Смерть за хребтом
Шрифт:
– Торопился, наверное... – пробормотал я в свое оправдание.
– Дверь открыл, – продолжала рассказывать Наталья, как-то странно на меня посмотрев, – и ударил два раза саблей... Они и понять ничего не успели. И небыстро так ударил... Как будто знал, где они и как сидят... Еще до того, как дверь открыл, знал. И знал, куда и как они, тебя увидев, подадутся... Во дворе еще одного положил... Ударил плашмя по уху...
– По уху!!! Фанфан-Тюльпан, Арамис и Артаньян в одном лице! Какое кино я проспал! А потом?
– Потом мы с тобой к яме пошли и ребят освободили. Как только они наверх вылезли, ты, ни слова не говоря, повернулся, саблю наземь бросил и сюда, в комнату вернулся. Я подумала, что ты к Лейле пошел, и с тобой увязалась, думала помочь в чувство ее привести, очень уж она плоха была. А ты вошел и спокойненько так на свое место лег и сразу же заснул. Только тогда я начала догадываться, что ты и не просыпался вовсе. Потом Сергей еще сказал, что ты... Ну, этот... Сам знаешь...
– Какой пассаж! А что потом?
– Потом я Лейлу развязала. Долго возилась... Порезала даже немного саблей [54] .
– Сильно?
– Да нет... Так, царапина. Она сразу к тебе бросилась, припала к груди, в лоб поцеловала. А ты на спину перевернулся и захрапел, как паровоз.
– Это я знаю. Что храплю. А ребята как? Резвона, что ли, в доме не было?
– Он же сказал, что к жене пойдет. А она на краю кишлака живет. Там он ей дом с павлинами построил... И евнухов ей обещал парочку. Тебя с Сергеем.
54
Заметив впервые эту саблю на стене гостевой комнаты Резвона, я подумал, что она – это колюще-режущий аналог чеховского ружья, которое в последнем акте должно фатально выстрелить. Однако Сергей забыл ее под колесом Газ-66-го в суматохе бегства из Нагза.
– А ты откуда о евнухах знаешь?
– А ночью, когда нас во дворе словили, он бросил своему охраннику, что завтра он всех вас ос... оскопит и потом пошлет павлинов стеречь...
– Слушай, а что, машину после первого нашего побега они на месте оставили? Вместе со всеми шмотками и оружием? Бери и езжай?
– А что ты думал? Во втором часу ночи они шмотки ваши драные делить станут? А машину нигде, кроме как во дворе дома и не поставишь... Ну, еще и соседнего. А оружие, ружья ваши охотничьи и пистолет, у охранников были, забыл что ли? Не захотел им Резвон автоматы давать.
Примерно через час мы остановились – как назло начал барахлить бензонасос. Кое-как остудив его мокрыми тряпками, проехали еще несколько сот метров – Сергей хотел поставить машину так, чтобы дорога со стороны Хушона просматривалась на максимально возможное расстояние.
Сергей с Житником, не мешкая, сняли бензонасос и начали над ним колдовать. Я несколько секунд рассматривал свежие еще царапины и уколы, густо покрывавшие лицо и шею Кивелиди, затем поболтал немного с Лейлой. Убедившись, что она почти отошла от ночных мучений, я решил пройти в сторону Хушона с километр и залечь где-нибудь с двустволкой.
Хорошее место для засады нашлось у правого борта небольшого ручья, последнего из преодоленных нами. Дорога здесь выпрыгивала из его довольно широкой каменистой долинки на заросшую кустарником террасу почти полутораметровой высоты.
Я залег за валуном и стал воображать, как вдарю дуплетом по шоферу и сидящему рядом с ним Резвону, когда их машина, натужно ревя, будет преодолевать крутой, почти в 45%, подъем на террасу.
Неожиданно погода начала портится: на северо-западе, над верховьями ручья нависла огромная черная туча. Через некоторое время ее менее представительные спутники закрыли небо и надо мной, тут же откуда-то сбоку посыпались первые капли дождя.
“Если эта симпатичная пречерная тучка, останется там, то у нас появится шанс дожить до обеда. И, соответственно, не сесть на кол”, – подумал я, собирая капли в ладонь.
И, слава Всемогущему – эта летучая цистерна была столь тяжела и неповоротлива, что поднявшийся ветер не смог сдвинуть ее с места. Туча застыла, извергая из себя косые потоки дождя; не прошло и двадцати минут, как вода в ручье сначала побурела, а потом и вовсе стала густо-коричневой. Постепенно поток раздался в ширину и начал подбирался ко мне. Теперь его можно было переехать лишь на “ЗИЛ-131” или на “Урале”. И если Юрка подремонтирует бензонасос, а в этом я был уверен, то мы оторвемся от преследователей.
Я продолжал удовлетворенно ловить крупные капли дождя в ладони и мечтать о сытном завтраке, когда из-за поворота появилась машина, тоже “ГАЗ-66”, в ней сидели бабаи с автоматами. Но милость аллаха оказалась беспредельной – в среднем течении раздувшегося ручья раздался глухой рокот и через секунду из теснины ущелья вырвался сель! Камни, валуны, растерзанные стволы деревьев, жалкие, жеваные остатки кустарника стремительно неслись в густом грязевом потоке. На моих глазах он разрубил реку: голубые воды ее не могли сдержать натиска и отступили. Прошло еще несколько минут, в течение которых я стоял с раскрытым ртом, и сель воздвиг мощную песчано-каменную плотину, перекрывшую от борта до борта почти двухсотметровую долину Сардай-Мионы. Ниже по течению теперь струились ее жалкие остатки, не страшные и курице, страдающей водобоязнью. Выше же реки тоже не стало: на глазах она превратилась в голубое озеро.
В отличие от меня наши преследователи не стали восторгаться мощью и красотой стихии: они развернули машину и немедленно уехали прочь. Я же вернулся к товарищам и рассказал о селе и о прерванной им погоне.
– Ну и что теперь? Что мы с этого имеем? – невозмутимо спросил Сергей, продолжая копаться в двигателе.
– А то, что в ближайшие сутки они будут шмотки таскать. Наш друг Резвон тоже – дом его у самой реки стоит. Когда прорвет плотину, то могут быть всякие варианты. Может, и Ромиту плохо придется. Это не то, что раньше – через три часа после перекрытия приезжал начальник Вашуров с взрывниками, и еще через три они тихо-тихо спускали озеро. Предварительно набив все имеющиеся мешки живой рыбой. Представляешь, сколько ее сейчас в ямах ниже плотины? Начерпал ведром – и порядок! Что с бензонасосом?
– Тоже порядок! – гордо ответил Житник. – А рыбки бы набрать надо... Что добру пропадать? Мы станем вон под той скалой, на берегу, под тополями, приготовим что-нибудь пожевать, а ты с Фредди сгоняйте за рыбой, – предложил он, протягивая мне большой полиэтиленовый мешок.
Я не смог отказаться от удовольствия такой рыбалки: люблю, когда рыбы много и не надо часами слоняться с удочкой по берегу в поисках голодной водоплавающей.
Мы быстро добрались до плотины, но рыбы под ней не оказалось, да и не могло быть – ее смыло селем. Пришлось спускаться вниз по реке, точнее, по ее дну и примерно через километр мы нашли яму доверху набитую рыбой. В основном эта была разной величины маринка, но попадалась и форель.