Смесь бульдога с носорогом
Шрифт:
Что меня в Маруське всегда поражало — так ее речь. И это при родителях — филологах.
Впрочем, паэлья на моей тарелочке пахла столь заманчиво, что я просто кивнула головой, пряча улыбку и в очередной раз подумала о том, как я люблю Маруську.
А когда наливала ей сок, то капнула туда немного клофелина. Незачем ей видеть все что я сегодня буду творить.
Маруська быстренько расправилась со своей порцией, шумно вздохнула и встала:
— Пойду я, старушка, со своим программистом початюсь хоть, что ли…
— Ага, иди, — кивнула я, — он меня и так уже достал — где АнгелДива да где АнгелДива.
AngelDiva — такой претенциозный ник Маруська выбрала себе в интернете. Всем желающим рассылалось изображение — моя едва прикрытая фигура с моими же волосами и Маруськиным лицом. Все это я однажды слепила ей в фотошопе, и получилось на редкость удачно, прямо супермодель, на что повелось куча народа программистского пола и один физик. О том, что она имеет также и мужа, Маруська благородно умолчала, и бедные компьютерщики пачками валятся у ее виртуальных ног, умоляя составить им счастие все жизни. Одного же, некоего Алекса из Швейцарии подружка выделяла особо, потому что он раз в месяц обязательно присылал ей презенты на ее имя, но на мой адрес, потому как подружка моя пока разводиться не собиралась.
Маруська утопала в кабинет на втором этаже, а я помыла посуду и задумалась, чем заняться. К счастью, думать мне пришлось недолго — звякнул телефон.
— Алё, — раздался в трубке тонкий подростковый голос.
— Здравствуйте, — скучающе ответствовала я.
— А скажите, я вот парня приворожить хочу, можно? — манерно растягивая гласные, произнесла девушка.
— Сначала надо пройти гадание, проверить совместимость, это стоит сто долларов, если все в порядке — то надо фото привораживаемого, желательно, но не обязательно его личная вещь, — скучающе перечислила я. — Стоит это полторы тысячи долларов, девушка.
— Я не девушка, — оскорбился голос отчетливо прорезавшимся пацаньим дискантом.
— Извините, — ошеломленно пролепетала я, однако трубку уже бросили. Видимо, цена не устроила.
Кстати, интересно — а и правда, однополая приворожка сработает? Если еще и привораживаемый — стопроцентный натурал? Надо будет как — нибудь поэкспериментировать. Вопрос — где взять гея или лесбиянку? И к тому же в порядке эксперимента придется работать бесплатно. Эта мысль мне сильно не понравилась, я тут же выкинула ее из головы и двинулась в кабинет — посмотреть, как там Маруська, скоро клофелин должен подействовать.
Снова зазвонил телефон. Если это мальчик — гей, то я его все же возьму в работу, просто результатов гарантировать не буду, и заплатит он мне, только если все получится.
Это был не гей, а Максим, мой старый клиент, один из первых.
— Маняша, — после обязательных приветствий добрался он до сути дела, выручай.
— Выручу, — пообещала я, — если смогу, конечно. В чем дело?
— Да у меня брательник сегодня откинулся, двадцать пять лет всего парню.
— И в чем проблема?
— Да понимаешь, я и сам по молодости чудил, тоже пару ходок за спиной имею. Но теперь — то не то время, теперь деньги делать надо, а не на нарах париться. А брательник как залетел в четырнадцать лет, так и из тюрьмы не вылазит. Только откинется — месяц — два на свободе — и опять по этапу. Не нравится мне это, можешь помочь?
Я подумала и нехотя кивнула:
— Могу сделать только что б он тюрьмы как огня боялся, а вот чтобы он туда не попал не могу. В жизни — то всякое бывает, я его сегодня заговорю, а он завтра случайно собьет в пьяном виде пешехода, и никакого ему условного с такой биографией. Понимаешь, что я хочу сказать?
— Я понял. Если честно, я думал ты какой оберег ему сделаешь, чтобы он от тюрьмы отвертелся в случае чего, но так получается даже лучше. Раз будет бояться тюрьмы как огня — значит чудить да нарываться перестанет.
— Но мне нужна его рубашка, в которой он из тюрьмы явился. Нестиранная, — уточнила я.
— Погоди, — он положил трубку около телефона и понесся вглубь дома, на ходу крича, — Галька!!!
— Чего тебе? — донесся до меня голос его жены.
— Олежкины обноски ты часом не стирала ?
— А там чего стирать — то? Выкинула я их.
— Куда? — завопил Максимка.
— Как куда? Ты сам недавно ведро вынес.
Слышно было, как Макс заматерился, жена за словом в карман не полезла, и я недолго думая повесила трубку. Разберутся — перезвонит.
Через пять минут телефон снова зазвонил.
— Маняша, — это был конечно же, Макс. — А без рубашки никак? Платок его носовой есть.
— Никак, — твердо сказала я.
— Да понимаешь тут какое дело, жена его вещи на помойку выкинула, где я их теперь возьму.
— Выкидывал когда?
— Да пару часов назад, — настороженно ответил Макс.
— Вот там и возьми, — спокойно сказала я. — До утра мусорный бачок точно не вытряхнут.
— Мне — ковыряться в помойном бачке, как бомжу? — не поверил Максим.
— Ну не мне же, — пожала я плечами, — твой брат.
— По — другому никак, еще ведь светло, люди ходят? — несчастным голосом спросил он.
— Никак, — равнодушно ответила я. — Вытащишь рубашку — приезжай с ней ко мне.
— Ладно, — уныло сказал он и мы попрощались.
Я нарезала Баксу телятинки, налила молочка и с удовольствием посмотрела, как он все с аппетитом слопал. Бакса я в зоомагазине купила за пять рублей, скучно чего — то стало, решила хоть котенка завести. А котеночек за полгода вон в какого слона вымахал.
— Маня, я спать пойду, чего — то глаза слипаются, — крикнула мне сверху Маруська.
— Поняла, приятных снов, — крикнула я ей, подхватила Бакса, сунула ноги в тапочки и пошла вниз — я почему — то решила что коту требовался моцион и единение с природой. Чуть поодаль от моего домика была роскошная березовая роща, настоящая, не оскверненная ландшафтными архитекторами. Тропинки там были просто протоптаны, березы росли как попало и давали густую тень в жаркий день, трава там была до колен, и слава богу никто ее стричь и не помышлял.