Смертельный розыгрыш
Шрифт:
Мысль опрыснуть Веру духами принадлежала Элвину, который принес чехольчик и резиновую грушу. И он тоже отравился ядовитыми испарениями. В этот розыгрыш, насколько известно полиции, посвящены были лишь трое: он, Вера и Роналд. Естественно предположить, что Элвин поделился секретом со своим братом, но тот категорически это отрицает, а сам Элвин не помнит, говорил он что-нибудь или нет.
Сразу же после убийства Элвина обыскали, в его кармане обнаружили большой флакон духов «Арпеж», где не хватало как раз
Чехольчик с духами был найден позднее рядом с помещением для жюри. На нем оказались лишь отпечатки пальцев Элвина. Смертоносный чехольчик ничем не отличался от своего двойника.
Элвин показал, что чехольчик с духами он принес в своей старой сумке, а сумку повесил на крючок. Подменить чехольчик можно было в любое время, но сделать это мог только человек, посвященный в тайну.
И Роналд и Элвин много раз входили в комнату для жюри и выходили из нее. Берти показал, что он был там лишь однажды: перед тем как начать речь, Элвин попросил его принести чехольчик из своей сумки.
Полиции еще не удалось установить, где взяли яд.
— Что вы об этом думаете?— спросил Чарли Максвелл, изложив все известные ему факты.
— Здесь есть одно трудно объяснимое обстоятельство,— ответил я.— Затеял розыгрыш с духами Элвин, он отлично знал, что будет в центре всеобщего внимания, но почему-то забыл прихватить с собой чехольчик с духами, когда все они поднялись на помост.
— Жарьте дальше, сэр!— с воодушевлением вскричал Чарли, забыв о разыгрываемой им роли немого на похоронах.— То же самое, точь-в-точь, говорит и инспектор.
— А как это объясняет Элвин?— спросил Роналд.
— Говорит, что это просто выскочило у него из головы.
— Не очень убедительное оправдание,— заметил Роналд.
— Не могу с вами согласиться. У кого не бывает провалов в памяти. А Элвин — рассеянный старый чудак. И все же трудно допустить, чтобы убийца забыл взять орудие убийства.
— Простейшая хитрость. Для отвода глаз,— нетерпеливо фыркнул Роналд.
— А по-моему, это свидетельство его невиновности.
— Какие еще соображения, мистер Уотерсон?
— Прежде всего необходимо удостовериться, не знал ли кто-нибудь о задуманном розыгрыше. Элвин мог проболтаться брату, у него просто недержание речи. И Вера могла проговориться.
— И я мог проговориться,— вставил Роналд.— Но вот не проговорился же.
— Вполне вероятно, что убийца постарался посвятить в эту тайну как можно больше людей. Чтобы все они оказались под подозрением.
— Его не устраивало соотношение два к одному, так, что ли?— сказал Чарли.
Роналд не сводил с меня глаз.
— А отпечатки пальцев?— спросил я.
— На чехольчике с духами — отпечатки пальцев Элвина, на том, что с ядом,— его
— Да, самое главное. Вы говорите, что розыгрыш с духами придумал Элвин. Это действительно так, Роналд?
— Я же сказал,— запальчиво произнес Роналд: он явно оборонялся.
— Меня удивляет, что вы с Верой согласились.
— Ах, вот оно что. Но ведь мне… но ведь нам и в голову не могло прийти, что… кто-то… воспользуется этим для…
— Я не о том. Это была такая детская затея. Нелепая. Бьющая на дешевый эффект. Не скажу прямо, вульгарного пошиба, но все же унизительная и очень уж странная. Не могу понять, почему вы с Верой согласились.
Роналд сидел неподвижно, обуреваемый гневом, причин которого я не мог постичь.
— Не скрою, сначала мы немного сомневались, но…— И вдруг его прорвало.— Меня возмущает ваше высокомерие. Да кто вы, собственно, такой, чтобы указывать, что для меня унизительно! Вы, видимо, думаете, что если я разговариваю с вами, понизив голос…
— Не кричите на меня, Роналд. Я не из тех, кого можно взять на испуг.
— Джентльмены, джентльмены,— принялся увещевать нас Чарли Максвелл.
— Вы же признались, что у вас были сомнения,— продолжал я, с новой болью ощущая весь ужас понесенной утраты.— У вас могло быть лишь две причины согласиться на эту затею. Причина первая: вы терпеть не можете Элвина и были бы рады прилюдно выставить его глупцом.
Я замолчал.
— Причина вторая?— Роналд смотрел на меня ледяным взглядом.
— Она очевидна.
— Вы хотите сказать, что он принудил меня к этому с помощью шантажа? В ваши годы следовало бы рассуждать более здраво.
До сих пор я даже не задумывался о возможности шантажа. Но тут я понял, что Элвин, конечно, мог шантажировать Веру, но никак не ее мужа.
— Нет,— сказал я,— но полиция может предположить, что вы дали согласие на этот нелепый розыгрыш в каких-то своих интересах.
— Осторожнее на поворотах,— предостерег меня Чарли.— Не зарывайтесь. Это довольно смелое предположение…
— Заткни пасть, Чарли,— оборвал его Роналд, давая выход природной грубости.— Думайте что хотите,— продолжал он, повернувшись ко мне.— Плевать я хотел на ваши гнусные инсинуации.— Он тут же овладел собой.— Извините, старина, мне не следовало так говорить. Но меня взбесил ваш намек, будто… Вы даже не знаете, как сильно я любил жену.
Его слова не убедили меня: мне никогда не доводилось встречать таких безразличных друг к другу супругов.
— Но ведь я не обвиняю вас, Роналд. Только прикидываю, к каким выводам может прийти полиция, особенно если принять во внимание то, о чем мы говорили перед приходом мистера Максвелла.