Смертельные иллюзии
Шрифт:
– Последний. Где вы были вечером в прошедший четверг, мистер Пирсон?
Брэг подошел к кабинету, но в дверях остановился.
Франческа шла следом, погруженная в свои мысли. Она снова и снова анализировала каждый момент разговора с Пирсоном. Харт вошел последним, и Брэг закрыл дверь.
– Алиби у него железное, – задумчиво произнесла она.
– Как и он сам, – добавил Брэг.
– Парень удобно устроился, – усмехнулся Харт. – Ужинает с престарелой матерью, в то время как преступник убивает его сестру.
– В доме была прислуга, – сказала Франческа. – Повар, экономка, дворецкий и лакей.
– И еще две горничные, – зло заметил Харт.
– На каждый вечер, когда Резальщик нападал на жертвы, у него есть алиби! – возмущенно воскликнула Франческа. – В понедельник он посещал «Лайнз Клаб».
Брэг подошел к рабочему столу, но не сел.
– Ньюман проверяет его алиби, но я уверен, что никто не подтвердит, что он был там в то самое время, как утверждает Пирсон.
– Как мило! – воскликнула Франческа. – Он первый из кандидатов на роль Резальщика, у которого на каждый день есть алиби, что и кажется подозрительным.
Брэг сдержанно улыбнулся:
– Согласен.
Франческа загадочно улыбнулась в ответ. Пирсон может оказаться именно тем, кого они ищут. Фрэнсис поверила обманщику и убежала из дома. Разумеется, у брата есть повод затаить на нее обиду. Просто невероятно, что ей не позволили вернуться домой, когда Брэдли Хантер ее бросил. По словам Пирсона, их отец умер через шесть месяцев от инфаркта, скорее
– Я согласен, – сказал Харт и встал рядом с Франческой, заставляя ее выйти из задумчивости. – Думаю, он ненадолго показался в клубе, но сомневаюсь, что кто-то запомнил, когда он приехал и уехал. Прислуга, несомненно, боится сказать что-то против хозяев. Алиби весьма сомнительное.
Франческа улыбнулась и повернулась к Брэгу:
– Как будем действовать?
– Отправлю и за ним полицейского. Есть лишь одна проблема.
– Какая?
– Зачем, черт возьми, он пришел на похороны Кейт, чтобы его все видели?
Они с недоумением огляделись, и тут зазвонил телефон. Брэг снял трубку, а Франческа повернулась к Харту:
– Совершил ошибку. Все преступники делают ошибки, по крайней мере одну, – поэтому их и ловят.
В глазах Харта мелькнуло умиление, он взял ее за руку:
– Мне надо с тобой поговорить. Когда мы вернемся домой.
Сердце болезненно сжалось.
– Мне стоит этого пугаться?
– Я не хочу тебя пугать, но определенно сказать не могу. – Несколько минут он колебался. – Я хотел бы поговорить о Дейзи.
Франческа кивнула:
– Да, отличная идея.
Харт еще раз ей улыбнулся и посмотрел на Брэга. Лицо его мгновенно стало серьезным.
– Что еще?
Брэг медленно вернулся к столу. Он выглядел весьма озадаченным.
– Звонила Сара Чаннинг.
Франческа вскрикнула. Сара не может позвонить Брэгу без причины, тем более в управление.
– С ней все в порядке?
– Она на грани истерики. Кажется, пропал твой портрет.
– Пропал?
– Его украли, – добавил Брэг.Сара их уже ждала. Она заламывала руки и таращила глаза. Брэг поспешил ее успокоить.
Франческа стояла в холле. Она не понимала, что означает произошедшее. Из управления они выбежали с такой скоростью, словно опаздывали на пожар.
– Колдер, все это какой-то абсурд, – прошептала она.
Он напряженно смотрел перед собой. Все происходящее казалось совершенно бессмысленным и необъяснимым.
– Вероятно, нет.
– Колдер, никто, кроме меня, тебя и Сары, не видел этот портрет. – Франческа побледнела. Как глупо было позировать обнаженной. Она покраснела от стыда. Кто сейчас смотрит на ее изображение? Кто его украл? И зачем?
– Франческа, все намного хуже.
– Что, ради всего святого, ты хочешь сказать?
– Понимаешь, портреты не похищают для того, чтобы выставить на всеобщее обозрение. Предметы искусства обычно крадут, чтобы продать.
Франческа издала звук, похожий на писк и всхлип одновременно.
