Смерти вопреки
Шрифт:
– Потише, – предупредил его один из бандитов, – за каждое слово ответишь, – Иди на х... – огрызнулся Мамаев.
– Да что она могла знать!.. – Прищепов почувствовал, что вся его злость бессмысленна, все равно Машу уже не вернешь, а люди типа Адвоката никогда ничего не делают просто так.
– Он нас всех сдать хотел, – продолжал хозяин. – Хорошо, что один умный человек надоумил поинтересоваться, кто он такой. А кто-нибудь из вас может мне на этот вопрос ответить?
Мамаев мрачно покачал головой:
– Прошлое его знаю, а настоящее – нет.
– Ты в лоб пробовал разузнать – через милицию, через своих людей в ФСБ. Но они в последнее время сильно засекретились! А нужно было по-другому. Я выяснил: нигде он не числится, а если про него что и можно узнать, так только про Афганистан – позже он словно на небе жил, ни строчки ни в одной картотеке. Тут я сразу сообразил – у него крыша почище нашей будет. Вот и карточку его медицинскую раздобыл. Мне уже специалист по ней заключение дал.
Мамаев напрягся:
– Ну?..
– Скорый нашелся, – усмехнулся Адвокат, – я за это деньги плачу, а он за бесплатно все узнать хочет!
Артем, затаив дыхание, ждал, когда же Адвокат вновь заговорит.
– У него только прошлое есть, но все не спрячешь. И на старуху бывает проруха. В его карточке кардиограммы, результаты анализов, флюорография – все из поликлиники ФСБ переслано, они, мудаки, даже не догадались шапку своего учреждения отрезать или замазать, так прямо с шапкой ксерокс и сняли. Врачи же, не разведчики. Так что из ФСБ ваш Александр. Они – его крыша. Вас, дураков, поиметь хотел.
Наступило молчание. Мамаев тяжело дышал.
Артем смотрел себе под ноги.
– Так что, Рахмет, правильно ты рассудил, решив деньги прикарманить, а потом этих двоих пришить, сделав вид, будто они деньги нашли, да отдать позабыли.
Артем посмотрел на Мамаева. Тот избегал глядеть ему в глаза.
– Да, да, да... – рассмеялся Адвокат. – Только об этом он тебе, Прищепов, сообщить забыл. Я тебя, Рахмет, понимаю, сам бы так поступил, но зачем же меня подставлять? Я же кредитора на тебя не натравил, сам с ним разбираюсь, тоже проценты, между прочим, плачу. Пожадничал ты. Пришел бы ко мне, сказал бы, мол, давай, Адвокат, десять лимонов распилим пополам, а потерю на лохов спишем. Нашли бы их в машине сгоревшей, а в чемоданчике пепел. Я бы помог.
Адвокат посмотрел на Мамаева, но тот пока молчал, – не соглашался, но уже и не возражал.
– На курьере ты прокололся. Подкупил он твоих ребят, живым его отпустили, он ко мне и вернулся.
– Что ты предлагаешь? – наконец-то отозвался Рахмет Мамаев.
– Да, тяжело возвращать деньги, они чуть только в руки попадут, сразу же своими начинают казаться. Могу тебе помочь, Рахмет, а могу и убить.
Подобное предложение даже повеселило Мамаева:
– Столько правды сказал, а теперь врать начал. Не убьешь ты меня, иначе денег тебе не видать.
– Вот видишь, Рахмет, мы с тобой друг друга с полуслова понимаем.
– Твое предложение?
– Деньги пополам – пять и пять. Для кредитора спишем все на Бондаровича – когда тот узнает из другого источника, что Бондарович на ФСБ работал, искать дальше перестанет.
Не сговариваясь, Рахмет и Адвокат посмотрели на Артема. Адвокат развел руками:
– По-другому не получается – на нем крест ставить надо.
Прищепов и сам понимал: при таком раскладе ему уже не выбраться, однако в душе еще теплилась надежда, что он сможет выкарабкаться и отомстить за смерть Маши. Насчет того, кто такой сегодняшний Банда, он не задумывался – из ФСБ так из ФСБ. Но он помнил и другое: Банда, беспокоясь за его жизнь, назвал ему номер телефона полковника Котлярова, при этом не таясь, не скрывая, где тот служит. Значит, дружба для него все-таки важнее секретов ведомства.
Рахмет сделал над собой усилие. Одна часть его души рвалась во всем согласиться с Адвокатом, но вот другая, лучшая часть не могла смириться с предательством.
– Я соглашусь, – негромко сказал Мамаев, – только в одном случае.
– В каком?
– Если Артем будет жив и до, и после того, как мы распилим деньги.
Адвокат посмотрел на Мамаева с невольным уважением, но тут же решил использовать ситуацию в свою пользу:
– Тогда я получаю на пятьсот тысяч больше тебя – Ты сволочь. Адвокат.
– Если ты им так дорожишь...
– Согласен.
Адвокат протянул руку, Мамаев усмехнулся:
– Ты наручники-то сними.
– Не время еще. А пожал бы мне руку?
– Нехотя, но все же пожал бы.
– Вот когда желание появится, тогда и сниму...
– Пока ты хозяин, – беззлобно отозвался Рахмет.
– А с твоим дружком-фээсбэшником мы вместе разберемся.
Артем встретился взглядом с Мамаевым. Тот промолчал.
– Ну как?
– Все, что могу, – сказал Рахмет, – на большее не рассчитывай.
– Благодарить не стану.
И тут Прищепову показалось, что Мамаев просит его взглядом: "Молчи!"
Адвокат подозвал к себе одного из охранников:
– Этого в подвал и не выпускать, пока я сам лично не распоряжусь. Головой за него отвечаешь.
– Понял.
– Тогда ведите его.
Прищепова подхватили под руки и поволокли уже знакомой дорогой, только на сей раз протащили немного дальше. Артем оказался в подвале, в маленьком, три на три метра, бетонном мешке. В самом углу виднелось вентиляционное отверстие, но на улицу оно выходило коленом – лишь слабый отблеск дневного света пробивался сквозь решетку.
– Не дури, – сказал один из охранников, снимая с Артема наручники. Второй в это время держал Прищепова под прицелом длинноствольного пистолета.
– Суки, – с чувством выдохнул Артем, потирая затекшие запястья.
– Договоришься, – сказал охранник, но пленника не тронул, встал и вышел. За ним с грохотом закрылась тяжелая металлическая дверь.
Пока было светло, Прищепов успел заметить, где лежит матрас с подушкой и одеялом. Он добрался до этого места на ощупь и улегся. Теперь можно было и поразмыслить, хотя от него самого уже мало что зависело.