Смертельный гамбит

Форстен Уильям P.

Поначалу его состояние было близко к шоку. Мир, который он знал, теперь существовал только в легендах, и почти две сотни поколений людей, сменилось с той поры. Если Габлона и обладал какими-то сверхъестественными способностями, то они прежде всего проявлялись в том, что он и ему подобные имели возможность каким-то образом путешествовать через время. Потрясение было настолько сильным, что в первый момент он не поверил. Ведь только боги обладали такими способностями.

Пристально наблюдая за толстяком, он видел в нем всего лишь человека,

охваченного жадностью, похотью и жаждой мести.

До него также дошли слухи, открывающие истинную причину их сражения. Торговец с башни, уходящей в небо, показал ему пачки бумажек, покрытых странными надписями, и предложил их купить, заявив, что они являются частью игры.

Хасан улыбнулся, вспомнив, с какой легкостью он провел торговца. Осторожно задавая вопросы и даже купив у него несколько клочков бумаги, Хасан внимательно слушал его болтовню о соотношении шансов и о том, как тысячи миров делают ставки на противоборство, в котором он, Хасан, играет такую важную роль.

Затем он вернулся в город, населенный людьми, которые являлись единственной нитью, связывающей его с собственным временем. Хотя имплант, вживленный ему в мозг, компенсировал различие в языках, он мог заметить, что слова порой имели поразительное сходство с его родной речью; некоторые ритуалы тоже были на удивление знакомыми, взять хотя бы поклонение Седе. Он понял, что эти люди ждут первого Старца Горы, Сабаха, даже не зная его настоящего имени, первого учителя, готового открыть им секрет власти.

Потом произошла его встреча с Ульсаком, являвшимся среди них религиозным лидером, и в голове у Хасана появились первые очертания плана.

Но Ульсаку он ничего не сказал. Хасан не произнес ни слова о том, в чем заключается его предназначение, о том, что он пересек время для того, чтобы привести своих людей к величию, и толстяк является всего лишь ступенькой на пути к его мечте. Вначале он поможет своему хозяину одержать победу, а позднее сам обретет власть, которая была для него намного более желанна, чем бесполезные награды, обещанные Габлоной. Толстяк не мог дать ему то, в чем он по-настоящему нуждался: власть над жизнью и смертью всех разумных существ.

За его спиной открылась дверь.

Хасан улыбнулся; похоже, толстяк был рассержен.

Придав своему лицу бесстрастное выражение, он повернулся.

– Я знаю, - тихо сказал Хасан.

– Эта неудача ослабила наши силы почти на одну шестую, - рявкнул Габлона.

– Вероятно, и их тоже, - спокойно сказал Хасан.
– Мои люди не отдают свою жизнь задешево. Но вспомните, как вы сами насмехались над этими людьми с длинными мечами и говорили, что победить их будет легко. Думаю, теперь не осталось никаких сомнений в том, что они хорошие бойцы. Давайте не будем больше их недооценивать.

– Теперь Сигма получил преимущество, - воскликнул Габлона, даже не заметив, что Хасан взвалил на него вину за неудачную атаку- Мы еще не пытались вывести его из игры, планируя сначала покончить с Элдином. Хотя Сигма тоже обещал напасть на Элдина.

– Очевидно, он делает то, что является для него наиболее разумным в данной ситуации, - ждет, когда вы уничтожите друг друга, - сказал Хасан, и в его голосе прозвучал упрек.

– Ты хочешь сказать, что я плохо спланировал нападение?
– огрызнулся Габлона.- В конце концов, ты сам одобрил мой план.

– Поскольку план исходил от такого человека, как вы, я предположил, что он безупречен.

Габлона бросил на него сердитый взгляд, не понимая, издевается над ним Хасан или же просто выражает должное почтение.

– Что теперь ты можешь мне предложить?
– спросил Габлона, сознавая, что он отчаянно нуждается в этом человеке, но в то же время почувствовав первые признаки страха.

– Взяться за Сигму.

– Почему?

– Потому что в данный момент он более силен. А также потому, что Сигма не выполнил своего обещания напасть на Элдина. Мы можем предположить, что он вас предал. Таким образом, у нас есть все основания считать, что он сам планирует напасть на вас. Поэтому мы должны нанести удар первыми.

– Но как же Элдин? Наша атака может побудить его к ответным действиям.

– Синие по-прежнему ищут его, - спокойно сказал Хасан.

– Я не доверяю этому сброду, - заявил Габлона.
– Они могут с легкостью повернуть и против нас.

– Я позабочусь о том, чтобы этого не произошло, - заверил его Хасан.- Мы уже знаем, где скрывается Сигма. Остальное можно спланировать в течение ближайших нескольких дней.

Габлона не знал, какое решение принять.

– Верьте мне,- сказал Хасан, и на его губах появилась легкая улыбка.

Сигма бросил взгляд через стол на командира берсеркеров. Неделя прошла спокойно. Единственная проблема заключалась в том, чтобы вовремя накормить гафов, находящихся под его командованием. С удивлением он обнаружил, что уже начал испытывать теплые чувства к этим лохматым неотёсанным воинам.

Они часто не давали ему уснуть по ночам своими криками и громкими ссорами, но следовало также признать, что, когда весь отряд, окружив его плотным кольцом, маршировал по улице, Сигма не испытывал ни малейшего страха, поскольку даже Шига расступались при их приближении и лишь кидались отбросами с безопасного расстояния.

Если бы у Элдина хватило здравого смысла нанять себе таких же охранников, какой поединок можно было организовать! У них появилась бы возможность стравить между собой сотню берсеркеров, а самим заключать пари, как в старые добрые времена.

Дела у Элдина совсем плохи, подумал Сигма и покачал головой. Он слышал о последнем покушении на его жизнь. Следовало предположить, что покушение совершил Габлона, и в таком случае силам Элдина, скорее всего, был нанесен значительный урон. А если дело обстояло именно так, напрашивался один-единственный вывод.