– Мы ведь этого не допустим? – Она сжала его руку.
Ее горе было безгранично. Она позировала обнаженной только для Харта и совсем не желала, чтобы полмира видело ее в такой позе. В обществе об этом станет известно мгновенно – такие секреты, впрочем, как и любые секреты, недолго остаются тайной. О боже! Она вспомнила о семье. Джулия будет в ужасе, Эндрю подобное повергнет в шок… Все рухнет из-за нее. Их репутация, положение. Если о портрете станет известно, она никогда не сможет появиться в обществе.
Подошли Брэг и Сара. Брэг посмотрел на Франческу, потом на Харта.
– Простите меня! – неожиданно воскликнула Сара. – Мне надо было закрывать студию! Франческа, дорогая, прости меня!
Франческа с трудом кивнула.
– В этом нет твоей вины, – пробормотала она.
Сара разрыдалась в голос.
– Итак, – начал Брэг, – кажется, я что-то не понимаю. Похоже, назревает скандал. Объясните, что происходит? Почему эта леди ведет себя так, словно кто-то умер, а вы стоите с такими лицами, будто сами кого-то убили? – Он вопросительно посмотрел на Харта.
Франческа отвернулась. Харт обнял ее за плечи:
– Это несколько своеобразный портрет.
Франческа зажмурилась.
– Своеобразный? – Брэг вскинул брови.
Сара коснулась его плеча:
– Портрет прекрасен, правда. Франческа на нем удивительная, незабываемая… – Она осеклась.
– И обнаженная, – закончил Харт.
Наступила тишина.
Франческа решила, что должна быть храброй, и повернулась к Брэгу.
Он открыл рот, но промолчал.
Франческа смотрела на него, не в силах подобрать слова.
– Ясно, – наконец пробормотал Брэг, слегка покраснев.
Через секунду глаза его вспыхнули, и он обрушил весь свой гнев на Харта:
– Ты разрушаешь все, к чему прикасаешься.
Харт фыркнул:
– Я не снимаю с себя вины. Да, идея была моя.
– Но ты вовсе не виноват! – вступилась Франческа.
Харт зло ухмыльнулся.
– Черта с два! – бушевал Рик. – Его никогда ничего не волновало, кроме собственной персоны. Даже будучи помолвленным с тобой, он думает только о своих омерзительных страстях. На что ты рассчитывал, когда подбивал Франческу на это? – орал Брэг, в ярости сжав кулаки.
Харт даже не пытался защищаться.
– Это нечестно. – Франческа встала между двумя мужчинами лицом к Брэгу. – Меня никто не подбивал, я сама приняла решение позировать… в таком виде. Харт думал повесить портрет в своей комнате… после свадьбы, – неуверенно добавила она.
Брэг смотрел на нее с сомнением.
– Даже если бы портрет не был украден, тебе не приходило в голову, что и слухи о его существовании могли серьезно тебя скомпрометировать?
Франческа покачала головой. Как же она была глупа.
– Нет, – обреченно вздохнула она.
– Оставь ее. – Харт презрительно глянул на Брэга. – Лучше сосредоточься на исполнении обязанностей, за что тебе и платят. Совершена кража, а это преступление, которое надо раскрыть прежде, чем оно приведет к необратимым последствиям.
– Сомневаюсь, что существуют способы предотвратить неизбежное. Мы не сможем провести секретное расследование!
– Ложь. По моему мнению, полицию вообще не стоит подключать. – Харт говорил тихо, но очень уверенно. – Я найму детективов. Мы найдем этот портрет.
Франческа повернулась к нему. Может, Харт прав. Если действовать оперативно, они смогут обнаружить картину раньше, чем станет известно о ее существовании, – хотя бы до выставления на всеобщее обозрение. Она посмотрела на Брэга и решила промолчать.
– Значит, вам не нужна моя помощь?
– Разумеется, нужна. – Франческа осторожно коснулась его руки. – Но неофициально. Чем меньше людей знает, тем лучше.
Брэг кивнул и с ненавистью посмотрел на Харта.
– Я молю Бога, чтобы он вразумил ее, – произнес он сквозь зубы. – Ты никогда не будешь достоин такой женщины.
Войдя в холл собственного дома, Брэг почувствовал, что на плечи давит невидимая сила, на него свалилась невероятная тяжесть, словно на шею надели ярмо. Сверху послышались голоса девочек, тихие увещевания Кейти и звонкий смех Дот. На сердце потеплело. Он знал, что жена тоже в доме, и внутренне содрогнулся от страха. Невозможно предположить, в каком настроении встретит его Ли Анна. Единственное он знал определенно – что каждый последующий день был хуже предыдущего. День ото дня она становилась печальнее и раздражалась все больше.
