о чем мы говорили? Ах да! Итак, мистер Бродхед и «Я-отлично-справился», а с ними мистер Ливерсидж и Акройд вышли в коридор. Какое-то время они потешались над вашим покорным слугой, а потом Акройд вроде бы ушел на сцену. Но ненадолго. Вскоре он вернулся и присоединился к остальным, и они отправились на сцену вчетвером. И никто из них больше не возвращался, пока я стоял в коридоре.

– Вы уверены?

– Да, сэр. Абсолютно. Я слышал, как они стояли на сцене и рассказывали мистеру Гаскойну, что здорово позабавились за мой счет и что я просто деревенский олух, раз боюсь пойти на вечеринку.

Боб замолчал, сердито покраснев.

– Не очень красиво с их стороны, – заметил Аллейн.

– А, пустяки, – отмахнулся Парсонс. – Так вот, сэр. После этой банды в коридор вышла мисс Гэйнс. Как обычно, она озиралась в поисках мистера Ливерсиджа и, наверное, услышала его голос на сцене. Короче, она пулей пролетела мимо и исчезла за дверью. Тут начали появляться гости с улицы. Я видел, как вы вошли вместе с нашим шефом, сэр, за вами молодой Палмер, и так далее. Мистер Гаскойн все это время стоял у двери – той, что ведет на сцену. Потом вышла мисс Макс, и мы немного поболтали. У мисс Сьюзен для каждого найдется

доброе словечко. Потом выскочила Минна и набросилась на меня, возмущаясь, что я еще не переоделся. Она та еще штучка, наша Минна. С ней мы тоже немного посудачили, и я сказал, что займусь этим попозже, а Минна упорхнула обратно – прихорашиваться. Вот так все и было.

Боб замолчал.

– И потом вы пошли на вечеринку?

– Нет. Я и правда немного застенчив, сэр. Ребята из персонала – в смысле, рабочие сцены, сэр, – в это время были заняты. Готовили сцену к празднику. А то я бы заглянул к ним и перекинуться парой слов. Они там наводили лоск. Другое дело, если бы я мог пройти с обратной стороны, через черный ход. Но там только одна дверь, понимаете? Короче, я дал отбой и свернул еще одну сигарету.

Он неуверенно взглянул на Аллейна.

– Понимаю. Появляться на людях – это всегда немного напрягает.

– И я о том же, сэр. Через какое-то время появился мой джентльмен – я про мистера Хэмблдона – и спрашивает: «Эй, Боб, – говорит, – ты кого-то ждешь?» Потом он, наверное, сообразил, что мне неловко, и предложил: «Пошли, – говорит, – со мной, Боб, устроим красивый выход». Он отличный парень, сэр. Очень обходительный. Но, сказать по правде, сэр, я все равно не мог с ним пойти. Это было бы как-то неправильно, правда? Поэтому я ответил, что подожду Минну, а он только улыбнулся в ответ и сказал что-то шутливое, но милое, и направился к той двери, где стоял мистер Гаскойн. Я видел, как он что-то сказал мистеру Гаскойну, с улыбкой поглядывая на меня, и потом ушел на сцену, а мистер Гаскойн закрыл дверь, подошел ко мне и сказал: «Мы ждем вас с Минной». Тут как раз пришла Минна, я убрал свернутую сигарету, и мы пошли вместе – никто ничего не заметил. Не прошло и минуты, как появилась мисс Каролин, и вы подарили ей этого местного божка, а потом мы все сели за стол и… В общем, все знают, что было дальше.

– Разумеется. Минута – это примерно сколько, Боб?

– Что? А, понимаю. Видите ли, сэр, когда мы туда шли, все только и спрашивали, где же мисс Каролин. Поэтому мистер Хэмблдон и шеф отправились за ней, разминувшись в дверях со мной и Минной. И почти сразу вернулись, уже с мисс Каролин.

Аллейн вдруг резко подался вперед:

– Скажите мне вот что, Боб, – но имейте в виду, что это важно, очень важно. Сколько времени прошло между тем, как мисс Дэйкрес вышла из гримерной и ее появлением на сцене?

– Да почти нисколько, сэр. Буквально две секунды. Наверное, они встретили ее в коридоре.

– Боб! Вы можете поклясться, что после спектакля она ушла прямо в гримерную и не выходила оттуда, пока не пошла на праздник?

– Да, сэр. Конечно, могу. Я же говорил, что…

– Да-да, я знаю. Все в порядке. Теперь о мистере Хэмблдоне…

– С ним то же самое, сэр. Я понимаю, к чему вы клоните. Хотите узнать, кто поднимался наверх после того, как оттуда спустился шеф. Верно?

– Верно, Боб.

– Так вот, это не могли быть ни мисс Каролин, ни мистер Хэмблдон. Физически не могли. Оба ушли к себе сразу после спектакля. Я их видел. И оба не выходили из своих гримерных, пока не отправились прямиком на вечеринку. Могу поклясться на Библии, поцеловать книгу и предстать перед судьей. Этого достаточно?

– Вполне достаточно. А кто-нибудь мог выйти из гримерных так, чтобы вы не заметили его, стоя в коридоре?

– Ни в коем случае, сэр. Как говорится, черта с два. Могу поспорить, пожарные инспектора сюда не ходят. В театре есть два ряда гримерных и гардеробная сбоку. Сначала две комнаты для «звезд» и уборная мисс Макс. Потом коридор под прямым углом поворачивает, и справа у нас гардеробная, а слева – еще три гримерных.