Смерть всегда движется рядом
Шрифт:
– Отходим, - приказал Мансур.
– Все танки с дымовыми шашками прикрывать отступление, - дополнил его приказ я.
Так мы и отступали. Первый вал дыма и пыли-это наш и второй вал пыли израильтян. Стрелять было бесполезно. Все изменилось, когда мы свернули в район Эль-Кунтилла. Они и мы сразу стали видны друг другу и первые выстрелы были не в нашу пользу. Израильтяне сразу подбили первые шесть наших машин с расстояния три километра. Мы стреляли наобум, поднимая стволы, для увеличения дальности полета.
Вот и спасительные
– Александр, живой?
– Как видишь.
– Ты сумеешь исправить машину?
– "Ленивец" разбит, мы сейчас кинем гусеницу на второе колесо и будем готовы. Собирай батальон.
– Хорошо. Смотри, евреи.
От подбитых израильских танков, поддерживая раненых к нам шли люди, размахивая платками и шлемами. Они молча подошли к нашим машинам и сели на землю в кружок.
– Собаки! Я их сейчас всех передавлю, - взвыл Мансур.
– Отставить!
– рявкнул я, да так, что Мансура подбросило в люке.
– Ты чего?
– Собирай батальон, я сам займусь пленными.
Мансур исчез в башне и его танк взвыв пошел в сторону неподвижно стоящих машин. Из кружка сидящих, поднялся в ободранном мундире подполковник израильской армии.
– Я слышал ваш разговор. Вы русский?
– Да.
– Командир полка, подполковник Шамир.
– Советник, лейтенант Скворцов.
– Лихо вы меня отделали. Ваш танк мотнуло из-за рваной гусеницы и я не смог попасть, а вы удержались и точно влепили. Неудачная конструкция башен наших танков.
– А у наших неудачные прицелы.
– Да я это заметил. Если бы вы их имели, нашему корпусу пришелся бы сегодня конец.
– Зачем, вы ушли отсюда? Вы ведь могли добить нас до конца.
– Наш командир корпуса прохлопал засаду. Поэтому мы удрали на равнину, а ваши не пошли дальше. Я это только-что слышал по радиостанции. Но скоро войне конец и это наверно последний танковый бой.
– Как, войне конец?
– Уже три дня наши дипломаты, при посредничестве американцев, ведут переговоры о мире.
– Ну, это переговоры...
– Нет, это точно конец. Все же видят, что египтяне научились воевать и тот танковый бой, когда вы разгромили наш корпус, толкнул к быстрому решению о мире.
– Давайте решим,
От позиций артиллеристов показалось несколько машин. Стали собирать раненых, убитых. Мы натянули на второе колесо гусеницу и хромая машина пошла своим ходов к месту сбора танков.
* ЧАСТЬ ВТОРАЯ. "МИРНЫЕ" МИНЫ
Через два дня кончилась война. Мансур получил опять повышение, стал капитаном и опять на его груди засверкал новый орденок.
– Мы поедем с тобой в Каир, праздновать победу. Я получил разрешение у командира корпуса, чтобы тебя отпустили со мной.
Перед отъездом в Каир, я зашел к Филипенко.
– Явился вояка, - ответил он на мое приветствие.
– А нас вот уже торопят, чтоб убирались быстрее от сюда.
– Как так?
– Одним из условий мирного договора является быстрое расформирование команд и эвакуация иностранных специалистов из египетской армии.
– Так что, мы едем домой?
– Кто поедет, а кто и нет.
– Не понял?
– Нечего и понимать. Остаются части, которые передаются саперам для разминирования Синайского полуострова и спецчастям.
– Куда денут меня, товарищ майор?
– Тебя оставляют. Командиром сводного танкового полка назначен твой знакомый Мансур. Быстро растет мальчик. Тебя - к нему в помощники.
– То-есть на разминирование?
– Выходит, да.
– А вас куда?
– Куда, куда. Домой... Сволочи, мы им помогали, столько пролили крови, а они ради вонючих долларов выкинули нас на помойку. Веселятся, как-будто они в этой войне победили...
Каир светился по ночам огнями. Было общее ликование. Все будь-то бы забыли о первых страшных поражениях, о громадной территории отнятой по мирному договору Израилем у Египтян. Каир вопил и кричал о победе. Я получил тоже повышение в звании и скромный египетский орден. Вечером, мы с Мансуром в полной парадной форме, явились на великосветский бал.
Мансура знали все гости вечера. Со всех сторон слышались приветствия и возгласы поздравления. Сначала я был как бы привязан к нему и здороваясь с каждым, Мансур представлял меня как своего помощника. Но вот мы дошли до толстого генерала и Мансур подтянувшись, поздоровался сам и представил по всей форме меня.
– Слышал я о вас, - по английски сказал генерал, - говорят вы очень жестки со своими подчиненными. Я не ставлю это вам в вину, наоборот, я приветствую таких людей. Честно говоря, Мансур попал в хорошие руки.
– Так вот откуда у Мансура, такие кровожадные замашки.
Из-за спины генерала появилась очаровательная девушка, с черными живыми глазами в чисто европейском платье.
– Извините, господин старший лейтенант, это моя дочь - Гамиля, неразумное создание, ей обидеть человека, что раз плюнуть.