Смертельными тропами
Шрифт:
— Сделаю, — кивнул он, повертел кольцо в руках и со вздохом спрятал в суму.
— Спасибо, — я встал и направился к двери.
— Ты куда? — окликнул меня Элмер.
Я в недоумении поднял брови.
— Домой, куда же еще.
Он погрозил мне здоровенным зеленым пальцем.
— Смотри, Рокот, не вздумай чудить. От тебя теперь все зависит. Жди, уверен, через день–другой мы выясним, как призвать Нариэля.
Ага, еще бы синдрому Шеффилда приказал подождать.
— Хорошо, — вздохнул я и вышел.
На крыльце меня догнал Серега.
— Ты же не будешь возражать, если я у тебя пока поживу? Не стесню, на лавке посплю или на полу. Если откажешься, буду ночевать в ногах у Василисы.
— Пошли.
Отойдя подальше от постоялого двора, я остановился и горячо зашептал:
— Слушай, Серый, надеюсь, ты мне друг…
Серегу уговаривать не пришлось, едва он услышал, что я хочу тайно сбежать, сразу вызвался меня сопровождать.
— И я с тобой, Димыч. Я милишник, и кольцо антимагии мне не помеха. Понятное дело, ты крут, и у тебя Кладенец, но в одиночку будет сложнее, а я при необходимости могу со спины прикрыть.
Я согласился без размышлений, но когда он осведомился насчет Маруси, решительно покачал головой.
— Нет, Серый, это слишком опасно. Не хочу подставлять ни ее, ни кого–либо другого.
Эх… Не сомневаюсь, она будет думать, что я опять ее бросил. Но лучше так, чем подвергать ее риску.
И мы направились к Василисе.
На буфете, как всегда, дремал Диоген. Он недовольно приоткрыл глаз и пробурчал:
— Дадут мне когда–нибудь поспать?
— Даже не мечтай, — рассмеялся Серега. — Собирайся в поход.
Следующий час был посвящен обсуждению того, что нужно взять с собой. Изба приняла в нем деятельное участие, раздала задания, и мы помчались на рынок закупаться. Слегка задержались там, в результате в путь двинулись ближе к полуночи.
Серый привычно устроился на полу; печь оказалась в полном моем распоряжении, и я надеялся нормально выспаться. Но ошибся: всю ночь мне снилась статуя Утреса, а унылый, завывающий голос эхом отражался в голове:
— Помоги Марсе–елю–у!
Просыпаясь, я гадал — что бы это могло значить? А под утро пришел к выводу: темный бог знает, что я люмен. И пытается сбить меня с пути, чтобы отвратить от Нариэля, толкнуть к Максу. Хрен ему, не выйдет.
Когда я поднялся, Серега еще спал. Знаком показав филину, чтобы вел себя тихо, я выглянул в окно. Вокруг, по обе стороны дороги, стеной стоял лес. Судя по карте, восточная часть Сумрачного Бора. Вековые ели, дубы, клены были настолько высоки, что солнечный свет не попадал на тропу.
С трудом подбирая слова, я написал сообщение Марусе с объяснением своего отсутствия. Сообщение получилось путаным, каким–то детским, и это здорово злило. Проснувшийся Серега лишь усмехался, глядя на мои мучения. Ничего, при встрече расскажу ей все по–человечески.
Целый день Василиса шагала по Малому Северному тракту, прямому пути от Черного камня к Треглаву. После обеда лес кончился, теперь дорога вилась среди полей.
Я сидел за столом, когда пискнул бипер:
Выполнено задание: Вернуть красный карбункул Вуивре, королеве змей.
Получено опыта: 300.
Награда отложена.
— Че там? — лениво спросил Серега.
— Походу, Верлим добрался до дома. Что–то больно быстро.
— Телепортом, небось.
Ну да, верно, все время про него забываю. Нелегко привыкнуть ко всем этим магическим штучкам, даже когда живешь среди них почти месяц. «Награда отложена»… Видимо, чтобы получить ее, надо встретиться с Вуиврой лично. Ладно, не к спеху.
Всю дорогу мы мучились дурью, не зная, чем себя занять. Привели в порядок экипировку, проверили зелья, рассовали их по слотам на поясах, в который раз обсудили планы.
Начищая новую дубину, на ручке которой было написано «Шестопер «Игрушка злодея», Серега с усмешкой сказал:
— А знаешь, Димыч, я не думал поначалу, что мы станем друзьями. Чет напряг меня тогда твой прыжок с ковра–самолета.
Я рассмеялся.
— Знаю. А еще тебе не понравилась моя мечта об избушке на курьих ножках.
Он кивнул, но ответить не успел.
— То есть как это не понравилась? — возмущенно завопила Василиса и даже притормозила сгоряча.
Мы хлопнулись об стену, и Серега с хохотом поднял руки.
— Спокойно, Василисушка, спокойно. Сдаюсь. Признаю, дурак был, не понимал своего счастья. Сейчас и сам о такой избе мечтаю.
— Второй такой нет, — все еще сердито ответила она.
— Нашел, о чем мечтать, — проворчал Диоген. — Тоже мне, счастье.
— Что-о? Да я тебя…
При этих словах комнату опять в очередной раз тряхнуло, буфет покачнулся, зазвенели плошки. Диоген захлопал крыльями, пытаясь удержаться, а мы с Серым вцепились руками в стол.
— Не, ну как жить, а? — скорбно пожаловался я и заорал: — Так, хватит, хорош! Вы нам, блин, весь рейд испортите. Василиса, иди спокойно, не обращай внимания. А ты, Диоген, завязывай ее подначивать.
— Да, тяжело тебе, — еле сдерживая смех, посочувствовал Серега.
— Никто не обещал, что будет легко, — буркнул было филин, но, увидев мой кулак, заткнулся.
— А я вот не сомневался, что мы станем друзьями, — просто сказал я и неожиданно для самого себя спросил: — Так что это было, Серег?
Он сразу понял, о чем речь: два убийства, за которые его разыскивали и российские, и местные власти. Лицо его стало жестким, словно каменным, губы сжались и побелели.
— Мой старший брат несколько месяцев назад подался в Мелизору. Дважды присылал Фиолы. Родители давно умерли, я жил с женой, мы с ней на здоровье не жаловались, так что эликсиры нам были без надобности. Но продавать не стали, оставили дома на случай, если один из нас заболеет. Кто–то прознал, и к нам вломились два мудака. Фиолы взяли, Люську зарезали. А она была на пятом месяце. Я по ночам грузил вагоны. Вернулся утром и увидел. Месяц пил беспробудно. Потом еще месяц искал подонков. Нашел и убил. Все.