Смерть в театре «Дельфин»
Шрифт:
— Я оплачу его защиту. Сообщите ещё.
— Хорошо.
— Что-нибудь ещё?
— Он сказал, что собирался присвоить перчатку и хочет, чтобы вы это знали. А также просил передать вам вот это.
Аллен вручил мистеру Кондукису конверт. Тот собрался было
"Похоже, — прочёл Аллен, — что мы оба стали жертвами обстоятельств. Это наводит меня на довольно забавную мысль, что вы, как, говорится, "поймёте ". Можете не беспокоиться. Я устал».
Внизу кто-то, насвистывая, пересёк фойе и хлопнул дверью. В театре было тихо.
— Он вцепился в плот, — сказал мистер Кондукис, — и попытался взобраться. Он перевернул бы его. Я ударил по его пальцам шкатулкой. Его руки были в перчатках. От моего удара пальцы разжались и соскользнули. Никто этого не видел. С тех пор он шантажировал меня.
— Продажа билетов не сократилась, — отметил Уинтер Моррис, хлопнув по бумаге. — Да и пресса шумит очень мало. Не понимаю.
— Может быть, тут действует рука Кондукиса?
— Все может быть, но нам это очень кстати.
Моррис, насвистывая, помчался вверх по лестнице в кабинет.
— И все-таки я надеюсь, что это не рука Кондукиса, — сказал Перигрин Эмилии. — Мне хочется верить, что это сам «Дельфин». И мы. Знаешь, мне кажется, он остался в фойе, чтобы исповедаться перед Алленом.
— В
— Кто знает! У меня ощущение, что это как-то связано с той яхтой. Он очень странно держится всякий раз, когда о ней заходит речь.
Не исключено, что в то утро ты напомнил ему об этом, — невзначай предположила Эмилия.
— Я? О чем?
— Ну, например, кто-то утонул или мог утонуть. Возможно, он был рад спасти тебя.
— Все может быть, — повторил Перигрин слова Морриса и обнял девушку.
Они обвели глазами театр: пухленьких купидонов, услужливых кариатид, портрет мистера Адольфуса Руби, красивый изгиб лестниц. Бронзовые дельфины исчезли. Место сейфа занял портрет Графтона.
— Если ты принадлежишь театру, то принадлежишь ему полностью, — сказал Перигрин.
Они вышли на улицу.
Перед портиком стоял огромный «даймлер» с шофёром. Перигрину на миг показалось, что сейчас из машины раздастся приглашение мистера Кондукиса ещё раз съездить на Друри Плэйс.
— Это автомобиль Десси? — поинтересовалась Эмилия.
Однако на заднем сиденье была вовсе не Дестини Мейд, а крупная некрасивая леди, сверкающая бриллиантами, норковым мехом и перьями.
Она постучала в стекло, подзывая к себе Перигрина.
Когда мистер Джей подошёл, леди через окно осведомилась низким голосом:
— Быть может, вы сумеете мне помочь? Я приехала из Америки по поводу шекспировских реликвий. Меня зовут миссис Констанция Гузман.