Смеющийся труп
Шрифт:
Я только покачала головой. Что я могла сказать? Миссис Кассиди приняла мое молчание за согласие. Плохо она меня знает. Тут зазвонил телефон и спас нас обеих.
— Я на минутку, мисс Блейк. — Она бесшумно удалилась. Толстый ковер приглушил стук ее высоких каблуков.
А я осталась стоять и пялиться на себя в зеркало. Волосы и глаза у меня почти одного оттенка — волосы черные, а глаза такого темного тона, что кажутся черными, хотя на самом деле карие. Этим я пошла в свою латинскую мать. Но кожа у меня бледная — результат вмешательства германской крови
Все остальные женщины из приглашенных на свадьбу выше меня на несколько дюймов. Возможно, кому-то из них такое платье действительно будет к лицу. Но что-то мне в это не верится.
Для пущего унижения мы все должны будем надеть нижнюю юбку с обручем. Я напоминала себе иллюстрацию к роману «Унесенные ветром».
— Ну вот, вы замечательно выглядите. — Вернулась миссис Кассиди. Она сияла улыбкой.
— У меня такое чувство, будто меня воткнули в торт, — сказала я.
Ее улыбка несколько померкла. Она сглотнула.
— Вам не нравится моя последняя идея, — сказала она, словно уличая меня в преступлении.
Из раздевалки вышла Элси Марковиц. За ней плелась хмурая Кейси. Я-то понимала, каково ей.
— О, Анита, — пропела Элси, — вы выглядите просто восхитительно.
Чудесно. «Восхитительно» — как раз то, что я хотела услышать.
— Спасибо.
— Особенно мне нравятся бантики у вас на шее. Мы все наденем такие, вы знаете?
— Что ж, я вам сочувствую, — сказала я.
Она нахмурилась.
— Мне кажется, они только подчеркивают красоту платья.
Теперь была моя очередь нахмуриться.
— Вы это серьезно?
Элси, казалось, была немного озадачена.
— Ну конечно. Вам ведь нравится платье?
Я решила не отвечать, чтобы не дай Бог кого-нибудь не шокировать. Ясное дело, чего еще ждать от женщины, у которой совершенно нормальное имя — Элизабет, — но она предпочитает, чтобы ее называли коровьей кличкой?
— Это действительно самая последняя вещь, которую мы можем использовать для камуфляжа, миссис Кассиди? — спросила я.
Она кивнула — один раз и очень твердо.
Я вздохнула, и она улыбнулась. Победа была на ее стороне, и она это знала. А я знала, что меня ждет поражение, еще в тот момент, когда увидела платье; но если мне суждено проиграть, я намерена как можно дороже продать свою шкуру.
— Хорошо. Дело сделано. Деваться некуда. Я надену это.
Миссис Кассиди просияла. Элси улыбнулась. Кейси ухмыльнулась. Я поддернула юбку с обручем повыше и сошла с возвышения. Обруч качался как колокол, а я была вместо языка.
Зазвонил телефон. Миссис Кассиди пошла отвечать, и с каждым шагом настроение у нее все улучшалось, сердце пело, ведь больше я в ее магазин не приду. Какая радость.
Я пыталась протиснуться в своей широкой юбке сквозь узкую дверь, которая вела к примерочным, когда она меня позвала:
— Мисс Блейк, это вас. Сержант Сторр из полиции.
— Видишь,
Я не могла объяснить ей, где я работаю, потому что Элси когда-то просила меня этого не делать. Она считала, что Кейси еще мала, чтобы знать об аниматорах и убийствах вампиров и зомби. Можно подумать, есть такие дети, которые не знают, что на свете существуют вампиры. Про вампиров уже лет десять как говорят в каждом недельном выпуске новостей.
Я пыталась прижать трубку к левому уху, но проклятые цветы мне помешали. Зажав телефон между плечом и шеей, я завела руки назад, чтобы расстегнуть воротник.
— Привет, Дольф, что там у тебя?
— Сцена убийства. — У него был приятный голос, как у оперного тенора.
— Какая еще сцена убийства?
— Грязная.
Я, наконец, стянула с себя воротник и тут же выронила трубку.
— Анита, ты куда пропала?
— Да тут у меня кое-какие сложности с гардеробом.
— Чего?
— Не важно. А я зачем тебе понадобилась?
— Не знаю, кто этот убийца, но он не человек.
— Вампир?
— Ты специалист по немертвым. Именно поэтому я хочу, чтобы ты приехала, посмотрела.
— Хорошо, давай адрес, я немедленно буду. — На полочке лежал блокнот с бледно-розовыми листками, на которых были нарисованы сердечки. На конце шариковой ручки был купидончик. — Сент-Чарльз? Так я от вас всего в пятнадцати минутах езды.
— Хорошо. — Он повесил трубку.
— И тебе тоже до свидания, Дольф. — Это я сказала уже в тишину, просто для того, чтобы последнее слово осталось за мной. Я вернулась в маленькую комнатку, чтобы переодеться.
Мне предложили сегодня миллион долларов за то, чтобы я убила человека и оживила зомби. Потом эта последняя примерка в свадебном салоне. Теперь еще сцена убийства. Грязная, сказал Дольф. Похоже, у меня нынче будет очень насыщенный рабочий день.
3
Грязная, так Дольф это назвал. Мастер преуменьшать. Кровь была всюду, белые стены были забрызганы ею, словно кто-то разбил о них несколько банок с алой краской. В углу стояла светлая кушетка с причудливыми коричневыми и золотыми цветочками на обивке. Она была наполовину покрыта простыней. Вся простыня была темно-красной. Яркий квадрат солнечного света падал сквозь чисто вымытое, сверкающее окно. В солнечном свете кровь сделалась вишнево-красной и глянцевитой.
Свежая кровь на самом деле куда ярче, чем нам показывают в кино и по телевизору. В больших количествах. Настоящая кровь — в больших количествах — такая же яркая, как пожарная машина, но темно-красный на экране выглядит лучше. В самый раз для реализма.
Но только свежая кровь бывает красной, истинно красной. Эта кровь была уже старой и должна была поблекнуть, но луч летнего солнца вернул ей свежесть и блеск.
Я с трудом сглотнула и сделала глубоким вдох.
— Что-то ты какая-то зеленая, Блейк, — сказал голос у самого моего локтя.