Смертельный удар
Шрифт:
Ему нравились молодежные группы, и он охотно воспользовался абонементом на фестиваль, но не это было причиной его присутствия здесь. Он был на службе. Несколько недель назад, в офицерской школе в Щитно, куда он поступил в прошлом году, его начальник, сержант Огуркевич, которого все называли Огурцом, собрал студентов в аудитории и объявил, что в начале августа они получат что-то вроде дополнительного отпуска. Вообще-то в августе они уже должны быть в школе после каникул, но на этот раз лучшим студентам поручена оперативная поддержка во время фестиваля в Яроцине. Все должны были поехать в качестве обычных участников мероприятия, то есть по гражданке и с палатками, чтобы слиться
Он поехал к родителям. В последнее время он редко их навещал, а те два дня в Пиле были для его родителей настоящим праздником. Мать сразу пропала на кухне, чтобы приготовить что-нибудь вкусное к приезду Мариуша, а отец взял выходной, чтобы провести с ним время. Это из-за него сын пошел в милицию. Он был милиционером уже более двадцати лет. Когда-то, еще до войны, его отец работал в полиции в населенном пункте Высокое под Пилой. После войны он, конечно, даже мечтать не мог о том, чтобы его приняли в милицию, но именно он привил сыну уважение к мундиру и любовь к профессии. Правда, у сегодняшней милиции было мало общего с довоенной, но Виктор Блашковский, уважавший отца, поступил на службу, потому что хотел на своем примере убедить людей в том, что в милиции есть и порядочные люди. Его взгляды разделял сын Мариуш. Хоть отец не очень хотел, чтобы парень шел по его стопам, тот настоял на своем. Не помогли уговоры, что после военного положения в милицию идут только сволочи и эту профессию больше никогда не будут уважать. Мариуш считал, что тем более нужно быть там, чтобы менять систему изнутри, а не наблюдать со стороны и вешать всех собак на милиционеров.
Трехкомнатная квартира, в которой он вырос, находилась в одиннадцатиэтажном доме на площади Польской рабочей партии, в центре города. Из окна его комнаты на десятом этаже открывалась панорама южной части Пилы. Мариуш любил смотреть на этот городской пейзаж, районы на окраинах и темные полосы леса, окружавшего город. По вечерам, засыпая в своей постели, он прислушивался к проезжавшим поездам. Этого шума ему не хватало в офицерской школе в Щитно. Там ночью было очень тихо, иногда лишь раздавались шаги дежурного.
Когда он пытался уснуть, прислушиваясь к размеренному стуку колес поезда, в его комнату вошел отец. Он сел на край кровати, а Мариуш поднялся и включил лампу, стоявшую на столе.
– Знаешь, я немного волнуюсь за Асю, – сказал он прямо. Такой уж он был, конкретный и прямолинейный. Если он говорил, что с Асей, младшей сестрой Мариуша, возникли проблемы, значит так и есть.
– Что с ней? – спросил он, глядя на серьезное лицо отца.
– Не хотел говорить при маме. Ты ее знаешь. Она сразу начинает плакать. Она тоже это замечает и волнуется еще больше меня. Потому что с Асей в последнее время мы не можем найти общий язык.
– Она взрослеет, после каникул она будет в выпускном классе. Может, она чувствует себя взрослой…
– Наверное, так и есть. Даже слишком взрослой. Она поздно возвращается домой, а все наши замечания игнорирует и говорит, что мы к ней цепляемся, она ведь не делает ничего плохого, встречается со школьными друзьями, и они куда-то ходят. А сейчас, перед отъездом в лагерь, сказала, что, когда вернется, поедет с одноклассниками в Яроцин, на фестиваль… Мы не знаем, что нам
– Папа, я вам еще не сказал, зачем приехал домой. Я хочу забрать свое туристическое снаряжение, потому что еду в Яроцин.
Отец посмотрел на него удивленно и почесал лысеющую голову. Сын никогда прежде не интересовался музыкой. Конечно, он, как и все молодые люди, слушал радио и даже записывал песни на свой кассетный магнитофон «Grundig», но чтобы пойти на концерт, это не было на него похоже.
Заметив удивление отца, Мариуш улыбнулся.
– Я еду в Яроцин по заданию. Едет несколько человек из школы в качестве поддержки.
– Понятно, – обрадовался отец. – Так ты будешь следить за тем, что там происходит.
– Да, и заодно присмотрю за сестричкой. Но не говорите ей, что я там буду. Это будет сюрприз. Можете смело отпустить ее в Яроцин.
В Пиле он взял свою палатку и все снаряжение, которое много раз выручало его во время походов. Его коллеги сделали то же самое. Все приехали со своими вещами.
Самой серьезной проблемой стала подходящая одежда, чтобы не выделяться в толпе, нужно выглядеть как все. Поэтому они договорились, что наденут обычные джинсы и разноцветные футболки. Это была их маскировка. Кроме того, Мариуш решил отпустить бороду. Оказалось, что этот план не так просто реализовать. В своих мыслях он представлял себя настоящим морским волком с густой растительность на лице, но за весь июль у него отросла только козлиная бородка. Он пришел к выводу, что выглядит глупо и все сбрил.
Перед отъездом в Яроцин они должны были явиться в воеводский комиссариат в Познани, где был координационный штаб. Здесь Блашковский чувствовал себя как дома. В познанском комиссариате он работал почти год, прежде чем поступил в Щитно. Майор Альфред Мартинковский, начальник убойного, взял его к себе из моторизованного отряда. Он успел поучаствовать в нескольких важных расследованиях, а в деле об отрезанных руках даже помог найти преступника. Именно участие в этом расследовании помогло ему поступить в офицерскую школу. Мартинковский написал ему такую рекомендацию, что у членов приемной комиссии не было другого выбора, кроме как принять парня, из которого, по мнению майора, «вырастет превосходный следователь».
Обеспечением безопасности во время фестиваля занимался майор Яблонский. На собрании он сообщил, что среди зрителей будет почти сотня молодых милиционеров, одетых в гражданскую одежду, приехавших со всей страны. Их задачей не было наблюдение за альтернативной молодежной средой, так как этим занимались сотрудники Службы безопасности. Они должны были обеспечить безопасность людей и сохранность имущества. В переводе на нормальный язык, речь шла о предотвращении краж и продажи наркотиков. В последние годы проблема наркомании, прежде известная в Польше только по американским фильмам, становилась все серьезнее, а производители отравы из маковой соломы были почти в каждом крупном городе. Милиция не сомневалась, что распространители наркотиков попытаются найти новых клиентов во время крупного мероприятия.
Переодетые сотрудники должны были искать продавцов и незаметно отлавливать их в толпе, передавая коллегам в форме.
– Милиция! – кто-то снова закричал, а потом раздался истошный вопль девушки.
Мариуш вскочил на ноги и огляделся вокруг. Вдали, рядом с красной накренившейся палаткой, он заметил небольшую группу людей. Долго не раздумывая, он побежал в том направлении. Там было несколько молодых ребят. Какая-то девушка в черной майке пыталась успокоить брюнетку, бившуюся в истерике.