Smoking gun

candied v

– Ты же говоришь о них в прошедшем времени не потому что…

– … нет, Боже, что ты! – перебила девушка. – Конечно нет. Все живы. Просто… понимаешь, я приходила к ней, и меня встречал человек, в котором было столько страсти и любви к своему делу, что, казалось, я просто… просто захлебывалась в этой энергии, но самое главное, мне это нравилось, понимаешь, чертовски нравилось!Я ловила от всего этого неописуемый кайф! Рядом с дверью тут же появлялся Артур, гавкая и виляя хвостом. И вот когда я садилась за круглый стол в гостиной, когда начиналось занятие, когда кипел чайник у нее на кухне нам на чай, когда Артур потихоньку стаскивал с дивана приготовленное для нас печенье, а Ирен просекала его попытки улизнуть с нашей едой, начиная ругать собаку, и все мы смеялись как глупые, потому что

Артур был неимоверно забавным псом, вот только тогда я чувствовала себя живой. Ее квартира была для меня спасением от себя, от реальности, от абсолютно всего негативного. Как маленький мирок на два часа. А теперь это в прошлом, занятий больше нет, и я не знаю, что мне делать, потому что я скучаю. Я скучаю по Ирен и Артуру. Да что уж там, даже по тем девочкам, с которыми я занималась… - Вайолет умолкла. Одинокая слеза скатилась по щеке, упав на рукав хлопковой кофты болотного цвета.

Вайолет моргнула. Со слипшихся ресниц капнула еще одна слеза. Тейт не дышал, не двигался. Затем резко поднялся. Вайолет смутилась, не понимая, куда он, и что происходит, переворачиваясь на спину.

– Не против?
– поднял Тейт ее айпод, обратившись к хозяйке гаджета. Вайолет помотала головой, мол, без проблем, пользуйся, я все равно без понятия, что ты задумал. Аккуратно пристроив тот на док-станции, блондин с уверенным видом покрутил колесико в поисках композиции, видимо, уже точно зная, чего хочет.

Динамики ожили. The Black Keys – Everlasting Light. Вайолет была обескуражена.

– Иди сюда, - Тейт протягивал ей руку.

– З-зачем? – Вайолет приподнялась, вкладывая свою ладошку в его, поднимаясь на ноги.

– Затем что мы будем танцевать, - тихо ответил юноша, притягивая ее к себе.

– Но я не умею, - втянула носом та, пытаясь проморгаться от слез, слабо запротестовав.

– Ш-ш-ш, - улыбнулся Тейт. – Доверься мне, - поначалу Тейт сжимал ее ладошку своей, держа руки на уровне шеи, как и положено в танце, положив ее вторую себе на плечо и обняв Вайолет выше талии.

let me be your everlasting light

Но совсем скоро Вайолет почувствовала себя в безопасности и, вытащив свою ручку, несмело обхватив ею плечо юноши, опустила ему на грудь голову, молясь, чтобы этот жест был уместен. Тейт с едва различимым смешком улыбнулся, крепче обнимая Вайолет двумя руками.

in me you can confide, when no one’s by your side

Они медленно двигались на одном месте. Так тихо, что слышна была лишь песня из динамиков. Вайолет прикрыла глаза. Тейт был теплым, живым, и от него пахло печеньем.

– Я никогда ни с кем такого не делала…

let me be your everlasting light

Танец успокаивал лучше слов. Вайолет это понимала, понимала, что таким образом Тейт пытается вернуть ее в равновесие, в то состояние до ее рассказа о прежних проблесках, о тех лучиках света в непроглядной мгле. И Вайолет нравилось это. Он не твердил, что она должна успокоиться. Он просто обнимал, и то тепло и энергия, что исходили от него, помогали лучше миллиона слов.

Тейт улыбнулся, опустив подбородок на ее макушку.

– Прости, что сегодня не получилось поиграть в сыщиков…

Вайолет усмехнулась ему в плечо.

– Ничего. У нас вся жизнь впереди.

Oh, baby, can’t you see?

– Завтра я отведу тебя в одно место… к женщине, что рассказывает легенды. Обещаю, что отведу.

It’s shinin just for you

Вайолет лишь блаженно выдохнула - так она устала.

loneliness is over

– Я обещаю тебе… - повторил Тейт, крепче сжав корпус девушки, - … я обещаю, что все будет хорошо…

Dark days are through

Солнце медленно клонилось к закату, занавески с пионами подсвечивались оранжевым. Отдаленно зазвучал собачий лай, а через открытое окно в комнату проник запах мангала и приготовленной на огне рыбы.

