Смертный приговор
Шрифт:
— Отдай бумажник.
Декер не на шутку растерялся.
— У меня пушка! Я сказал: отдай мне свой гребаный бумажник.
Декер уставился на уличного мальчишку, которого лишь с трудом можно было различить в темноте. А потом все же не смог сдержаться. И рассмеялся.
— Чего это, мать твою, тебя развеселило?
— Ты хочешь меня ограбить? Ты, похоже, меня разыгрываешь. После всех тех усилий, которые я предпринял, чтобы перестать соблюдать осторожность!
— Когда я всажу в тебя долбаную пулю, тебе уже не будет так весело!
— Ладно, ладно, я это заслужил. — Декер вынул из кармана бумажник и запустил в него пальцы. — Вот все деньги, которые у меня
— Я сказал, что мне нужен твой гребаный бумажник, а не только твои гребаные деньги.
— Не отказывайся от удачи. Я могу поделиться деньгами, но водительские права и кредитная карточка нужны мне самому.
— Крутого из себя строишь, долбаный говнюк! Живо, дай сюда!
Декер сломал мальчишке обе руки, отобрал оружие и перебросил незадачливого грабителя через парапет канала. Услышав, как затрещали ветки, когда превратившийся в жертву нападающий рухнул в росшие рядом с водой кусты, Декер перегнулся через парапет и услышал, как мальчишка стонет в темноте.
— Ты слишком много ругаешься.
Он извлек из памяти запечатлевшееся там название ближайшей улицы, отыскал телефон-автомат, набрал 911 [10] и сообщил диспетчеру, куда нужно прислать машину «Скорой помощи». Затем он пропихнул пистолет сквозь решетку водостока и отправился обратно в «Ла фонду». В баре гостиницы он заказал коньяк, зная по опыту, что этот напиток служит отличным средством для подавления избытка адреналина в крови. Его внимание привлекла табличка на стене.
10
911 — в США диспетчерский телефон службы оказания экстренной помощи, по которому можно вызвать полицию, «Скорую помощь», пожарных и т.п.
— Это что, шутка? — спросил он бармена. — Что ношение огнестрельного оружия здесь противозаконно?
— Бар едва ли не единственное место в Нью-Мексико, где нельзя носить огнестрельное оружие, — ответил бармен. — А по улицам можете ходить с чем хотите. Нужно только, чтобы ваша пушка была на виду.
— Будь я проклят, отлично придумано.
— Конечно, закон соблюдают далеко не все. Мне остается только догадываться, у кого есть оружие, а у кого его нет.
— Будь я трижды проклят! — восхитился Декер.
— И все, кого я знаю, держат что-нибудь в своих автомобилях.
Декер уставился на него. Он ощущал себя настолько же ошеломленным, как в парке, когда подросток попытался его ограбить.
— Похоже, что люди тут кое-что понимают в том, что значит принять меры предосторожности.
6
— "Первопроходец" — это христианский оружейный магазин, — важно заявил продавец.
Его утверждение застало Декер врасплох.
— Да ну?.. — протянул он, не найдя никакого осмысленного ответа.
— Мы верим в то, что Иисус ожидает от нас ответственного подхода к делу своей собственной безопасности.
— Я думаю, что Иисус прав. — Декер окинул взглядом витрины с дробовиками и винтовками и остановился на запертом стеклянном ящике со множеством пистолетов. В магазине сладко пахло ружейным маслом. — Я хотел приобрести «вальтер» калибра .380.
— Ничем не можем помочь. Весь выбор на витрине.
— Тогда, как насчет «зиг-зауэра-928»?
— Отличное оружие, — одобрил продавец. На ногах у него были легкие туфли, больше похожие на домашние тапочки, одет он был в джинсы и красную рубашку в крупную
— Да ну?.. — повторил Декер, оторопев от такой осведомленности.
Продавец отпер стеклянную витрину и вынул пистолет размером с ладонь Декера.
— Те же самые девятимиллиметровые патроны, что и для «беретты». Емкость магазина немного меньше — тринадцать, — да еще один в патроннике. Затвор двойного действия, так что его не нужно каждый раз взводить, чтобы выстрелить: нажимайте себе на спуск, и все дела. А если курок взведен и вы вдруг раздумали стрелять, то можете совершенно безопасно спустить пружину, отведя в сторону вот этот рычажок. Чрезвычайно хорошая работа. Первоклассное оружие.
Он вынул магазин, оттянул затвор, продемонстрировав пустой патронник, и лишь после этого вручил пистолет Декеру. Тот вставил в рукоять пустой магазин и прицелился в висевший на стене, вероятно, именно для этого плакат с портретом Саддама Хуссейна.
— Считайте, что уже продали его мне, — сказал Декер.
— Цена по прейскуранту — девятьсот пятьдесят. Вам, как знатоку, я уступлю за восемьсот.
Декер положил кредитную карточку на прилавок.
— Я очень сожалею, — сказал клерк, — но Большой брат не дремлет. Вы не сможете получить пистолет, пока не заполните эту форму, а потом полиция проверит вас, чтобы удостовериться, что вы не террорист и не антиобщественный элемент номер один. Благодаря федеральному правительству бумаг у нас всегда будет много. Вам придется выложить за это еще несколько долларов.
Декер просмотрел анкету, в которой его спрашивали, не является ли он лицом, не имеющим прав гражданства, наркоманом и/или уголовником. "Интересно, — спросил он себя, — тот, кто разрабатывал эту анкету, действительно полагал, что наркоман и/или преступник ответит «да» на эти вопросы?
— И как скоро я смогу забрать пистолет?
— По закону — через пять дней. Вот вам копия статьи Джорджа Вилла о праве ношения оружия.
К ксерокопии закона была подколота степлером цитата из Священного Писания, и вот тогда-то Декер наконец понял, насколько особенным был Особенный город.
Выйдя наружу, он некоторое время погрелся в лучах утреннего солнца, любуясь живописными и величественными горами Сангре де Кристо, которые вздымались чуть-чуть восточнее города. Он все еще продолжал тревожиться из-за своего прибытия в Санта-Фе. За всю свою жизнь он еще не совершал столь опрометчивых поступков.
Отъезжая от магазина, он обдумал сегодняшнее утро и все те дела, которые успел сделать с тех пор, как поднялся с постели: открыл счет в местном банке, перевел деньги из банка, услугами которого пользовался в Виргинии, установил контакт с местным отделением национальной брокерской фирмы, управлявшей его ценными бумагами, позвонил хозяину квартиры в Александрию и договорился с ним, что заплатит штраф за нарушение арендного договора, а хозяин за это упакует и отправит по указанному адресу немудреное имущество Декера. Многочисленные принятые решения утомили его и сделали реальность его присутствия в Санта-Фе донельзя ощутимой. Чем больше дел он делал, тем больше ему хотелось остаться здесь. А ведь дел оставалось очень и очень много. Он должен вернуть прокатный автомобиль и купить свой собственный. Он должен найти себе жилье. Он должен решить, чем ему заняться.