Брэг закрыл за собой дверь и стал подниматься по узкой лестнице. Ли Анна уже ждала его. Она сидела в кресле посредине спальни грустная и задумчивая. Наверняка она хотела
– Извини, – сказал он, – думал, смогу вернуться домой сразу после похорон, но возникли новые обстоятельства в деле Резальщика.
Ли Анна постаралась улыбнуться, но у нее это не получилось.
– Я знаю, что работа для тебя важнее всего, так что не стоит извиняться.
Сердце заныло. Она по-прежнему оставалась самой красивой женщиной из всех, что он видел в жизни, даже сейчас, когда она стала инвалидом, а свет в прекрасных глазах совсем потух. Почему же она не была такой чуткой четыре года назад? Он прошел в гардеробную, боль сильнее сдавливала грудь. Когда они только поженились, она ничего не хотела понимать, отказывалась признать значимость его работы и смириться с приоритетами в его жизни – впрочем, он также отказывался вникать в ее потребности и желания. В очередной раз возникла абсурдная мысль вернуться в прошлое и все исправить.
Рик бросил пиджак и галстук на стул и, уставившись на свое отражение в зеркале, стал расстегивать запонки. В прошлое невозможно вернуться – остается только настоящее и будущее. Месяц назад он хотел развестись. Сейчас сам не знает, чего хочет. Никогда в жизни его мысли не были такими сумбурными. Конечно, он мечтал, чтобы две маленькие девочки были счастливы и всегда оставались рядом, знал, что готов сделать все, чтобы избавить Ли Анну от страданий и боли. Но стоило взглянуть на нее, и становилось ясно, как она несчастна. Как он может сделать ее счастливой, если она не дает ему ни одного шанса даже попытаться?
Будь у него возможность, он бы все устроил, сделал бы все, чтобы укрепить их брак. Но сейчас Рик не знал, с чего начать.
Перед глазами замелькали картинки: Ли Анна, восторженная и прекрасная, в новом бальном платье кружится с ним в танце; Ли Анна в комнате девочек читает им сказку перед сном; Ли Анна в постели стонет от наслаждения.
Рик откинул в сторону рубашку, очень некстати почувствовав возбуждение. Для него после трагического несчастного случая все осталось по-прежнему, но жена потеряла интерес к некогда чрезвычайно значимой части их жизни. Интересно, осмелится ли он когда-нибудь заняться с ней любовью? Подсознательно он был уверен, что это единственный способ достучаться до нее. Однако он боялся даже намекнуть, что хочет ее.
– Рик, у тебя был сложный день, но… О, извини. – Ли Анна залилась румянцем и покатила кресло к выходу.
Он стоял и наблюдал за ней в зеркало. Почему она так реагирует на его обнаженный торс?
– Что случилось?
Ли Анна разглядывала сложенные на коленях руки и покачивала головой, словно не могла говорить, затем опять покатила кресло к выходу.
– Ничего, – пробормотала она и врезалась в стену. Рик подошел и взялся за ручки кресла:
– Я помогу.
Лицо ее оставалось непроницаемым, но он заметил, что из-под опущенных ресниц на залитые румянцем щеки сползла слеза.
Он дотронулся до ее плеча, и она тихо вскрикнула, словно его прикосновение обожгло ее.
– Я просто хочу помочь, – повторил Рик, теперь уверенный, что вид даже части его тела причиняет Ли Анне боль. Он отвез ее обратно в спальню.
– Спасибо. – Теперь она говорила увереннее.
Он встал прямо перед ней и глубоко вздохнул.
– Ты что-то хотела обсудить? – Он опустился на край кровати.
Она подняла на него задумчивый взгляд:
– Ты не мог бы одеться?
Рик удивленно вскинул брови:
– Ты не первый раз видишь меня без сорочки.
Она отвернулась:
– Все изменилось.
Он взял рубашку и надел ее, не сводя глаз с Ли Анны. Ему не показалось, щеки ее пылали, дыхание стало более прерывистым.
Картины калейдоскопом закрутились в голове, его охватило столь страстное желание, что стало трудно дышать. А ведь он всегда считал, что умеет сдерживать свои эмоции. Можно ли предположить, только предположить, что ее равнодушие всего лишь маска, притворство.
