Смертельный танец шамана
Шрифт:
Его наглости не было предела.
Тролль удалился в чулан, а я повалил Малышку на пол и занялся с нею любовью. Использовать для этого диван Джаича почему-то не хотелось.
Проснувшись утром, я обнаружил, что Джаич не ночевал дома. Очень мило с его стороны! И главное – вовремя! Интересно, с кем это он разделил ложе? Уж наверняка не с фантомами.
Я позавтракал в гордом одиночестве, погулял с Саймоном, минут пятнадцать пререкался с Троллем, а Джаич все не появлялся. Наконец, мое терпение лопнуло, и я поехал осматривать город. Ведь до сих пор, по сути, я его так и не
Нужно сразу сказать, что в восторг я не пришел. Немыслимое нагромождение домов, крупномасштабные ремонтные работы повсюду. Полное отсутствие какого-либо ансамбля, единого архитектурного стиля. Ничегошеньки, что могло бы порадовать глаз. Берлин определенно не являлся "праздником, который всегда с тобой".
Я побродил по Александрплатц, потом проехал две остановки на С-бане [S-Bahn (нем.) – городское надземное метро] и прошелся по Унтер-ден-Линден. Дворцы, конечно, впечатляли, и Бранденбургские ворота – тоже. Но помимо этого я не обнаружил практически ничего, достойного внимания. Рейхстаг откровенно разочаровал. Раньше я представлял его себе значительно более крупным и внушительным. Или он так и застыл с опущенными плечами, ссутулившись после того, как его взяли штурмом русские солдаты?
И еще: в Берлине, если не считать здания "Европа-центр" на Курфюрстендам, совершенно отсутствовали небоскребы. Да и "Европу-центр" можно было отнести к небоскребам лишь очень условно . Тоже мне, дикий Запад!
Короче, домой я вернулся не в самом восторженном состоянии, а тут еще выяснилось, что Джаича до сих пор нет. Я почитал Фолкнера. Конечно, с большим удовольствием я полистал бы Фитцжеральда, но вчера вечером я начал Фолкнера, а я всегда дочитываю до конца книгу, в которой прочел хотя бы три страницы.
К половине четвертого пополудни меня начало охватывать беспокойство. Сначала это была какая-то смутная тревога, затем упорное игнорирование часовых стрелок и насильственное обращение своего взора к книге. Потом все же страх навалился на меня огромной тяжестью.
Я вскочил с дивана, наспех затолкал в рот кусок пиццы, прислушиваясь к любому шороху, и помчался в магазин Шрико. На подходе к дому я немного успокоился, поскольку обнаружил "Варбург", томящийся под палящими лучами солнца. Видимо, температура воздуха в нем была сейчас не меньше, чем в сауне. Но это, по крайней мере, говорило о том, что Джаич не угодил в автокатастрофу и должен находиться где-то поблизости. Может быть, в магазине?
Однако своими словами Шрико поставил крест на моих надеждах.
– Ну, где вы пропадаете?! – набросился он на меня. – Сегодня ночью эти бандюги побывали здесь снова! Полюбуйтесь!
Большинство его икон и часть фарфора были свеже выкрашены. Фрау Сосланд, вооруженная тряпкой и ведром воды, занималась восстановительными работами.
– Какое счастье, что они пользуются легко смываемыми красителями! – воскликнула она.
– Конечно, счастье, – отозвался Шрико. – Такое счастье, что меня скоро кондражка хватит.
– А где Джаич? – полюбопытствовала фрау Сосланд, оборачиваясь ко мне.
– А его не было здесь сегодня? – Я напряженно замер.
– Нет. – Они
– Дело в том, что мы решили разделиться, – попытался я выкрутиться. – Каждый взял на себя определенную часть расследования, а встретиться договорились у вас.
– Ну и что ваша часть расследования? Принесла хоть какие-нибудь плоды?
– Безусловно! Однако информацию еще нужно обмозговать, – я поспешил замять тему.
– А ваша колымага, между прочим, целый день простояла здесь, – заметила фрау Сосланд.
– Правильно, – кивнул я, – так и должно быть.
И поспешил покинуть магазин. Немного покрутившись подле "Варбурга", я сообразил, что это небезопасно. При том условии, разумеется, что с Джаичем действительно стряслась беда. Я принялся исподтишка оглядываться, но не обнаружил за собой никакой слежки. Что, конечно же, ровным счетом ничего не значило.
Было уже около шести часов вечера. Жара потихоньку переходила из разряда убийственной в разряд тяжелопереносимой. Я шел по улицам, нашпигованный чугунным страхом. В животе словно засело чугунное ядро. Я еле шевелил чугунными руками и едва передвигал чугунными ногами. Все встречные казались мне до крайности подозрительными. Зловещие ухмылки, двусмысленные взгляды, лживое проявление полного отсутствия интереса ко мне.
Я совершил ряд маневров, дабы убедиться, что за мной и в самом деле никто не следит. И все же полной уверенности в этом не было. Чего только я не передумал! И какой я дебил. И что хорошо говорить, что на том свете деньги не нужны, когда ты на этом свете и при деньгах. А когда ты действительно оказываешься на том свете, то они и в самом деле становятся не нужны. Была бы у меня семья, так хоть ей бы что-то осталось. А кто у меня есть? Малышка да Тролль. Да Саймон.
Проклятый Джаич! Если он объявится целым и невредимым, не знаю, что я с ним сделаю!
Когда стемнело, я осмелился еще раз приблизиться к "Варбургу". Он уныло стоял на прежнем месте, под светом уличного фонаря, однако теперь к лобовому стеклу дворником была прижата записка. Естественно, у меня зачесались руки взять ее, но это ведь могла быть ловушка. Поютому я наблюдал за запиской издали и облизывался.
Ну ее!!!
В пивной красномордые гоняли биллиардные шары. Увидев меня, они тут же набросились с расспросами о Джаиче. Оказывается, он таки побывал здесь вчера и обобрал всех подчистую. Теперь они жаждали реванша.
Я с сожалением пожал плечами, и они пригорюнились. Кельнер поставил передо мной бокал светлого пива, и я принялся быстро пить его маленькими глоточками, одновременно пытаясь разобраться в ситуации.
Вероятнее всего, Джаич вышел отсюда где-то около двенадцати, но в "Варбург" не сел. Почему? Заметил что-нибудь подозрительное? Ведь именно этой ночью злоумышленники очередной раз посетили лавку Шрико. Проследить за ними, разумеется, он мог только на "Варбурге". Вряд ли он делал попытку задержать их, поскольку "Макаров" остался дома, а с собой у него была только скакалка. Но "Варбург" здесь, а его нет. Что это означает?