Смертельный отпуск
Шрифт:
– А мог и с улицы зайти, – пожал плечами Игнат.
Он направился к летней кухне, перед которой бетонная дорожка сворачивала вправо под прямым углом. Метров через пять Игнат снова свернул – опять же вправо на девяносто градусов – и вышел к Сазонову, который стоял у входа в погреб. Перед ним Игнат и остановился.
– Убийца мог сделать круг, выйти к подвалу. А тут Валентин Георгиевич. Не знаю, что он делал в подвале. Выходил он без вина. Знаю, что он вышел из подвала и наткнулся на убийцу. И тот его ударил несколько раз в живот. А потом втолкнул обратно в погреб и закрыл за ним
– Откуда ты знаешь, что Валентин Георгиевич был без вина? – Сазонов сверлил Жукова взглядом.
Он совсем не прочь был обвинить его в убийстве, но у Игната железобетонное алиби.
– А в чем он мог его нести, в стеклянной банке? Где осколки? Где вино?.. В кувшине? Где обломки?
– А если преступник отобрал у него вино?
– Хм!.. Очень может быть. Если это был зять Валентина Георгиевича.
– Зять?
– Алкаш. Он, кстати, сегодня днем приходил за вином, за деньгами. Дядя Валя прогнал его взашей.
– А зять мог убить?
– Ну, мужик он взрослый…
– А откуда ты знаешь, когда Валентина Георгиевича убили?
– Так температура в подмышечной впадине. Температура тела на два градуса упала. А в подвале температура в районе двадцати градусов…
– Ты по убийствам работаешь?
– И по убийствам работал, – кивнул Игнат. – Думаю, что убивал человек с опытом. Или даже не человек. В смысле нелюдь… Видимо, дядя Валя успел что-то выкрикнуть, – вслух подумал Игнат. – Тетя Витя… Мама Вика вышла на веранду, а убийца уже там. И все те же несколько ударов ножом в живот. Точных ударов, уверенных. Но крови было много. Преступник не мог не замазаться…
– Что ты там про зятя говорил?
– Надо бы съездить, глянуть. Может, он сейчас дома отстирывается.
– Едем?
– Не знаю.
– Что ты не знаешь?
– Да есть у меня другой вариант.
Игнат понимал, что в этом деле местная милиция ему не помощник. Может, Сазонов и не водит дружбу с блатными, но что-то вроде договора о ненападении существует. Не зря же Самойленко не стал задерживать Талого. А ведь Игнат держал его в руках.
Сазонов и Самойленко могут отработать зятя Гену, для них это труда не составит. А Игнат займется куда более сложным делом. И не в пример более опасным. Только вот как ему выйти на Талого и его дружка?
– Что за вариант?
– Да пройтись хочу, посмотреть.
– Что посмотреть?
– Может, убийца со стороны моря зашел. Пройтись там надо, глянуть.
– Сейчас из города приедут, все, что нужно, осмотрят.
– Значит, просто здесь останусь. – Игнат бросил взгляд на Лию, которая не уходила, но стояла в сторонке, смотрела на него из темноты. Смотрела с осуждением.
Вряд ли она поможет ему выйти на блатных, с которыми он сегодня имел дело. И у Самойленко лучше не спрашивать. А без наводки на того же Талого не выйти, во всяком случае, с ходу. Выследить его можно завтра у ресторана. Но завтра может быть поздно. А сейчас еще, возможно, нет. Талый и под кайфом был, и водочкой свой марафет заполировал, скорее всего, он сейчас туго соображает. Может, до сих пор ходит с орудием убийства в кармане.
– Самойленко здесь останется, а ты, старлей, или со мной, или… Или я вынужден буду вас задержать, гражданин Жуков!
– Тогда с вами, – кивнул Игнат.
– Где живет зять потерпевшего?
– Поселок Виноградный… А где конкретно, у людей надо спросить.
Игнат снова глянул на Лию. Она могла знать, где живет зять дяди Вали, но все-таки лучше у людей поспрашивать. Виноградный – поселок маленький, дворов двадцать-тридцать, ну, может, сорок. А время хоть и раннее утро, но небо уже светлеет. Народ уже просыпается на утреннюю дойку. А коровы в Виноградном чуть ли не в каждом дворе.
Глава 4
Ветер дул с гор и со стороны моря, эти потоки в поселке смешивались, шелестя кронами деревьев. Тепло с гор, прохлада с моря – выходил приятный бодрящий коктейль. Ранний утренний свет, крик петухов, мычание коров – и это должно было если не радовать, то поднимать настроение. Но на душе такая тяжесть, что ноги не держат. Нет больше тети Вити. А ведь Игнат мог предотвратить беду, если бы находился дома. Он мог бы остановить преступника… Что он скажет маме?
За Зойку Игнат особо не переживал. Ему приходилось сообщать людям о гибели отцов, сыновей и дочерей, но сейчас он сам в роли пострадавшего. И с Зойкой у них одна беда на двоих. И говорить с ней будет Сазонов. Сначала известит о гибели отца, а затем уже будет выяснять, причастна она к убийству или нет.
Из дома Зойка вышла в халате поверх комбинации, в белой ситцевой косынке, под которой скрывались завитушки волос, на ночь накрученных на бигуди. На лице выражение досады, обиды и презрения.
– Что, привезли? – спросила она, кивком показав на служебный автомобиль.
И, схватив лающую собаку за ошейник, затолкала ее в будку. Там и закрыла.
– Что привезли? – Сазонов внимательно наблюдал за ней.
– Ну, мужа моего… Игнат, ты, что ли?
Жуков уныло кивнул. Узнав его, Зойка искренне удивилась, как будто не знала, что Игнат гостил у ее отца. Или знала, но не понимала, почему он здесь.
– Привет, Зоя!
– А чего так невесело?.. Что с Генкой-то?
Приложив руку к груди, Зойка задумалась. Радоваться или горевать, думала, если с мужем что-то случилось. С одной стороны, беда, а с другой, зачем он ей, алкаш, нужен?
– Где он?
– Это мы у вас хотели спросить, – сухо сказал Сазонов.
– А вы не знаете?
– Нет.
– А зачем он вам?
– Где ваш муж, Зоя Валентиновна?
– Да не знаю я! Как укатил вчера вечером!..
– Куда?
– А куда его по пятницам носит? – глянув на Игната, с жалостью к самой себе сказала женщина и вздохнула.
Ну не сложилась у нее судьба: не повезло с мужем. А кто сейчас счастлив в браке? Мужики через одного пьяницы, по-черному народ пьет, хоть сухой закон объявляй.
И дом у мужа не ахти. Не дом, а мазанка из дерьма и палок, крытая ржавой дранкой. От старости хата в землю ушла, фундамента не видно. У отца дом не в пример лучше. Дом, на который Зойка имеет все права.
– Куда его по пятницам носит?
– Ну, с Лешкой Матвейчуком они обычно… А что случилось?
– С вашим мужем?