Смертельный отпуск
Шрифт:
– Не сидел я. И не собираюсь!
– А рожа все равно уголовная, – ухмыльнулся старшина.
– Так, Самойленко, давай все по порядку! – сказал начальник, движением руки осаживая подчиненного.
– Так драка же! У «Морячка».
– Я один, – кивнул Игнат. – А против меня блатные, двое, с ножами.
– Ножей не видел!
Игнат выразительно фыркнул. Видел Самойленко, все видел – и блатных, и «пики». Виновных почему-то помиловал, а непричастного задержал. За это ему полагается втык от начальства. Но Игнат никогда ни на кого не стучал. Да и зачем ему сдавать старшину? Ничего особенного не произошло. Потерпевших нет, заявления тоже, максимум проведут дознание и, скорее всего, подержат немного да отпустят. И все равно, есть паспорт или нет. Это же курортная зона, здесь паспорта с собой не носят.
– А драка была? – спросил Сазонов.
– Была.
– Потерпевшие?
– Нет.
– Документы? – Капитан выразительно глянул на Игната.
– Тоже нет.
– А драка из-за чего?
– Да из-за официантки. Журавлева там была.
– Журавлева, – снова задумался, вспоминая, Сазонов.
– Вы же с ней соседи! – напомнил Самойленко.
– У вас отличная память, старшина, – усмехнулся Игнат.
– Знатная девка. Не совсем, правда, морально устойчивая! С блатными дружбу водит, да? – Самойленко глянул на Игната так, как будто это он толкнул Лию в объятия Баштана.
– Что было, то прошло! – набычился Игнат.
– А ты это чего? – надвинулся на него Самойленко.
Но Игнат даже мысленно не сдал перед ним.
– В камеру его давай! Пусть до утра посидит. – Сазонов качал головой, с осуждением глядя на Игната.
– Пусть посидит! – кивнул старшина.
Игнат сдал под роспись деньги, часы, спички, даже шнурки с кроссовок. У него взяли отпечатки пальцев и отправили в камеру предварительного заключения. Вот тебе и погулял.
Глава 3
Вода теплая, тело горячее, а объятия жаркие. Проникновение глубокое. Одной рукой Игнат держался за камень, другой прижимал к себе Лию, вокруг море, плещутся волны… А они ритмично двигаются в такт им… В этот момент и лязгнул замок в решетчатой двери. Игнат открыл глаза и увидел капитана Сазонова.
– Давай, Жуков, гуляй! Дома будешь спать!
Сазонов распахнул дверь, Игнат вышел из камеры. Капитан вернул ему деньги, часы, шнурки, повел к выходу.
– А насчет Журавлевой не слушай, нормальная баба! – сказал он, открывая дверь.
Лия так и сидела на скамейке в пустующей курилке. А часы показывали половину третьего. Не так уж и поздно, если разобраться. А Игнат даже успел поспать.
– Ты что, жена декабриста? – улыбнулся Жуков.
На улице тепло, но Лия куталась в кофту. Ну да, на свежем воздухе даже в августовскую ночь неуютно.
– А тебя на каторгу отправляют? – поежилась девушка.
– Во глубине сибирских руд!.. Надеюсь, что нет.
Он поставил ногу на край скамейки, вставил шнурок в дырочку кроссовки.
– Я же сказал домой идти.
– Я была дома. За кофтой ходила.
– Холодно?
– Уже нет, – снимая кофту, качнула Лия головой.
– И купаться пойдем?
– Куда купаться? – удивилась девушка.
– На камень. Я хотел. Сначала ресторан, потом ночью в море… Я уже искупался.
– Когда успел?
– Да вот, заснул… – Игнат кивком указал на участок. – Сплю, а ты во мне. Или я в тебе?..
– И как?
– Очень! Наяву хочу повторить.
– Может, лучше ко мне? – легонько толкнув Игната плечом, улыбнулась Лия.
– Тогда уж ко мне!
Комната у Игната отдельная, но за стенкой тетя Витя со его дядей, а Лия спит шумно. Может, лучше в летнюю кухню? Там диванчик, на него и прилечь можно.
– Пойдем!
Игнат зашнуровал кроссовки, они вышли на короткий, но широкий Курортный проспект, рассекающий поселок пополам до самого моря. А там улица Кочубея, по ней до самого моста – мимо базы отдыха и студенческого оздоровительно-спортивного лагеря. Везде тишина, дискотеки закончились, но люди по улицам все еще бродят, кое-кто все еще в поисках приключений. Игнат вспомнил, как сам шатался по ночам – вдруг девчонка случайная подвернется. Сейчас он мог нарваться на нож, тот же сушеный с лысым его могли подкараулить. Но улыбка все равно не сходила с губ. Ни себя он в обиду не даст, ни Лию.
Девушка не озиралась, по сторонам тревожные взгляды не бросала, словом, не волновалась. Возможно, поговорила с кем-то, возможно, с тем же Баштаном, уладила вопрос. Если да, то Игнат и знать ничего не хочет. А если нет, тем лучше. Сам справится.
Они прошли мост, Жуков остановился на перекрестке двух дорог, одна уходила к морю через русло реки, другая по улице Виноградной тянулась между домами.
– Может, все-таки на камень?
На летней кухне им, конечно, будет хорошо, но в море лучше. Так хотелось повторить ощущения, испытанные во сне.
– Давай завтра! – кокетливо сказала Лия.
Игнат не стал настаивать – успеют они еще на камне побывать. А сегодня и на летней кухне будет неплохо.
А идти всего ничего, дом совсем рядом, первый от моста. Калитка на засове, открыть не проблема. Игнат просунул руку в специальный вырез, прикрытый куском резины, тихонько вывел из пазов задвижку. Собаки во дворе нет, как и у всех на улице. Это курортная зона, здесь все ради отдыхающих. Свет в окнах дома не горит, это хорошо. И на движение у калитки никто не выходит. Это еще лучше.
Игнат не знал, насколько сильно Лия хотела оказаться в его сне. Но она хотела. И даже торопилась. Игнат держал курс на летнюю кухню, а она потянула его к двери, которая открывала вход к нему в комнату. Игнат поддался, свернул с пути – за угол дома. Только тогда и остановился. И кивком указал на летнюю кухню, но Лия качнула головой. До кухни далеко, метров десять, а дверь совсем рядом.
Игнат кивнул, шагнул к двери, но его внимание привлек вход в подвал. Он не увидел навесного замка на двери. Странно. Дядя Валя всегда закрывал свой погребок. Что, если пьяница-зятек проник в его святая святых? Взломал дверь, вынес бочонок-другой вина. А если он еще там?