Смертельными тропами
Шрифт:
— Василиса, умница ты наша! — заорал Серый. — Обнял бы тебя… если б знал, как!
Дружный хохот стал ему ответом.
Часом позже мы в инвизе, под баффом, выгрузились из невидимой избы посреди Заячьего луга и направились к лазу.
— От меня не отходить.
Я, в отличие от Володьки, не был уверен, что Меч–Кладенец защитит от темного влияния. Амулет — да, но пусть думают, что дело в чудесном оружии.
Трудности начались сразу же: мы друг друга не видели. Приходилось держаться за руки, что было очень неудобно.
— Зря все вместе пошли, — прошептал Леха. — Надо было с Рокотом одного–двух послать.
— Никто не знает, как повернется дело, — возразил из пустоты голос Верхового. — Возможно, наша помощь не помешает.
Перед лазом мы перестроились и нырнули в него гуськом. Я держался в середине, чтобы на всех хватило защиты от Тьмы. Впереди, как я понял по голосам, оказались Серега, Маруся и Раная. Меня толкали невидимые задницы, задевали невидимые пальцы, невидимые когти Диогена впивались в плечо и спину, кто–то каблуком отдавил ногу.
Кое–как преодолев лаз, я огляделся. Деревня по–прежнему представляла собой унылую картину: поросшие мхом избы, пожухшая растительность, голые высохшие деревья, стучавшие на ветру ветвями. И только возле меня круг зеленой травы. Увы, слишком заметный.
Дождавшись, пока затихнет пыхтение выбирающихся из лаза, я прошептал:
— Перекличка.
Все отозвались, кроме Катюши.
— Катя! — послышалось разноголосое шипение. — Катя?
— Лазутчики! — раздался где–то сбоку ее крик. — В деревню проникли лазутчики!
— Что ты орешь! — рявкнул было Серега, но я его остановил.
— Бесполезно. Она под влиянием Черного Хрусталя. Уходим!
Сбившись плотной группой и натыкаясь друг на друга, мы побежали огородами в сторону площади. Идти в инвизе, когда не видишь своих ног, оказалось на удивление трудно. Подсознание отказывалось понимать, что нужно делать, и я то и дело оступался. Судя по кряхтенью, раздававшемуся вокруг, с такой же проблемой столкнулись и остальные.
— Стойте! — раздался сзади тихий возглас Верлима. — Я упал!
По инерции я пробежал еще пару метров, и несчастный гном вывалился из круга защиты. Тут же послышался его заполошный крик:
— Стража, сюда! Враги!
— Твою мать, — сквозь зубы выругался Серый. — Так мы всех растеряем нахрен.
— Погнали быстрее, не разбредайтесь, — выдохнул я.
Глава 23. Смертельная дуэль
Как же долго тянулись эти огороды и избы! Казалось, мы никогда не доберемся до площади. Или нас непременно обнаружат. Я практически бесшумно шагал по мягкой траве, со всех сторон слыша взволнованное дыхание друзей. Да и сам был далек от спокойствия. Сердце учащенно билось, в груди горячей волной плескался адреналин. Только бы получилось, ради Аринки, ради Мишкиной матери, ради всех обитателей Черного Камня!
Миновав последний огород, мы, наконец, вышли к улице. Здесь было многолюдно: сновали туда–сюда жители деревни, напряженно расхаживали отряды стражи, скакали, направляясь к рынку, черные всадники. Взгляды равнодушные, бессмысленные, и только у личных прислужников Марселя на лицах читалась тревога и сосредоточенность.
— Идем вдоль палисадников, — прошептал я еле слышно, — чтобы не столкнуться с кем–нибудь на дороге.
Но не прошли мы и двадцати шагов, как раздался знакомый голос:
— Смотрите, что это?
На краю дороги, в нескольких метрах от нас, стояла Настя. Девушка показывала на круг зеленой травы под моими ногами, равнодушие на ее лице уступило место легкой заинтересованности.
Я замер, руками удержав невидимых спутников. Привлеченные возгласом Доброй Дракоши, к нам подходили все новые жители. Уставившись на круг, они молчали. Не прошло и полуминуты, как собралась небольшая толпа. Среди них был и Андрюха Креол, причем на Настю он не обращал ни малейшего внимания. Походу, под влиянием Хрусталя и мать родную не вспомнишь.
— Разойтись! В стороны!
Расталкивая людей, вперед протиснулись два стражника. Одного из них я узнал, именно он когда–то выкинул меня из деревни за отсутствие рубахи.
Так же, как остальные, стражи молча воззрились на свежую траву. Похоже, пора сматываться. Я почувствовал, как кто–то из наших дергает меня за рукав, призывая к тому же.
Осторожно выдохнув, я сделал шаг и потянул друзей за собой.
— Он движется, — прокомментировал кто–то из толпы.
Поначалу я напрягся, решив, что говорят о ком–то из нас. Но тут же понял, что имеется в виду круг. И правда, по мере того, как мы шли, трава возрождалась, а позади снова жухла. Заинтересованные стражи, а за ними и зеваки, тронулись следом. Только этого не хватало!
Я шел все быстрее, понимая, что вот–вот наступит разоблачение. Нужно как можно скорее оказаться на площади. И, видимо, перестарался, потому что через полсотни шагов позади раздался крик Ранаи:
— Стража, сюда! Шпионы в Черном Камне!
На ходу оглянувшись, я увидел, что толпа притормозила. Стражники в растерянности озирались, пытаясь понять, кто кричал. Но Раная, как и мы, находилась в инвизе, потому их задача была непростой.
Я сгреб руками невидимые головы друзей, чтобы приблизить их, и едва слышно прошептал:
— Народ, я галопом на площадь. Кто не удержится в кругу, извините. Нельзя терять ни секунды.
И бодрой рысцой побежал вперед. Рядом звучал топот ног, кто–то из наших цеплялся за мой плащ, но мне уже было все равно. Главное — успеть попасть на площадь до того, как нас схватят. Сердце покинуло грудную клетку и теперь колотилось где–то в горле, дыхание становилось все тяжелее.
Сзади раздался крик Лехи, он отстал. И тут, прямо под ногами я увидел тело Ленивца. Глазницы пустые, видимо птицы выклевали, на перерезанном горле запекшаяся кровь почернела. Явно работа кинжальщика, вполне возможно, Грома. Ну попадись мне этот урод…