Смертельные клятвы

Смит Т. Л.

— Ну, похоже, вы знаете об этом больше, чем я, — говорю я. — С нетерпением жду встречи с вами на нашем следующем судебном заседании, — пренебрежительно добавляю.

Он вертит языком по внутренней стороне щеки с натянутой, высокомерной ухмылкой. Такие мужчины думают, что могут купить что угодно и кого угодно. Я не отвожу взгляда и не улыбаюсь.

Нас прерывает тихий стук в дверь. Андреас кивает и открывает дверь, где ждет мистер Лука. Он смотрит, между нами, ощущая напряжение.

— Хорошего вечера, мисс Риччи, —

говорит Андреас, выходя из моего офиса.

— Все в порядке? — спрашивает мистер Лука, когда Андреас уходит.

Я смотрю на него поверх побелевших костяшек пальцев.

— Да, в порядке. Чем я могу вам помочь, мистер Лука? — спрашиваю я, собирая последние вещи. Некоторые из коллег собираются выпить после работы, чтобы отпраздновать закрытое дело, над которым мы работали в течение прошлого года и которое стоило мне большей части моего свободного времени.

Он закрывает за собой дверь.

— Я просто хотел знать, подумали ли вы о новой должности.

Моя рука на мгновение замирает, прежде чем я продолжаю собирать вещи.

— Я думала, что совет дал мне месяц на принятие решения.

— Да, но я думал, вы бы ухватились за эту возможность. Я наблюдал за вами много лет. Вы безжалостны в суде и лучшая в своем деле. Так почему же колеблетесь? У вас есть опасения, что то, что случилось с Брайаном, может случиться и с вами?

Напряженный смех вырывается из меня, прежде чем его брови смущенно сдвигаются.

— Извините, — говорю, качая головой. Если бы он только знал, что я за женщина на самом деле. — Нет, я не думаю, что меня застрелят. — Хотя, вероятно, застрелят любого другого мужчину, на которого я посмотрю дважды. — Мне просто нужно обдумать кое-какие вещи, вот и все, — И вычеркнуть кое-кого из своей жизни.

— Хорошо. Просто хотел убедиться, — говорит он, похоже, не убежденный, — что, если вам что-нибудь понадобится, дадите мне знать. Да?

— Конечно, — киваю, несколько раздраженная. Почему он пристально изучает меня? До этого мы не были особо связаны. Конечно, у него есть акции фирмы, но нет никакой необходимости проверять меня лично.

— Если это все, что вам нужно, я пойду к остальным, — говорю я, проходя мимо него. Он отходит в сторону, выходя из комнаты, чтобы я могла закрыть за собой дверь кабинета.

— Хорошего вечера, — желает он, прежде чем уйти.

Чувствую вибрацию телефона в пиджаке.

Вытаскиваю его и читаю письмо.

Дорогая мисс Риччи

Я не в состоянии перестать думать о тебе, стоящей на четвереньках. Это было довольно отвлекающе, и я надеюсь, что ты возьмешь на себя ответственность за это.

P.S. Красный — единственный цвет, кроме черного, который тебе следует носить.

Ответь.

Крю

Мудак.

Глава 13

Крю

—

Плевать, что ты говоришь… я еду, — говорит Энджел, забираясь в мою машину. Доминик ругается, сидя на переднем сиденье. — Я знаю, что ты собираешься ее увидеть. Сколько уже прошло? Неделя? И уверена, у тебя ломка, потому что количество твоих убийств удвоилось.

Смотрю на Доминика в зеркало заднего вида.

— Что? Она знает все.

— Только потому, что ты, блядь, ей все рассказываешь, — кричу я.

Энджел гладит живот, сидя рядом со мной. Если бы она не была беременна, я бы лично вышвырнул ее из машины.

— У меня нет ломки. Для меня женщины — средство для достижения цели. Они нужны, чтобы лежать на спине и беременеть.

Энджел смеется как гиена — полубезумно.

— Доминик, — говорю я, скрипя зубами.

— Ты ждешь, что она родит тебе детей, и что дальше? Выйдет за тебя замуж? — спрашивает Энджел. — Ты на ложном пути. Ты ведь знаешь, что я все еще общаюсь с ней?

— Конечно, знаю. Ваши телефоны прослушиваются, — ее глаза расширяются, она тянется вперед и бьет Доминика.

— Почему ты мне этого не сказал?

— Я вас не слушаю. Это на тот случай, если кто-нибудь попытается тебе угрожать, — объясняет он, пытаясь успокоить ее.

Хотя на самом деле, мне просто нравится слушать Райю. Как она говорит. Я должен был решить, хочу ли преследовать ее, и на это у меня ушли годы. Но каким-то образом, сама того не осознавая, она проникла в мою душу, и когда я впервые увидел ее снова, пути назад уже не было.

Именно на этой женщине я собираюсь жениться.

— Я слушаю, — говорю ей с усмешкой.

— Ненавижу тебя, — ворчит Энджел, и я просто улыбаюсь.

Мы останавливаемся возле бара. Я замечаю Райю, сидящую внутри с несколькими ее коллегами по работе, в основном мужчинами, и, прежде чем мы успеваем что-либо сказать, Энджел выходит из машины и направляется внутрь.

— Ты можешь хотя бы попытаться быть с ней вежливее? — спрашивает Доминик.

Поднимаю бровь глядя на него.

— Что? — говорю, так, будто не расслышал его.

— Она беременна твоей племянницей.

— И?

— Ты ужасно с ней обращаешься, — он качает головой.

— Я отношусь к ней как к сестре. А как бы ты хотел, чтобы я с ней обращался? Если бы любой другой человек говорил со мной в таком же тоне как она, ты знаешь, что он бы уже не дышал, — я поворачиваюсь к окну бара и вижу счастливую Райю, с широкой улыбкой обнимающую Энджел. Мы с Домиником остаемся в машине на несколько минут, чтобы понаблюдать за общением двух женщин.

— Я люблю ее, — говорит Доминик.

— Любовь глупа. Она приведет тебя к гибели.