На протяжении многих лет Вайолет было знакомо это чувство: по вечерам, за городом, вдали от мегаполиса, особенно после дождя наступает такой час, когда небо окрашивается в светло-синие тона, а контуры деревьев стремительно чернеют. Природа засыпает. Цветы закрывают свои бутоны, люди на соседней улице готовятся ко сну, стаскивая с кроватей покрывала. С наступлением

сумерек все прячутся по домам, досматривают вечерние передачи, доедают ужин. Самые стойкие компании досиживают это время у костра, допивая бутылку вина и кутаясь в пледы. Заводят свое стрекотание кузнечики, зевают кошки, протискиваясь обратно в дом. И ты ощущаешь неимоверную тоску и грусть. Словно все закончилось, словно жизнь потеряла что-то очень важное, важнее смысла, но ты не знаешь что это, и хочется остановить, нажать на паузу, вернуть солнце, или же наоборот, быстрее перемотать на тот момент, когда все спят, когда глубокая ночь и тьма, когда можно включить ночник и читать книгу, снова чувствуя, что жизнь продолжается. Но а пока, в этот предполуночный час хочется крикнуть: «Хей! Остановитесь вы все! Мне дурно! Все это неправильно!». И хочется бежать, бежать туда, где еще день, где тебе станет легче. Но ты не можешь, ты смотришь на все это и понимаешь, что нет выхода. И это душит тебя. Ты будешь испытывать это чувство каждый день, до скончания своей жизни. Вот что за чувство было знакомо Вайолет. Было знакомо всегда, кроме этого дня. Сегодня она забыла об этом. Сегодня, когда едва знакомый человек впервые за всю ее жизнь повел себя с ней так чудесно, так открыто и честно, как ни один за все семнадцать лет. Не было наигранности, вранья и претенциозности. Незнакомцы всегда хотят показать себя, выставить свою личность в лучшем свете. А Тейт не хотел. Ее обнимали, ее понимали, успокаивали и опекали. И ничего больше не существовало вокруг, кроме этого момента и голоса Дэна Ауэрбаха…

Yeah, through

========== Chapter XII ==========

Новый день начался с жуткого ливня. Окна еще с глубокой ночи испещряли непросыхаемые толстые сети ручейков. К семи утра улицы медленно оживали: фигуры в дождевиках всевозможных расцветок открывали свои лавки и поднимали навесы, газетчики из журнальных киосков подсовывали товар под прозрачные полиэтиленовые тенты, банковские работники накачивали себя кофе с ликером, почитывая утреннюю почту в маленьких кофейнях. Те, кому этим утром выпала нелегкая доля добраться до больниц или супермаркетов с детским питанием, сновали по тротуарам с большими зонтами, благодаря которым походили на живые грибочки, а весь Дингл на Страну Чудес. Но жители давным-давно привыкли к таким капризам погоды, чего не скажешь о нашей впечатлительной Алисе. К десяти утра на улице разыгрался настоящий шквал. Грозовой ливень практически застилал обзор, картинка переставала быть четкой, словно за окном шел нескончаемый фильм Тима Бертона – настолько природа покрылась мраком. Из отцовской спальни на втором этаже открывался вид на воду, сильные потоки ветра перегоняли кучерявые чернющие тучи по небу, океанская гладь ходила мелкими волнами, а если прислушаться, то и можно было услышать, как бьются о пристань пришвартованные лодки смотрителя. Бэн еще с ночи засел на маяке, забрав из кухни последнюю порцию пончиков. С утра ожидалась поставка рыбы, а при такой буре да утреннем густом тумане, уже не один век сбивающем моряков с толку, без помощи Хармона-старшего никак нельзя было обойтись. Так что на радость всем жителям Дингла с ранних часов работала противотуманная сирена.

Вайолет абсолютно не была против такой погоды, наоборот, вся эта ситуация казалась чудесной сказкой, просто подарком для грустных поэтов-романтиков, если бы не одно «но» - запланированная поездка с Тейтом могла накрыться медным дырявым тазом. Вчера Лэнгдон обещал, что свозит ее послушать легенды. Вайолет смутно представляла, куда и к кому, - пока что все сюрпризы юноши нравились ей, - так что довериться и просто получать удовольствие было самым подходящим решением, но страх, что из-за шторма планы полетят к чертям был велик.

Вайолет никогда не любила менять запланированное: будь то внезапный дождь, снег, землетрясение, конец света – она ни при каких обстоятельствах не хотела отходить от задуманного. Даже если это был обычный поход в кино с мамой, Вайолет всегда пыталась настоять на своем, уверяя, что «там ведь всего-лишь моросит» или «ну, подумаешь, затопило улицу, наденем резиновые сапоги».

И все же она надеялась, что юноша не окажется подобным всем любителям стушеваться перед стихией и все же выполнит свое обещание…