Смерти вопреки
Шрифт:
— Не выходи из круга, — предостерег он, доставая из-за спины второй клинок.
Прошло несколько минут, корни замерли, потемнело над головами, и в храме установилась гнетущая тишина. Послышался шум, и справа от них две колонны, расступившись, открыли выход. С той стороны стоял мужчина.
У мужчины был воинственный, странный кошачий взгляд, глаза почти без белков, с огромными желтыми зрачками, длинные русые с зеленоватым оттенком волосы, бородка и усы. В руках он держал высокий деревянный извилистый посох, а по плечам одежд и плаща из грубой кожи и коры вился
— Какой-то он недружелюбный, — заметила Марина, рассматривая его.
— Еще бы, мы на их святой земле, — сказал Арвил, не оборачиваясь.
— Дэн, давай вернемся. Нехороший сон, — произнесла Марина, по-настоящему осознав опасность, и достала из ножен оружие.
Мужчина резко гаркнул и заговорил. Арвил отвечал сдержанно, не заискивая. Они перекинулись еще парой фраз, и он обернулся к Марине.
— Ты раньше здесь была?
— Я не помню, что мне по ночам снится, — возмутилась она.
— Доступ в храм изнутри возможен только тем, кто уже проходил здесь или был раньше, то есть имеет разрешение. Или мы враги, — пояснил он.
— Чем дальше, тем страшнее, — произнесла Марина, не зная, что еще ответить. — Дэн, они нас что, убьют?
Воин что-то сказал и протянул руку. Арвил поморщился, обдумывая услышанное, глядя на траву. Корни, замершие в ожидании, противно заскрипели, ожив. Воин нетерпеливо повторил свои слова с угрозой в голосе. Арвил кивнул, соглашаясь, и повернулся к девушке.
— Я не думаю, что нам удастся выстоять против армии леса вдвоем. Нам придется пройти обряд прослеживания. У тебя или у меня есть пропуск.
— Пропуск?
— Метка, которая скажет, что народ леса ему доверяет, раз пропустил в святая святых.
— То есть сюда, — произнесла Марина, пробурчав себе под нос: — Гранаты с пулеметом лучше подошли бы.
Арвил смерил ее странным взглядом:
— Сначала я. Потом тоже самое сделаешь ты. Поняла?
— А потом? Дэээн?!
Воин рявкнул, Арвил, шагнув из золотистого круга, пересек храм по диагонали и подошел к ползущим корням. Они обвили его ноги. Арвил растопырил пальцы опущенной правой руки, и тонкий ус одной из ветвей полоснул по раскрытой ладони. На его лице не дрогнул ни единый мускул.
Марина дернулась, не веря происходящему. Все казалось каким-то нереальным и в тоже время кошмарно-натуральным.
Кровь с пальцев закапала в траву. Из нее поднялась стражник храма и, скользя по корням, провела рукою.
Этот жест показался Марине знакомым. Жест, создающий иллюзии. Она напрягла память, пытаясь вспомнить, где могла его видеть.
Призрак посмотрела на грозного воина и отрицательно покачала головой. Корни заскрипели, безжалостно сжимаясь вокруг Арвила, опасно поползли вверх по телу, плотно обвивая его, жестоко вдавливаясь в кожу, оставляя воздушные клапаны в свободных местах одежды.
«Они его задушат,»- с ужасом подумала Марина. Их глаза встретились и, видя в них протест против всего происходящего, Арвил предостерегающе закачал головой.
— Отпустите его, — закричала она, собираясь атаковать ползущие корневища.
— Не
— Это же сон, что будет, — возмутилась Марина, видя, как корни душат его. Воин смотрел исподлобья, угрожающе обхватив посох двумя руками. Дух протянула к Марине руки, приглашая присоединиться.
— Это не сон, — выдавил Арвил, краснея и белея одновременно.
— Что!? Ты серьезно? — переспросила Марина, чувствуя, как уже поверила ему. Она не спала. Ну не бывает таких натуральных кошмаров.
— Ты не спишь, — прохрипел он почти задушенно. — Охнаааи, лок винбей.
Девушка растерянно огляделась. Все происходящее было реальным. Воин даже с места не сдвинулся. Она уставилась на парня. Сердце сжалось от ярости и жалости, но размышлять было некогда.
Полоснув по ладони саблей, она вскрикнула, от боли пальцы сжалась в кулак, на глазах проступили слезы. С ненавистью посмотрев на лесного воителя, на Дэна, она вытянула руку из золотистого круга, раскрыв ее. Кровь медленно наполнила ладонь, протекла между пальцами и закапала вниз. Воин с секунду смотрел на нее, кивнул. Дух подплыл и коснулся рукою травы, утонув в ней,
словно там не было земли, и провел рукою в воздухе. Перед глазами ожила иллюзия. Русоволосая женщина сидела на траве храма. Рукав белого платья ободран. На испачканном лице запечатлелось отчаянье, в глазах, смотрящих на ребенка на руках, страх. «Это моя мать», — подумала Марина, осознав
простую истину. Неподалеку от матери стоял мужчина. В руках он держал короткий меч и длинный. Это отец. Он так же, как и она с тревогой на лице прислушивался. Кажется, стены храма штурмовали. Стволы вздрагивали от мощных натисков или волновых ударов, но стояли. Между мужчиной и женщиной открылся портал. Но был еще третий, в доспехах, которого Марина не разглядела. Маленький белый играющий морок, разросшийся до тумана. Белая дымка обволокла их, скрывая из виду. Иллюзия рассеялась.
Марина сжала кулак, вернув руку в круг. Перед глазами остался стоять образ мужчины и женщины. Ее родителей.
Воин произнес несколько слов, чуть качнул посохом, и корни отпустили полузадушенного Дэна. Тот упал на траву, заходясь от кашля, сипло и жадно хватая воздух. Дух вился вокруг него.
Воин войдя в храм и уважительно склонив голову, с почтением опустился на одно колено перед потрясенной Мариной и забубнил.
— Что он говорит? — спросила она, слишком шокированная, чтобы попытаться понять.
— Приносит, отродье, извинения, — объяснил Арвил, еще кашляя, поднимаясь на ноги и теряя равновесие. — Можешь выйти из круга, они не причинят вреда.
Он оперся на колени, положив кулаки на бедра, восстанавливая дыхание. Марина вышла и, пройдя мимо преклоняющегося воина к Дэну, со всего маху врезала пощечину так, что на щеке осталась ее кровь.
— Ну ты козел! Скотина! — выдохнула она, задыхаясь от гнева.
Она пнула его под дых, наконец сводя в голове все воспоминания с того момента, как она «поскользнулась в ванной».