Что, если у него получится достучаться до нее таким способом?
На мгновение их взгляды скрестились. Ли Анна, кажется, почувствовала его настроение.
– Что ты делаешь?
Он встал с кровати и опустился перед ней на колени, едва не задохнувшись от близости ее тела.
– То, что мечтал сделать с того дня, как ты вернулась из клиники.
Глаза ее предостерегающе вспыхнули.
– Нет, Рик.
Он перебил ее, впившись в губы. Он обнимал ее лицо ладонями, и с каждым мгновением их поцелуя в него проникали новые жизненные силы. Он казался себе мертвецом, получившим шанс ожить. Сердце готово было выпрыгнуть из груди, голова закружилась. Почему он не осмелился поцеловать ее раньше, ведь вкус ее мягких губ и был тем эликсиром, что был ему так необходим.
Он прижимал ее к себе, и в душе появилось радостное облегчение. Рик понимал, что должен быть очень терпеливым и нежным. Он подхватил Ли Анну на руки и счастливо улыбнулся.
Он уперлась руками ему в плечо:
– Нет! Остановись!
Не вполне разбирая ее слова, он опустил ее на кровать.
– Позволь мне заняться с тобой любовью, – прошептал он, посмотрел ей в глаза и вздрогнул, увидев в них забытый огонек желания.
Он улыбнулся и еще поцеловал ее в шею, слегка прикоснувшись к груди.
– Я же сказала – нет! – крикнула Ли Анна, ударив его кулаком по спине.
Он резко отпрянул.
Ли Анна лежала и плакала. Рик понимал, что если бы она могла, то вскочила бы с кровати и убежала, но ноги, к сожалению, ее не слушались.
– О чем ты думаешь?
Он смотрел на нее, ощущая, как в груди разгорается жаркое пламя.
– Я хочу любить тебя.
– И все? – Она окинула его презрительным взглядом. – Зачем? Акт милосердия?
– Нет. Дело не в милосердии, просто… – Он колебался, понимая, что дело не в вожделении, не в страсти. Нет, здесь нечто большее. Он боялся даже произнести это слово. – Я все еще очень хочу тебя, Ли Анна.
– Хоти кого-то другого! – Из ее глаз хлынули слезы. – Заведи любовницу. Мы ведь не можем развестись из-за девочек. Я хотела сказать, что ты волен развестись со мной, но понимаю, что ты любишь девочек так же сильно, как я! – Она закрыла лицо руками.
Рик не был уверен, что понял жену правильно.
– Что? – Он сам ощущал, как с лица исчезали краски, с ними уходили и жизненные силы.
– Или ты не хочешь развестись? – Ли Анна подняла на него заплаканные глаза. – Я не принуждаю тебя, Рик. Если ты хочешь получить развод, я дам его тебе, но мы должны воспитать девочек.
О чем она?
– Мне не нужен развод.
Он был шокирован. Казалось, перед ним только что взорвался куб динамита.
– Я понимаю, это нечестно по отношению к тебе, – заговорила Ли Анна, но он перебил ее:
– Я сам решу, что честно, а что нет. – Неужели это происходит с ним? – Скажи, ты хочешь развестись?
Их взгляды вновь скрестились в немом поединке.
Ли Анна долго молчала, прежде чем ответить.
– Я хочу остаться с девочками, – прошептала она, и губы ее болезненно изогнулись. – Я так их люблю. Я знаю, что и ты их любишь. Мы можем подарить им счастье, дать дом, который они заслужили. Я не смогу отправить их обратно. Они тоже нас любят. Боже, они этого не поймут!
Теперь он стал осознавать происходящее. Если бы не Кейти и Дот, она бы исчезла из его жизни навсегда. Рик сдержал желание обнять ее и встал, скрестив руки на груди. В сердце была лишь нестерпимая боль.
– Я не хочу разводиться. – Он помолчал и добавил: – И любовница мне не нужна.
И потом на него навалился плотный, липкий ужас всего происходящего.
Ли Анна промокнула слезы платком и подняла на него глаза.
– Я не могу удовлетворить твои потребности, – прошептала она. – Постараюсь сделать для тебя что-то… другое.
Все предельно ясно. Рик натянуто улыбнулся:
– Не волнуйся, Ли Анна. Я понял тебя и больше никогда не побеспокою.
Охваченный яростью, он выбежал из комнаты. Она молча проводила его взглядом.