Смертельная битва
Шрифт:
Арнольд осматривали карту... И хмурился. Германия сильна, и все новые войска вступают в бой. Понятно, что падение Нью-Йорка это лишь вопрос времени.
Трумэн явно склонялся к мысли: капитулировать. Но капиталисты-евреи убедившись, что Гитлер действительно фанатик-антисемит, готовы драться до конца. В элите США давно нет единства. Однако пока в чисто военном плане гитлеровцы сильнее. Для борьбы с ними проводят мобилизации. Часть американцев сражается весьма фанатически.
Генерал Паттон, будучи битым в северных штатах, предложил:
– Надо мобилизовать всех мальчишек с десяти лет и раздать им винтовки. Сделаем Нью-Йорк сплошной баррикадой.
Арнольд это одобрил:
– Поставим под ружье даже
Драться желание было у всех. Но вот умирать... Немецкий Е-50 казался непробиваемым. Против него конструировали, новый "Линкольн", со 120-миллиметровой с начальной скоростью более тысячи метров в секунду пушкой. Но данный танк еще только разрабатывается. Кроме того, новое орудие тоже следовало отладить и приспособить под него башню. Пока у Америки не было эффективных, противотанковых средств.
Так что приходилось рассчитывать только на гранаты, и недостаточно мощные базуки. Авиация США теряла самолеты. И авиастроительные заводы тоже.
Фридрих продолжал увеличивать счета. Этот мальчишка словно Кощей Смертный, проводил бои не получая и царапины, но сбивая по паре сотен самолетов за вылет. А если самолетов не попадалось, то крушил наземные цели.
Фридрих стал живой легендой, настоящей суперзвездой... И умел очень многое. Топил корабли...
Американцы его даже очень боялись. И тот страх что они испытывали, перед маленьким терминатором, передавался и наземным войскам.
А Арнольд действовал энергично. Вот на переднюю линию обороны, вывели босоногих, в полосатых платьях девушек-заключенных. Дали им в руки ружья... Некоторые девчонки умеют стрелять, а другие нет!
Многие заключенные совсем еще девочки, со сбитыми, босыми ножками, худенькие, с трудом держат устаревшие кремневые винтовки в руках. Их вывели в бой...
Рядом расположили мальчиков в тюремных пижамах и с номерками на груди. Пацаны от десяти до семнадцати лет, все стриженные наголо, босые, худые. Вооруженные тоже какими-то допотопными ружьями, еще времен гражданской войны. Явно малолетних заключенных вывели на убой. Бросили под танки. Помимо ружей, у мальчиков и девочек еще только бутылки с бензином, и взрыв-пакеты. Не слишком это все пойдет против тяжелых танков.
Сверху кружат самолеты. Самый массовый американский истребитель "Мустанг", с пулеметным, явно недостаточным против немцев вооружением. Есть машины и еще примитивнее, сделанные кустарным способом. Только "Аэрокобра", может создать немцам проблемы из-за своей 37-миллиметровой пушки. Но таких машин крайне мало, да и главный завод по их производству уже захвачен.
Американцы чувствуют себя совершенно беспомощными. Чернокожие дезертируют. Несмотря на явный расизм гитлеровцев афро-американцы умирать не хотят. И это, в общем-то, понятно. Кто захочет совать свою шею в петлю, из-за богатеев.
Не желают драться и индейцы, и латинские американцы. Тем более многие испано-язычные страны, а также Бразилия выступили в войну против США. И понятно это почти родственные страны.
Стриженный мальчик лет одиннадцати Питер, держит в руках ружье. В живот у мальчишки пусто, так как пайку им урезали. Лежать в окопе все-таки лучше, чем вкалывать на плантация, по четырнадцать-шестнадцать часов в сутки. А тебе еще и подгоняет плетью надзиратель. Потом болят руки, ноги, спина, шея, и только голова свежая и ясная.
Питер попал за решетку в восемь лет, минимальный возраст для привлечения к уголовной ответственности. Мальчишку обрили наголо, безжалостно обыскали какие-то противные тетки. Потом суд, который занял всего пять минут, никто даже не разбирался, виновен ребенок или нет. Вот так взяли впаяли восьмилетнему мальчику лет десять. А ведь Питер из приличной семьи, и ни копейки не украл. Попался случайно во время полицейской облавы, но попробуй,
Мальчишку даже разбирать на стали, а автоматически наказали. И пришлось мальчику спать в бараке, с другими ребятами на голых досках, есть баланду, и вкалывать до изнеможения. В теплое время мальчишки трудились на полях, в холодное, на фабриках. Неизвестно еще где хуже. На поле иногда можно в жару прилечь, и подремать. Надзиратели тоже устают... Или если работа сделана, то уйти немного раньше.
А на фабрике, конвейер... Ни секунды остановки и расслабления. Постоянно в движении, жутко выматываясь.
Мальчишки-заключенные вкалывали и в воскресенье. Только на Рождество у них был один выходной день. И раз в году можно было отоспаться. А так работа, работа, и еще раз работа! Ты как римский раб: или работаешь, или спишь. Ни развлечений, ни игр, ни даже учебы. Все время ребят старались загрузить. От этого мышцы хронически ныли. Усталость страшная. В самые первый дни и недели, мальчика от физической нагрузки охватила жуткая боль во всем теле. Ни осталось, ни кровинки, ни жилки, ни косточки, не тронутой болью. Ныла в страшных муках каждая клеточка тела.
Потом через несколько недель ребенок втянулся и боль притупилась. Но все равно оставалось. И по утрам сильно хотелось спать.
Пока голова не становилась более ясной, я тело разогревалось.
Погода стояла еще очень теплая, светило солнце, и мальчишка, лежа на животе задремал. Ему снилось, как он оказался в ходе современных разборок, и там показал себя суперменом.
Громадный мохнатый паук, выскочил на широченную автомагистраль. Его толстенные лапы крушили небоскребы, а огненное дыхание палило фланеры и аэромобили. Адское пламя настигло Фердинанда, бронежилет под толстенной кожаной курткой раскалился, жгучие титановые пластины впились в крупное тело. Мохнатые щупальца удлинились подобно исполинским антеннам, а сверкающие заостренными алмазами когти прошили живот и грудь. Непереносимая боль вызвала конвульсии, и Фердинанд тихо вскрикнув, разлепил потные веки. Он уже настолько привык к скрытному лисьему существованию, что умудрился соскользнуть с постели, не прервав поверхностного сна усталой, дешевой проститутки мирно сопевшей под боком. Казалось что все тихо, лишь за окном мягко шумит летний дождик, плещется волна.
Но нет, дело не уже привычном в ночном кошмаре.
Уже целый месяц смерть постоянно грозила ему - профессиональному вору, своей невидимой косой. Чувства предельно обострились, казалось приторно-тягучий запах опасности, витает в воздухе.
С привычной быстротой Фердинанд оделся, камуфляж лежал под кроватью. Там же покоился реактивный автомат с электрошоковой дубинкой. Ибо человек, постоянно живущий под Дамокловым мечом правосудия, должен ощущать оружие затылком. Еще свежая женщина застонала и шевельнулась во сне, вор судорожно сжал дубину, с трудом сдержав соблазн рубануть по затылку. Затем он приоткрыл дверь и пристально вгляделся в темноту. Все было спокойно. Но, тем не менее Фердинанд был уверен что его не повело чутье, уж слишком отчетливым был тлетворный запах смерти. Вдалеке по правую сторону, едва заметно горели огоньки города Сочи. Он был далеко от берега, на грузовой барже, где никому не придет в голову, его искать и казалось, как это глупо полировать брюхом ржавую палубу с осторожностью болотной жабы. Внезапно полыхнула молния, сквозь дождливую паутинку проступили "цапли" - две моторные лодки по десять боевиков каждой. Они двигались столь уверенно, что явно имели четкую наводку. Фердинанд еще дальше прополз по палубе, автомат натирал шею. Ему не хотелось вступать в неравный бой. Один к двадцати, это верная гибель, он не был трусом. Девиз поступай как загнанный леопард - избегай схватки с сильнейшим, но если зажали, дерись до последней капли крови! Теперь настал момент истины, рано или поздно его обнаружат и...